— Ах ты ж, а ну пошла отсюда, давай-давай, пошла.
Мантикора, недовольно мяукнув, отпрыгнула в сторону, но не ушла, а встала неподалеку. Я осторожно, стараясь не выпускать ее из виду, поднялся. И тут кошка в который раз меня удивила. Она подошла и стала тереться об мои ноги.
— Ишь ты. Признала.
— Хагрид, она по деревьям лазит. — Не удержался и наябедничал я. Мантикора посмотрела на меня с укоризной.
— Э, а почему она не должна по деревьям лазать?
— В учебнике написано, что не может.
— Ну, эта, я учебник не читал, но она ж кошка, так что лазит, еще как. И летать может, невысоко правда.
— Хагрид, а что мне сейчас делать?
— Погладь, да колбасу последнюю отдай.
— А потом?
— Потом в замок иди, поздно уже. А за мантикору не волнуйся. Она тебя запомнит, значит, всегда теперь гулять с тобой будет, когда в лес придешь. Ты только, эта, чевой-нить вкусненькое ей не забывай захватывать. Да имя дай. Мантикоры, они эта, волшебные звери-то, а раз она признала тебя, то без имени никак.
Я опустился перед ластившейся кошкой на колени, погладил шелковистую серую шерстку. На ум приходило только одно имя.
— Офира.
— Мяу.
Офира проводила нас до границы леса, затем, махнув хвостом, скрылась в чаще.
Я бегал в Запретный лес каждый день и, наверное, скормил мантикоре половину запасов колбасы Хогвартской кухни. Вначале я ее побаивался, а затем ничего. Она мало отличалась от обычной кошки, также как ее мурлыкающие сородичи любила играть, ласкалась. У меня даже как-то появилась безумная мысль забрать ее с собой, но я сам себя отговорил. Ей будет лучше здесь.
Через несколько дней усиленной кормежки, я заметил как округлились бока моей киски, а шерстка залоснилась и приняла стальной оттенок. М-да, если бы она сейчас у меня на груди гарцевала, то наверняка пару ребер бы поломала. По-моему, пора киску на диету сажать.
В один из дней к нашей парочке подошел Хагрид.
— Красавица.
— Мур.
— А почему Офира?
— Серая потому что. Офира — серая, кажется на иврите, но я не уверен.
— Вон оно как.
— Хагрид, почему она прилипла ко мне?
— Так ить, хозяин ты ее. Она ведь серая. А мантикоры, они — рыжие. Вот ее и выгнали скорее всего из стаи. А ты все-таки темный маг. Вот она и решила у тебя защиты, значица, попросить.
— Что с ней будет, когда я уеду?
— Не знаю. За лето ничего, наверное, да и я за ней присмотрю. А вот когда школу закончишь, она ведь и помереть может, тосковать начнет.
А ведь школу–то я в следующем году заканчиваю, придется что-то решать. Но фамильяр — мантикора? Ладно, подумаю об этом потом. И вообще, почему бы и нет? У Слизерина вон, василиск был фамильяром, и ничего.»
— Интересно, забрал он мантикору себе в качестве фамильяра?
— Да.
— Эйлин?
— Что Эйлин, да забрал. Альбус ты же ее видел!
— Вот эта забавная киска, что у вас в саду живет — мантикора?
— Альбус, тебе не рано в маразм впадать? Или очки пора поменять? Перси, если хочешь я тебя с Офирой познакомлю, потом. А сейчас не надо на меня смотреть. Просто читай дальше.
Глава 31. Пожиратели Смерти
«27 июня 1977 года.
Волдеморт не стал ждать слишком долго, поэтому наша с ним встреча была организована Малфоем практически сразу после начала каникул, если быть более точным — сегодня.
Высочайшая аудиенция состоялась в Малфой–мэноре. Темный Лорд (ха-ха три раза, темный, как же) встретил меня в кабинете Малфоя–старшего, сидя в его, Малфоя–старшего, кресле, за его, Малфоя–старшего, столом.
— Северус, добрый день, проходи, присаживайся.
Я поздоровался и сел во второе кресло, напротив Риддла.
— Я не буду сейчас произносить лозунги и речи. Просто ответь мне на пару вопросов. Как ты относишься к магглам?
— Никак.
— Но твой отец, как я слышал — маггл. Причем не самый лучший из представителей этого презренного племени.
Я незаметно сжал кулаки под столом, стараясь сохранять при этом на лице невозмутимое выражение.
— Он умер, Милорд. Зачем о нем вспоминать?
— И как же он умер?
Что ты хочешь от меня услышать? Что я сам, собственными руками убил единственного человека, кроме матери и крестного, для которого важно было только то, что я есть?
— Сердечный приступ, Милорд.
Я не смог сдержаться, и какие-то эмоции проявились на моем лице. Видимо Волдеморт расценил мои гримасы как неудовольствие и улыбнулся. В его глазах в который раз сверкнули красные искры.
— Ну, хорошо. Не будем задевать тему, которая тебе неприятна. Проблема отцов и детей всегда была актуальна. Чем ты хочешь заниматься после окончания школы? Сколько тебе еще осталось, года два — три?
— Один год, Милорд. В следующем году у меня выпуск.
— Да? Ты выглядишь моложе своих лет.
Вот только не нужно мне говорить, что ты не знаешь сколько мне лет. Странно еще, что ты фамилию Снейп не связал с французскими маркизами. Или решил, что мы просто однофамильцы?
— Знаешь, Северус, во Франции есть маркиз Сонвье, кажется у него в предках был какой–то Снейп, маггл, случайно затесавшийся в древний магический род. Ты не в курсе, может это твой родственник?
Вот и ответ на мой вопрос. Что ж ты такой умный и все еще живой?
— Простите, Милорд, но я совершенно не знаю родственников со стороны отца. — Конечно не знаю. Я последний из Фолтов. У меня просто нет родственников со стороны отца. Филипп, когда мы встретимся, я тебе расцелую. Да и Альбуса тоже, за то, что с моей псевдородословной наворотил. Здесь сейчас даже черти могут все копыта обломать, не говоря уже о человеке. Лорд ведь сейчас тонким щупом меня прощупывает. За мой блок ему не пробиться, но вот определить правду я говорю или нет, он вполне в состоянии. — Даже если этот французский Снейп и является моим родственником, то я до последнего времени об этом не знал. — Ни слова лжи! Лишь слегка недоговариваю, но это ерунда. Щуп этого не ощутит на общей картине.
— Хорошо. Скажи мне, мой мальчик, — ха, сразу видно, кто твоим любимым учителем был, что же вы не поделили? — Так чем же ты собираешься заняться после окончания школы?
— Не знаю, возможно попытаюсь в какую нибудь лабораторию устроиться. Мне всегда нравились зелья и я думаю, что неплохо разбираюсь в них, Милорд. — Так, а теперь скромно потупить глазки. Типа я не знаю, для кого зелья позапрошлым летом варил.
— Скромность — хорошая черта, но не нужно ее преувеличивать. Ты отлично разбираешься в зельях, мой мальчик. Скажу больше, я не знаю человека, который был бы уже сейчас лучше тебя.
Что же ты меня так пристально разглядываешь? Что пытаешься понять для себя?
Осторожно, Сев, это соперник не твоей весовой категории, не пытайся его переиграть, тебе еще рановато на такой уровень замахиваться. Сейчас главное — покинуть этот кабинет оставшись при своем и, желательно, без оригинального украшения на левом предплечье.
— Я знаю такого человека, Милорд. Николас Фламель. Мне есть к чему стремиться.
— Ого, осторожней, Северус, ты хочешь сравняться с Фламелем? А ты амбициозный молодой человек. Знаешь, мне это нравится. — Теперь улыбка была практически искренней. — Но достигнуть уровня Фламеля без дополнительных знаний невозможно. Я в свое время много путешествовал, многое изучал, я ступил за те грани магии, о которых обычный смертный даже не подозревает. Ты необыкновенно талантливый волшебник, Северус, я буду рад назвать тебя своим учеником.
Есть! Бинго! Ты видишь перед собой талантливого нищего полукровку с непомерными амбициями и претензией на собственную значимость. Ты не будешь давить на меня ненавистью к магглам и магглорожденным, ты уже понял, что они мне ниже пряжки. Нет, ты в какой-то мере честен со мной, ты действительно будешь меня учить, если я однажды приду к тебе. Сам приду. Вот только мне такой учитель не нужен. Ты вряд ли затмишь моих истинных учителей. Самое смешное, что ты, Темный Лорд (опять ха-ха, три раза, темный, ага) с удовольствием применил бы те зачатки ментальной магии, что тебе известны, но ты не можешь и от этого злишься. Злишься, но не подаешь виду, чтобы не спугнуть талантливого полукровку. Нет, все-таки я тебе пока не соперник. Пора прощаться.
— О, Милорд. Это такая честь для меня.
— Да, мой мальчик, я понимаю, жажда новых знаний меня тоже мучила в твоем возрасте. Теперь иди. Я думаю, нам не стоит спешить. Учись спокойно, чтобы этот магглолюбец ничего не заподозрил, а после твоего выпуска мы снова вернемся к нашему разговору.
Это он кого сейчас имел в виду, Альбуса? Нет, это не Лорд, это — шутник, да Альбусу до всех магглов планеты Земля, примерно, как им до него же.
Быстренько попрощавшись, я юркнул за дверь, где столкнулся нос к носу с Люциусом. Тот, подхватив меня под руку, направился в сад. Там, буквально рухнув на травку и утащив меня следом за собой, он, наконец-то, дал волю своему любопытству.
