Как видно, уже в этом раннем стихотворении Стихошлепа перепутано ударение. Очевидно, переключатель в его голове был неисправен ещё до понижения температуры.
Между тем паника на Острове постепенно прекращалась, и около несгораемых шкафов образовались очереди туготронов, сдавших свои головы на хранение.
В толпе рядовых туготронов оказался и Хамиан14. Он был застигнут паникой по дороге от аэродрома к ремонтной мастерской. Ему тоже пришлось сдать в несгораемый шкаф свою драгоценную голову. Она имела форму тонкого весеннего огурца с крутым завитком. Хамиан14 оставил при себе только розовый набалдашник с дюжиной мелких мыслишек. Сохраняя инкогнито в дребезжавшей толпе своих сограждан, он с беспокойством ждал очереди к несгораемому шкафу. Наконец он получил свою треснувшую голову, украшенную на затылке розовыми косичками из отходов производства, и бережно понёс её к смазочному насосу.
Несколько туготронов, узнав причудливый набалдашник Хамиана14, шарахнулись в сторону.
— Выключайте мысли! Замыкайте предохранители! — зашумела толпа. — Здесь Хамиан14. Сейчас он включит глушитель мыслей. Берегитесь лучей! Берегитесь замыкания!
Туготроны защёлкали контактами, и все надписи с экранов исчезли.
Хамиан14 раздражённо помотал розовым набалдашником с маленьким экраном, похожим на карманное зеркальце. Ему не хотелось при свидетелях привинчивать к туловищу свою лопнувшую голову, поэтому он отошёл от смазочного пункта и свернул к пустырю, куда обычно сваливали всякий железный хлам. Здесь Хамиан14, повозившись, закрепил голову гайкой на шее небольшим ключом.
Потом он нажал за ухом чёрную кнопку. Голова заработала вяло и со скрипом. Время от времени из глаз сыпались искры, а трещина на затылке, похожая на мягкий знак, то вспыхивала, то гасла, как негодная световая трубка для вечернего освещения.
«Дело дрянь», — подумал Хамиан14, нажал кнопку глушителя мыслей и стал ждать, пока он прогреется. В затылке загудел трансформатор. Хамиан14 приоткрыл щиток на переносице для ощупывающих лучей. Проходили минуты, а ЛУЧИ не появлялись.
«Испортился!..» — метнулась паническая мысль в опустошённой голове Хамиана14. Глушитель, тот самый глушитель новых мыслей, который сделал его единственным властелином безотказных обитателей Острова туготронов, сломался, словно какой-нибудь захудалый регулятор!
Хамиан14 включил голову на все катушки и стал размышлять. Тончайшие магнитные ленточки поползли в его голове плавно и бесшумно, как карамельки на конвейере кондитерского цеха.
«Кто и когда изготовил прославленную голову-огурец с глушителем новых мыслей? — вспоминал Хамиан. — Почему туготроны боятся глушителя?» — Но память не давала ему на это ответа.
Все Хамианы, начиная с 1-го до 14-го, наследовали от своих предшественников голову-огурец с глушителем новых мыслей. Но откуда досталась эта голова Хамиану1?
Этого Хамиан14 не знал.
«Не будем унывать, — успокоил себя Хамиан. — Пока на Острове есть ремонтная мастерская Автотрама, нет причин для меланхолии».
Он пошёл с пустыря на улицу, по которой торопливо двигались туготроны, спешившие по разным делам. Одни плавно скользили по рельсовому тротуару, не останавливаясь, другие подходили к смазочным колонкам и наскоро опрыскивали нагревшиеся части нежнейшим машинным маслом из пульверизатора.
Хамиан14 вспомнил, что давно не проходил технический осмотр. Колени поскрипывали, и их давно пора бы разобрать и смазать. В главную маслёнку с незапамятных времён не набивался твёрдый смазочный состав «Раннее утро», и внутренние механизмы до того пересохли, что колотились друг о друга, как калёные орехи.
Хамиан14 подошёл к двери, над которой висела вывеска со светящейся надписью: «1111000000101101101». Это означало: «Не испытывай себя на износ!»
Хамиан14 вошёл внутрь колонки и получил от автомата связку гаечных ключей и банку с составом «Бархатистый». Все это Хамиан14 понёс к одной из свободных стоек.
В смазочной было много туготронов. Некоторые подмазывали плечевые суставы, другие опрыскивали нагревшиеся контакты. Молодые туготроны Идиод, Клистрон и Вакукум громко болтали о похолодании на Острове и часто щёлкали новенькими переключателями под мышкой.
Хамиан14 послушал, о чём они говорят, и быстро успокоился.
Новых мыслей нет! Все в порядке! Потом он вспомнил о поломке своего глушителя мыслей и снова опечалился.
«Надо же! Вот неприятность! Необходимо скорей отремонтировать голову», — пробормотал он.
Хамиан14 сел в одну из стоек и отвинтил первую гайку от крышки живота. Эта крышка обычно прикреплялась пятью крупными гайками, выточенными в виде полевых колокольчиков, но живот Хамиана14 давно уже держался только на одной. Остальные гайки были потеряны. Поэтому, как только Хамиан14 отвернул свою единственную гайку, крышка живота с грохотом отскочила от своего хозяина и покатилась с радостным звоном. Идиод толкнул её ногой к Клистрону, тот — к Вакукуму, а Вакукум — к Хамиану14.
«Ты что, не узнаешь меня, болван?» — хотел было рявкнуть Хамиан14. Но он забыл включить речевую сигнализацию, и этот вопрос возник только на экране его головы в виде цифр.
Однако и этого было достаточно. На Острове не было ни одного туготрона, который не узнал бы железный завиток на огуречной голове Хамиана14. На экранах Идиода, Клистрона и Вакукума мгновенно вспыхнула цифровая надпись, обозначавшая то же самое, что они гаркнули хором на речевых сигналах:
— Виноваты! Обознались!
После этого наступила тишина, которую прерывало только шипение смазочного вещества «Бархатистый», которым Хамиан14 обильно поливал свои накалившиеся внутренности. Привинтив гайкой крышку и прикрыв ею живот, Хамиан14 включил речь и пригляделся к толпе туготронов. Среди них он заметил Шатуна и Автокопыто, работавших в мастерской для ремонта голов.
— Подойдите-ка сюда, — сказал он им приветливо и для острастки покрутил ручку глушителя на голове.
Шатун и Автокопыто, лязгая железными суставами, подошли к Хамиану14.
— Быстрей — в мастерскую! — приказал он.
Все трое вышли из смазочной, встали на рельсовый тротуар и включили двигатели. Шатун и Автокопыто покатили Хамиана14 по рельсам, бережно подталкивая сзади, как коляску с младенцем. Розовые косицы из отходов производства взвились над огуречной головой, обнажив страшную трещину в виде мягкого знака.
В мастерской Автотрама царил обычный строгий порядок. Пластмассовый пол был натёрт до блеска. Головы лежали на удобных стеллажах, а запасные части к ним хранились в разноцветных ящичках с аккуратными наклейками. Автотрам сидел перед экраном контрольного прибора и наблюдал зарождение первых мелких мыслей в голове, предназначенной для одного из молодых туготронов.
Автотрам решил сыграть с новой головой пробную партию в подкидного дурака. Он включил свою голову на все катушки и уже предвкушал удовольствие от лёгкого выигрыша у неопытной новенькой головы. Но тут дверь отворилась, и Автотрам увидел, как Шатун и Автокопыто вкатили в мастерскую вконец разладившегося Хамиана14.
— Что случилось? — спросил Автотрам и на всякий случай выключил в своей голове уголок приятных воспоминаний. Он тоже побаивался хамиановского глушителя мыслей.
Хамиан14 уселся в свободную стойку и забросил одну гусеницу на другую.
— Можете быть свободны, — сказал он Шатуну и Автокопыту. — Но будьте поблизости и ждите дальнейших указаний.
На экранах Шатуна и Автокопыта появились букетики незабудок, сигнализируя о включении памяти. Они удалились. Хамиан14 отвинтил свою голову и с напускной развязностью положил её на рабочий стол Автотрама. Оставшись в одном розовом набалдашнике, он стал похож на Дон-Кихота, собранного из москательных товаров. Крошечная головка с экранчиком повернулась к Автотраму и прохрипела голосом Хамиана14:
— Проверьте, хорошо ли заперты двери мастерской, и принимайтесь за починку моей головы.
Автотрам нехотя отключился от игры в подкидного дурака и пошёл запирать дверь. Он частенько ремонтировал голову Хамиана14 и знал его мнительность.
«Слишком громко орёт, — раздражённо подумал Автотрам о Хамиане14. — От этого быстро стираются контакты».
Все неполадки в голове Хамиана14 обычно легко устранялись. О том, что в железном огурце есть таинственный глушитель, было запрещено говорить, и Автотрам никогда не прикасался к чёрной перегородке, отделявшей макушку хамиановской головы от остальных её частей.
Старый мастер подошёл к столу и стал обследовать беспокойно жужжащую голову Хамиана14. Увидев гигантскую трещину, Автотрам присвистнул (туготроны очень любили насвистывать ушами, и Автотрам, отличаясь особой музыкальностью, отлично свистел как левым, так и правым ухом). Мастер открыл крышку головы и начал проверять схемы.
