— Ты о чем говоришь, старик? — выдохнул изумленный Серега.
Он еще не до конца понял, но услышанное ему уже не нравилось.
— Это долго рассказывать. От старого поколения ихоров осталось Хранилище психоматриц, слепков сознания и памяти людей, живших на этой планете многие тысячелетия назад. Из-за нехватки рабочих рук, или из-за неимения времени на подготовку специалистов нам дали добро на эксперименты со слиянием психоматриц, чтобы подготовить людей с базовыми знаниями, готовых совершенствовать накопленный опыт. Вместо того чтобы учить инженера мы смогли бы вырастить его за несколько часов. Плюс две-три недели на адаптацию. Но проблема заключалась в том, что технология была не отработана. Да и психоматрицы за время хранения пребывали в весьма плачевном состоянии. Никакой иерархии. Были отобраны двенадцать добровольцев. Ты был среди них. Да и ихоры, работавшие в Цитадели, только теоретически знали, как работать с этой технологией
— Что значит, я был среди них? — пытался осознать услышанное Одинцов.
Слова Седого не укладывались в голове. Они выбивали из равновесия, меняли привычную картину мира.
— Ты Радж Сантин был среди добровольцев. На твою память наложили чужую психоматрицу. Сергей Одинцов это та самая чужая психоматрица.
— Ты хочешь сказать, что я, Сергей Одинцов, нереален? Чья-то нелепая выдумка? Чей-то эксперимент? — зло процедил сквозь зубы человек без прошлого и настоящего, именно так себя чувствовал в этот момент Одинцов.
— В какой-то степени. Когда-то жил такой человек, но только очень давно. Все что ты помнишь, реально происходило с ним, но не с тобой…
— Не понимаю, если вы искали инженеров, то я… Одинцов он же простой торговец… чем он был вам так интересен.
— Повторюсь, это эксперимент. Мы не знали, что получится в итоге. А при наложении психоматрицы на исходник, копируемый объект разрушается. Так что сделать это можно только один раз.
— То есть вы использовали те матрицы, которые, по сути, вам были не нужны. Хлам, второсортный товар.
— Ну, зачем же так резко. Я бы так не сказал. Менее ценные, вот верное слово.
При этих словах Старик довольно потер ладоши.
— Ну, ты и скользкий тип, — не смог удержаться Серега.
— Я всего лишь ученый.
— Так. И что дальше. Вы провели эксперимент. У вас все получилось?
— Двенадцать подопытных. Двенадцать попыток мы сделали. Шестеро умерли в операционном коконе. Трое сошли с ума. Слияние разумов произошло некорректно, из-за чего произошло расщепление личности. Некоторое время мы наблюдали за бедолагами, но прогресса в их состоянии не наблюдалось, и нам пришлось облегчить им муки.
— Вы их просто, использовав, убили, — жестко отрезал Серега.
— Они были добровольцами. И знали на что шли, — не менее резко ответил ему Шариф.
— Тогда получается, в трех случаях эксперимент удался? Я первый удачный образец, но есть еще два?
— Именно так. Три подопытных выжили и показали высокий результат по сращиванию матриц…
— Где остальные двое? Кто они? Я их знаю? — перебил старика Серега.
— С одним из них, Дереком Ральфом ты был когда-то знаком. Вы служили вместе. Второй тебе неизвестен.
— И где они теперь? — напрягся отчего-то Одинцов.
— Дерек Ральф в Цитадели, но он не до конца адаптировался. У него также как и у тебя наблюдается эффект замены. А второй… — Шариф немного замялся, словно пытался подобрать верные слова. — В общем, мы подобрали очень неудачную нестабильную психоматрицу. При наложении она поглотила исходник, как и в вашем случае. Вроде все сперва нормально шло, но через какое-то время он покончил с собой. Прыгнул в шахту лифта.
— Если я ваш эксперимент, то как же так получилось, что я оказался в Срединных землях, без всякого присмотра? Магики пытались убить меня неоднократно? — продолжал отрицать услышанное Серега.
— Эффект замены был непредсказуем. Мы собирались слить две матрицы в единое целое, и получить личность, которая будет помнить и свое первое "я" и второе. Возьмет по чуть-чуть от обоих частей, сможет пользоваться навыками и себя прежнего и себя настоящего. Но так не получилось. Почему-то подсаживаемая психоматрица стала замещать исходник. Мы продолжаем эксперименты, пытаемся получить необходимый нам результат. Мы решили использовать тебя и Дерека, приспособить к работе. Исходник пока не был вытеснен окончательно, и мы надеялись, что этот процесс остановится на каком-то этапе. Ты был отправлен в составе миссии к нашему соратнику князю Боркичу, который кое что делал для нас, опыты по работе с пространством и временем. Также Вышеград использовался как плацдарм для наших агентов влияния. Но что-то пошло не так. Ты не доехал до княжества, сбежал и пропал на время из нашего поля зрения. А когда ты появился вновь, уже был сотником Волком, прославленным командиром.
— И почему вы пытались меня убить? — спросил Серега.
— Ты представлял опасность, вернуть тебя затратно и сложно. Проще убить, тем более как результат эксперимента ты уже не интересовал нас. На тот момент.
— Эй, вы там, ваше время давно закончилось. Закругляйтесь, Шариф, — раздался позади звучный голос Хамира Дарта.
— Еще пару минут. Еще пару минут, — тут же отозвался старик, и в его голосе не было просительной интонации.
— Тогда почему вы не пытаетесь убить меня сейчас? — спросил Серега.
— Потому что ты сам прибыл к нам. Я заставил их пересмотреть твой вопрос. Тебя можно и нужно исследовать. Мы должны разобраться в причинах замены исходника. Так что я очень рад тебя видеть, Радж. Ты очень ценный для меня человек.
Шариф был искренен в своих чувствах. Он готов был расцеловать Серегу, лишь бы только заполучить его в свой операционный кокон, где сознание подопытного разбиралось на составляющие и изучалось, каждый элемент-кирпичик в отдельности.
Одинцов пребывал в смятении чувств. Вся его жизнь обман, мистификация. Он не понимал, как ему теперь жить со всем этим. Но одно он знал точно, вновь оказаться в операционном коконе, чтобы какие-то мужики в белых халатах копались в его мозгах, он не хочет.
— Слушай меня внимательно, Радж. Уговори своих людей сложить оружие, и добровольно иди с нами. Никто не должен пострадать. Никто. Мы поработаем с тобой, а потом отпустим на свободу. Ты сможешь поехать куда хочешь, делать что хочешь, — тараторил Шариф, пытаясь уговорить ценный объект.
Серега его уже не слушал. Украдкой он окинул Библиотеку взглядом, оценивая положение дел. Безопасники полностью контролировали ситуацию, переиграть их будет очень и очень трудно, но необходимо. Он должен вырваться из ловушки, даже если у него всего лишь один шанс из ста, он должен его израсходовать.
Никто не успел уловить его движение. Одинцов скользнул чуть в сторону, схватил Шарифа за плечи, резко развернул, выхватил из кобуры револьвер и приставил его к виску старика.
— Положить оружие на землю. Быстро. Иначе я убью его. Мне терять нечего, — выпалил Серега на одном дыхании, вдавливая дуло револьвера в череп Шарифа.
Старик побелел, задрожал, но все же устоял на ногах и заговорил:
— Не стреляйте. Его нельзя трогать.
Волчий отряд тоже оживился. Оружие в их руках мгновенно ожило, нацеливаясь на солдат завода.
Ситуация напряглась до предела. Казалось, даже воздух вокруг звенит от возбуждения.
— Ихор Кайрос не простит вам, если объект пострадает, — продолжал увещевать старик.
— Оружие на землю. Быстро. Иначе я убью старика, а потом себя, — мгновенно сориентировался в раскладе сил Серега.
Хамир Дарт скривился, бросил взгляд на своих бойцов и приказал:
— Делайте, что он сказал.
Солдаты побросали оружие на землю.
— Ты же понимаешь, что так просто не уйдешь с завода. Все выходы контролируются, — произнес он.
— У меня есть ценный ключ, который откроет любые двери, — с усмешкой ответил Серега.
То что произошло дальше, он не мог предвидеть и остановить. События развивались стремительно, захватывая его в свой водоворот.
Кажется, первым открыл огонь Джеро, но Одинцов мог и ошибаться. В одно мгновение Волчий отряд атаковал безоружных солдат. Излучатели изрыгнули порцию сырой энергии, поражая безопасников. Мертвые бойцы попадали на пол, не успев ничего понять, только запахло горелым мясом. Лишь Хамир Дарт и Хакус уцелели в этой бойне.
Джеро подскочил к растерявшемуся командиру, на глазах которого уничтожили весь его отряд, и воткнул дуло излучателя ему в живот.
— Подними руки, гнида. И держи их так, чтобы я видел.
Бобер оказался возле Хакуса и со всей дури врезал ему в челюсть.
— Это тебе за предательство, — процедил он сквозь зубы.
— Зачем вы их убили? — спросил Серега.
— Нельзя оставлять за спиной столько вооруженного народа. Нам еще выбираться отсюда, — ответил Джеро.
