Я закусил щеку, чтобы не расхохотаться в очередной раз. Вряд ли мне удастся опять перевести смех в кашель, от напряжения я почувствовал как на глаза стали наворачиваться слезы. Небольшое такое содержание, пару сотен миллионов всего. И да, мне интересно, как эта несчастная женщина еще с голоду не умерла. Я помню, как мама пробовала в первый и в последний раз приготовить обед. Тогда все это закончилось грандиозным скандалом, чудом не сожженным домом и бесповоротно загубленным платьем. Ах да, еще был сломан ноготь. Все это произошло в Тупике. И я всерьез тогда опасался за жизнь Тобиаса — этого ужасного маггла, который… нет не могу, я еще сильнее прикусил щеку. А бабушка Кэтрин и дедушка Себастьян — они выгнали маму буквально на улицу, правда, Милтон совершенно случайно забыл упомянуть, что они выгнались вместе с ней, и теперь ютятся все втроем в скромном таком шато на Лазурном берегу. Стойко терпя тяготы и лишения. Мерлин, какой бред... Неужели кто-то во все это верит?
— Северус, что с тобой?
— Н…ничего, продолжай. Ты же не поверила М…мистеру Милтону на слово?
— А почему я не должна была ему верить? Кроме того, он показал мне вот эту заметку, подожди, где же она? — я только сейчас заметил в руках Фрай небольшую сумочку, в которую она зарылась, чем-то шурша. — Ага! Вот, смотри. — Я уставился на пожелтевший от времени номер «Пророка», где была напечатана крошечная заметка о бракосочетании Эйлин Принц и Тобиаса Снейпа. Ее не должно было быть. О повторном браке заметок не пишут, да и сомневаюсь, что Тобиас стал бы светиться, конспиратор хренов. Так, а это что? Среди многих чар, которыми была напичкана газета, я заметил что-то еще, что-то новенькое. Вот же ж Милтон. Взял первую попавшуюся старую газету и наколдовал заметку. Кроме того, эта заметка теперь имеется во всех газетах этого выпуска.
— Угу, это да, доказательство. Что там дальше? Рассказывай мне интересно.
— Дальше? А дальше были СОВ, где талантливый мальчик показал один из выдающихся результатов в истории Хогвартса. И на него обратил внимание шеф Отдела Тайн.
— У меня прочерк по прорицаниям.
— Это неважно. Дальше Милтон связался с твоим опекуном, и они приняли решение провести что-то вроде испытания, по итогом которого решится вопрос о твоей будущей работе.
— Все?
— Да.
Это уже не смешно. Мне нужно подумать. Но вначале.
— Твоя очередь.
— Ну, у меня не все столь же драматично. Я из семьи магглов, мой папа инженер, работает в концерне Рено. Мама домохозяйка. В одиннадцать мне сообщили, что я волшебница…
— Скорее — ведьма.
— Что?
— Ничего-ничего, продолжай.
Несколько секунд она сверлила меня своими глазищами, затем, вздохнув, продолжила.
— Так вот, я учусь в Шамбатоне. Мне шестнадцать. Я англичанка, это можно понять по моей фамилии. Мой двоюродный дядя со стороны мамы — маг. Работает в Отделе Тайн. Когда мистер Милтон искал кандидатуру на роль твоей подружки, дядя предложил попробовать меня. Я давно говорила, что хотела бы после окончания школы работать с ним. Вот вроде бы и все.
Магглорожденная, вот почему прокатила вся эта чушь Милтона, ведь чистокровка, да даже полукровка, живущая во Франции, тут же сделала бы стойку услышав фамилию Снейп. Но тогда почему… Мне нужно подумать.
— Фрай, давай продолжим завтра, хорошо?
И я не дожидаясь ответа быстро вышел из гаража. Найдя Эвана, я попрощался и аппарировал из его кабинета.
Отказавшись от ужина, я заперся в своей комнате.
Так, подведем итоги: Фрай полностью уверена в моем несчастном детстве. Хотя, всю эту историю можно принять за проверку. Хочешь работать в Отделе, проверь полученную тобой информацию. Ты живешь во Франции и тебе будет это сделать гораздо легче, чем в Англии. Сдается мне, что этот тест Фрай с треском провалила. Но я не стану ей помогать. Вот еще. Сама пусть копает.
Теперь вернемся в мою родную страну. Вот тут есть о чем подумать. Я рос практически в тепличных условиях, с очень ограниченным контактом с окружающим меня миром. Одним из немногих отступлений от заданных моими родителями планов, было мое общение с Лили, еще до поступления в школу. И то, что-то мне говорит, что произошло это из-за недосмотра. Мать, оказавшись в условиях, далеких от привычных, часто хандрила и устраивала истерики с битьем посуды. Тобиас — задерганный, решающий серьезные проблемы, переживающий на нашу с мамой жизнь и терпеливо сносящий плохое настроение супруги, тоже был не в состоянии уследить за непоседливым ребенком. Думаю, что мой мопедик не был случайностью. Подозреваю, что купив довольно дорогую модель, отец просто разобрал ее, и то, что получилось, вручил мне, чтобы занять меня чем-то, хоть не надолго.
С этим разобрались. Но вот почему остальные верят в этот бред? Ведь фамилия Снейп, как оказалось, достаточно известна.
И тут меня пробил холодный пот. Я понял!
Когда-то я увлекался чтением книг маггловских писателей и как-то прочитал следующее выражение: «если хочешь что-то спрятать, положи на видное место». Видимо, крестный тоже увлекался беллетристикой. Он оставил мне известную фамилию, но внимание всех привлекалось не к ней, а к девичьей фамилии моей матери — Принц. Аха-ха, Принц — полукровка. На этом фоне кто будет детально рассматривать родословную какого-то портового грузчика? Мерлин, я забегал по комнате, машинально поднеся руку ко рту и вгрызаясь в ноготь. Я только сейчас понял, ЧТО сделал для меня Люциус. Мальчишке–полукровке, каким меня считали, было бы совсем непросто нормально существовать в Слизерине. Малфой, непонятно почему, привязался к этому мальчишке с первого дня поступления того в школу, и своим авторитетом как бы развернул над ним своеобразный купол с предупреждением, как на маггловских трансформаторных будках «не лезь, убью».
Я просто не понимал всего этого, да я даже никогда и не заморачивался по этому поводу.
Теперь понятна реакция на меня окружающих, тех же Мародеров. Я зло выплюнул отгрызенный ноготь.
Совсем недавно в каком-то журнале я вычитал про странные маггловские машины — ЭВМ, в основе которых лежало следование заложенной в них программе. Так и в наших магах. А в случае со мной — программа дала сбой. Ну не укладывалось в голове того же Поттера, что какой-то занюханный полукровка может вести себя иногда, ну ладно, почти всегда, как «царь горы». И никто же мне не сказал, из тех кто был в курсе, что мое поведение не соответствует моему происхождению. Вру, Арагог пытался, но я пропустил его слова мимо ушей.
Что касается мамы, то когда Эйлин Принц вышла замуж за Гордана Фолта, то исчезла с фамильного древа. Ну не может древо никого из современных магов вместить в себя Фолтов. Так сказать, отрезанная ветвь. Но, незнающим могло показаться, что ее выжгли за... как там Фрай говорила? За мезальянс.
Не могу поручиться, но возможно в Британии вообще считают, что она умерла давным-давно.
Я засмеялся. Понятно, почему Эйвери отреагировал на мой отказ так, мягко говоря, неадекватно.
Единственным, у кого мелькнула мысль о том, что такое положение может быть не совсем верным, был Волдеморт, но и он отмахнулся от промелькнувшей мысли.
Теперь вопрос: говорить или не говорить? То есть раскрываться или нет? Пожалуй, нет. Это не секрет, никто информацию ни от кого не скрывает. Сами пусть пытаются понять. Я вообще темный маг или как?»
— Да, Гермиона, ты прошла по стопам многих, пытаясь выяснить, кто такой Принц — полукровка, — Гарри захихикал.
— Гарри лучше молчи. Я тебя пока по-хорошему прошу. Персик, ты будешь читать или нет?
Глава 33. Контрольная А.Милтона
«10 июля 1977 года.
Если бы мне кто нибудь сказал, что задания, которые дает мне Милтон, могут заканчиваться в полицейском участке, в маггловском полицейском участке, то я, наверное, раз так двадцать подумал бы прежде чем соглашаться.
Вот интересно, мне семнадцать лет, а я уже дважды побывал практически под арестом, причем, как и аврорат, полиция выдвинула мне обвинение в нарушении общественного порядка. Такой вот я малолетний преступник.
Но начну с начала.
Все время до начала слета я проводил или на мотоцикле, или в компании Фрай. Милтон появился всего один раз 7 июля, накануне нашего отправления в Марсель. Выяснив, что я уже все о предстоящем деле знаю, он предупредил только, что снял всех наблюдателей. Так как участники слета начали подъезжать и, если среди них есть маг или несколько магов, то они вполне могут засечь любопытствующих. В Марселе мы с Фрай будем одни. Если честно, то мне стало немного не по себе.
Дни с Фрай мы проводили, в основном, оттачивая друг на друге собственное остроумие, да пытаясь преодолеть мою реакцию на ее прикосновения. Дела шли на лад, то есть, к концу недели, я мог спокойно сидеть с Фрай, устроившейся у меня на коленях, и не пытался сбежать в Антарктиду. Другое дело, что наличие на коленях симпатичной девчонки, которая так и норовит взъерошить мне волосы или слегка поцеловать в висок, в щеку или в опасной близости у губ, не добавляло мне спокойствия. Во всяком случае, сидеть становилось… несколько неудобно. И хотя мозгом я понимал, что все это делается для того, чтобы хорошо сыграть свою роль, но вот моему телу было на мой мозг плевать. И частенько я отмечал, что мои руки, совершенно самостоятельно, время от времени, тискают сидящую на коленях подружку. Я пытался поговорить с Филиппом, но тот, услышав подробности, закатил глаза, перекрестился и, сказав что-то типа: «Слава тебе, Господи, наконец-то!», больше к этой теме не возвращался. А еще я заметил насколько актуальным стал ледяной душ по утрам. М-да, и что мне делать?
