было под рукой войско и они двинули бы его на Москву, — писали современники, — то овладели бы ею без сопротивления».{473}
Однако повстанцы не имели достаточно сил для нового наступления. Войско Болотникова понесло большие потери. От голода люди едва стояли на ногах. Чтобы дать отдых армии, Болотников решил отвести ее в Тулу.
Командовать гарнизоном в Калуге после ухода Болотникова стал капитан А. Вандтман.{474} Шотландец по крови А. Вандтман долго служил в Польше, где его знали под именем пана Скотницкого. В Москве он возглавлял отряд немцев-наемников, служивших телохранителями при Лжедмитрии I. Назначение Вандтмана главным воеводой Калуги показывает, что он играл важную роль в обороне города.{475}
Московские власти обладали значительно большими возможностями, чем повстанцы в Туле. Тем не менее царю понадобилось не менее трех недель, чтобы собрать новую армию. Значительное влияние на дальнейший ход гражданской войны оказали социальные меры правительства.
Глава 9
ЗАКОНЫ ШУЙСКОГО
Получив в наследство от Лжедмитрия многочисленную, как никогда, Боярскую думу, Василий Шуйский пополнял ее редко и неохотно, жаловал думные чины лишь за боевые заслуги. Окольничий М. Б. Шеин руководил походом смольнян в Москву и отличился в войне с Болотниковым, за что после битвы под Коломенским получил боярство. Одновременно высший чин боярина был пожалован князю В. Т. Долгорукому. Его брат заседал в думе окольничим, но сам В. Т. Долгорукий не был даже стольником и вошел в думу из дворян. Он возглавил переворот в Коломне и разгромил повстанческие отряды, отступавшие из-под Москвы.
Весной 1607 г. последовали новые назначения. За боевые заслуги А. В. Измайлов был переведен из думных дворян в окольничие, а заурядный смоленский сын боярский Г. М. Полтев пожалован в думные дворяне. К осени тот же чин получил П. Ляпунов. Г. М. Полтев собрал смоленских детей боярских и привел их в осажденную Москву. Он был вождем смольнян, совершенно так же, как П. Ляпунов — рязанцев. Появление в думе выдвинутых уездным дворянством предводителей фактически расширило ее представительные функции.
В правление Бориса Годунова ближайшими друзьями Шуйских были И. Ф. Крюк-Колычев и Головины. Став царем, Василий Шуйский произвел окольничего В. П. Головина в казначеи и поставил его во главе центрального финансового учреждения. И. Ф. Крюк-Колычев к маю 1607 г. стал боярином и дворецким и возглавил Дворцовый приказ.
Шуйский с подозрением относился к бывшим опричникам, преуспевавшим при дворе самозванца. Опасаясь интриг Б. Я. Бельского, знаменитого временщика Ивана Грозного, служившего воеводой в Новгороде, царь перевел его на службу в Казань. Окольничий князь Д. И. Хворостинин фактически выбыл из думы, возглавив мятеж в Астрахани. Его родственник, князь И. А. Хворостинин лишился чина кравчего. Возвысившиеся в опричнине Нагие, добившиеся исключительных успехов при Лжедмитрии, не отличались способностями и быстро утратили свои позиции при Шуйском. Боярин М. Ф. Нагой лишился высшего в думе чина конюшего, а его братья Андрей, Михаил и Афанасий Александровичи Нагие были переведены из бояр в окольничие.
Стремясь создать послушную думу царь Василий удалил из Москвы многих лиц, выдвинувшихся при Лжедмитрии I. Окольничий Г. Б. Долгорукий попал на воеводство в Брянск, окольничий А. Ф. Жирового-Засекин — в Торопец, думный дворянин Гаврила Пушкин, некогда «смутивший» Москву, угодил в крохотную пограничную крепость Белую, думные дворяне В. Б. Сукин и И. Ф. Стрешнев попали один в Свияжск, другой в Устюг Великий.
Из числа думных дворян к весне 1607 г. выбыли Г. И. Микулин и А. М. Воейков.{476} Последний был отправлен послом в Крым. Полностью сменился состав думных дьяков, руководителей главных приказных ведомств.
После коронации царь Василий не пожелал переехать в роскошные хоромы самозванца и велел наскоро выстроить себе брусочный дом с достаточно скромным убранством. Как передавали, Василий опасался, что в старом дворце его будет тревожить тень продавшегося дьяволу чародея Гришки Отрепьева. По случаю новоселья иноземные купцы поднесли царю богатые подарки и хлеб-соль по московскому обычаю. Хлеб-соль были приняты, тогда как подарки возвращены дарителям.{477}
Гражданская война окончательно расстроила государственную финансовую систему. Подати поступали в казну нерегулярно даже из тех уездов, которые оставались в подчинении царской администрации.{478} Поэтому правительству пришлось прибегнуть к распродаже казенных имуществ и принудительным займам. В марте 1607 г., отметил И. Масса, царь «повелел распродать из казны старое имущество, как-то платья и другие вещи, чтобы получить деньги, а также занял деньги у монастырей и московских купцов, чтобы уплатить жалованье несшим службу».{479} Троице-Сергиев монастырь был самым богатым из всех русских монастырей и находился поблизости от столицы. В критической ситуации Годунов занял в Троице более 15 тыс. р. «на ратных людей». Менее чем за год Лжедмитрий взял у монахов вдвое большую сумму. Царь Василий довершил дело, забрав всю оставшуюся в монастырской казне наличность— 18 355 р.{480} После двукратного напоминания власти Иосифо-Волоколамского монастыря в марте 1607 г. внесли в казну 3 тыс. р. на оплату добровольцев («охочих людей»).{481}
Шуйский предпринимал всевозможные меры, чтобы привлечь на свою сторону дворянство и все столичное население. В период осады Москвы Болотниковым в городе собралось множество разоренных детей боярских и членов их семей, бежавших из охваченных восстанием районов. Цены на хлеб в Москве поднялись, и беженцам грозил голод. По боярскому приговору, одним беженцам выдавали деньги и корм в Разрядном приказе, других прикрепляли к монастырям. Кормовые деньги выдавали ежедневно на всех членов семей и на холопов. Позже царский указ определил норму выдачи из монастырей корма беженцам «детем боярским и женам их по полуосьмине ржи да по полуосьмине овса».{482}
Пока повстанцы окружали Москву со всех сторон и контролировали многие уезды государства, власти не могли обеспечить служилых людей земельными «дачами» и ежегодным денежным жалованьем, что явилось одной из причин отъезда дворян из полков. Рязанский помещик А. Борзецов писал, что тестю его Данилу Ласенкову был положен оклад в 1606/07 (7115) г., «а придач, государи, до тех мест и в те поры никаких служивым людем не было, многия, государи, службы и придачи служивым людем учинились после… Про то, государи, ведомо вашим государевым боярам и думным людем, что в то время служб и придач не бывало…».{483}
После отступления Болотникова в Калугу казна значительно улучшила денежное обеспечение дворян, сражавшихся с повстанцами либо покинувших лагерь восставших.{484} У помещиков, оставшихся в стане Болотникова, власти отписывали земли. Суровые меры применялись в отношении «нетчиков», уклонявшхся от царской службы. Местные власти получили распоряжение отправлять в тюрьму их холопов и крестьян.{485}
По мере того как движение в пользу «доброго царя Дмитрия» превращалось в восстание низов, усиливался процесс консолидации дворянства. Путем экстренных мер Шуйский восстановил распадавшееся дворянское ополчение, что помогло
