— Скотти, меня не проведешь. Что случилось? — мама откинула со лба прядь черных волос и повернулась ко мне. Ее проницательные карие глаза с желтыми крапинками впились в мои.
— Мне нужно уйти, но я не хочу говорить куда. Это сработает?
— Только если ты приведешь ее на ужин, — мама грозно вскинула палец и ткнула им прямо в грудь. В следующую секунду она скорчилась. — И когда твоя грудь стала такой каменной?
— Этот ужин не обязательно должен быть в ближайшее время?
— Не обязательно. Но может хотя бы имя? — она умоляюще взглянула на меня, словно кот в сапогах.
В мыслях вертелось одно, однако я вовсе не собирался его произносить. К тому же вся ситуация мне все еще казалась сюрреалистичной. Черт, да я, наверное, сплю!
— Мам, а можешь ущипнуть меня?
— Скотти, на чем бы ты ни сидел — немедленно слезай. Я всегда говорила, что наркотики к добру не приведут. Даже легкие.
Нет, я определенно не спал. Пора бы уже свыкнуться.
Мама выбрала фильм. Я решил не уходить в свою комнату и вместе с ней посмотреть его., чтобы хоть ненамного унять назойливые мысли. Однако слезливая драма не смогла отвлечь меня от беспокойства и страха. Казалось, что дверь сейчас распахнется и в комнату влетит Майя, а за ней и София. Или же Николас внезапно решит зайти, потому что что-то случилось, и моя помощь… не потребуется. Что я мог сделать? Кричать для антуража? Попасть в гущу событий и отвлечь остальных своими страданиями? В отличие от меня, ребята смелые и не бояться спасти чужую жизнь. А я гребанное клише из фильмов ужасов.
Минуты перетекли в часы. Николас прислал сообщение, что через пятнадцать минут будет возле моего дома. Мама, к счастью, задремала, чем избавила меня от лишних вопросов. Я тихонько встал и направился душ. Только сейчас ощутил, как провоняла потом футболка.
Я быстро ополоснулся и переоделся. Одежду взял более практичную. Николас уже ждал возле дома. Он хмуро оглядывал улицу, постукивая кроссовкам по бетонной плите. Все его тело выглядело напряженным.
— Что-то не так, — сказал он, едва я перешагнул порог дома. — Нужно возвращаться.
Мы сели в машину девочек. Николас ударил по газам и выехал с Олд Райза.
Всю дорогу он барабанил пальцами по рулю. Я заметил скопившиеся капли пота, что медленно стекали по вискам. Но на вопросы Николас не отвечал. Он резко дергал руль, обгонял медленно едущие машины и сигналил на каждом светофоре, если водитель хоть на секунду проморгал зеленый свет. Лишь возле памятника трем волкам Николас чуть сбавил скорость.
Я вдохнул полной грудью только на трассе. Благо до дома девочек оставалось не так много.
Первое, что мы увидели: вырванная из петель дверь и истоптанную землю, словно здесь кто-то боролся. Николас резко выскочил из машины. Его ноздри яростно раздувались. Взглядом он отыскивал следы. По телу пробежали мурашки. Очевидно, что Софи не решила заменить дверь. И еще более очевидней, что кто-то напал на них.
— Майя.
— Мия.
Мы одновременно произнесли имена и переглянулись. Почему Николас назвал имя своей дочери — я не знал.
— Не отставай.
В следующую секунду Николас сорвался с места. Я по инерции побежал за ним в лес, пытаясь заглушить вновь вспыхнувший страх. Это мерзкое чувство сдавливало грудь. С каждым рывком я замедлялся. И, если честно, хотел развернуться и побежать в обратную сторону. Но эти люди, как никак, доверяли мне. Я не смог бы их подвести.
Мы преодолели поляну и направились в глубь леса. Этот путь не ввел в лагерь волков, скорее к дому той самой лесной ведьмы.
Николас резко остановился и вскинул ладонь, призывая остановиться и меня. Я прислушался. Полная тишина, даже птицы не пели. Вожак стаи аккуратно шагнул, стараясь не наступать на ветви. Я как можно тише выдохнул. Сердце колотилось где-то в области горла. Кровь шумела в ушах. В голове проносились страшные картины. Что если где-то здесь затаилась Майя, и Николас ее унюхал? Черт, я даже не мог вспомнить ни одной молитвы!
Теперь каждый шорох казался мне подозрительным. Даже ветер, что охотливо шелестел листвой заставил вздрогнуть. Пот ручьем стекал по шее, пропитывая футболку. Я медленно приближался к Николасу, стараясь на создавать лишнего шума.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Голоса. Кто-то разговаривал на повышенных тонах. Отголоски фраз доносились до нас, но мне не удалось разобрать ни единого слова.
— Уходи вправо, — одними губами произнес Николас. Я с силой сжал кулаки и судорожно закивал. Мокрая футболка неприятно липла к теплу, но снять ее мне не хватило бы смелости. Кто бы там ни разговаривал, он мог обладать таким же чутким слухом, как и волк.
— Так как ты встретился с моей сестрой? Ты что-нибудь помнишь об этом дне?
Услышанное повергло меня в исступление. Я резко остановился и взглянул на Николаса. Но он не обращал на меня никакого внимания.
— Дитя, твоя память вдребезги. Я могу попробовать восстановить ее.
— Довольно.
— Явись, наконец.
Два женских голоса. Один, вроде бы, принадлежал Аннабель, а второй был мне незнаком. Стоп, но ведь Аннабель умерла⁉
— Только без глупостей.
— Вся твоя самоуверенность рассыпалась с глазу на глаз. Где Мия? — голос принадлежал Лиаму.
— Там, где ей и место. В клетке. На привязи. Со зверями так и поступают, разве нет?
Николас напрягся, но не сдвинулся с места. Он бросил короткий взгляд на меня. И этот взгляд значил многое. Я обуза, которую нужно было защищать. Ведь если он сейчас выберется из укрытия, то кто-то обязательно обратит внимание на меня. И, естественно, я стану заложником, из-за которого весь план рассыпется. Я же говорил, гребанное клише.
— Лесные ведьмы слишком слабы перед черной магией. Я не хочу лишать тебя жизни.
— Тогда не смей мне указывать. Я верну память этому парню.
Странный шум отвлек всех. Деревья треснули и приземлись на дрожащую землю. Я зацепился за ветку. Судорожно отыскивал взглядом Николаса, но он пропал из поля зрения. Мне хотелось убежать, вырыть яму и спрятаться в нее, завалив вход камнями. Но я не сдвинулся с места. Не позволил страху повелевать. Однако мощнейший порыв ветра сбил с ног.
Мне показалось, что кто-то закричал. Этот крик отдался вибрацией в груди и заставил сердце сжаться. Воздух внезапно стал плотным и удушающим: легкие горели от каждого вдоха. Трава под ладонями вспыхнула, но быстро обратилась в пепел. Деревья поочередно валились на землю. Я перекатился на бок, уворачиваясь от падающего ствола. Но дальше произошло что-то странное: ночь сменила день, луна — солнцем. Небеса сотрясались от грома. Полил дождь, за ним выпал снег. Небо окрашивалось то в ярко-малиновой, то в темно-серый. Кто-то схватил меня за шиворот и оттащил в сторону. Взгляд упал на его руки и вспучившиеся вены.
Николас. Его глаза стали желтыми, а лицо побагровело от ярости. Он так сильно сжимал мою футболку, что ткань треснула. Кожа мгновенно покрылась мурашками, и ветер вовсе был не причем. С каждой секундой желтизна в глазах Николаса отливала бронзой. Сквозь стиснутые зубы пробивалась слюна. Он громко зарычал, вытянув шею и выгнувшись.
— Беги, — прошипел Николас. — Уходи отсюда, парень.
— Я не брошу тебя.
— Беги! — не своим голосом крикнул он. Николас рухнул на колени, вонзив отросшие когти в землю.Его правая рука хрустнула и неестественно вывернулась.
Он обращался.
Глаза распахнулись. К черту эту смелость, она будет стоить мне жизни! А мертвый я точно не смогу кому-либо помочь.
— Николас…
Он жадно втягивал воздух, не обращая на меня никакого внимания. Я медленно отполз, стараясь контролировать каждое движение. Кости Николаса поочередно ломались, Он распластался на земле, скуля от боли. Я же пытался заставить свой мозг работать.
Чья-то смерть вызвала природный катаклизм. И почему то, я был уверен, что умерла именно лесная ведьма, ведь с Аннабель явно что-то не так. Я отчетливо видел, как ее тело обратилось в пепел, но сейчас не менее отчетливо слышал ее голос. Значит проклятие не спало с Майи. Значит Майи напала на Софию, а София отправилась на поиски сестры. Но ведь там еще и Лиам. Вдруг он ранен или… мертв? Черт, я не прощу себе, если не проверю. В любом случае, к утру никто из нас не выживет.
