не будут возвращены прежним господам и получат отпускные из приказа Холопьего суда, если добровольно сложат оружие. Тех, кто упорствовал в «воровстве», ждала либо казнь, либо возвращение в холопство прежним владельцам.
Пленные казаки (бывшие холопы и др.) переполняли тюрьмы, и дворяне спешили пополнить свою дворню, забирая их на поруки. После того как дети боярские стали массами покидать повстанческий лагерь, возникла новая ситуация, рассмотрением которой занялась Боярская дума. Исходным пунктом для обсуждения стали челобитные грамоты дворян и детей боярских «розных многих городов» с жалобой на то, что «имали они ис тюрем себе на поруки изменичьих людей на Москве, и в Серпухове, и под Тулой, и в ыных городех… да имали на них на свое имя служилые кабалы, а старые их бояре, которые были в измене, а государева опала ныне им отдана, тех холопей имают…».{502} Практически бояре не дали ответа на поставленный вопрос, ограничившись указом о выдаче прежним господам, перебежавшим на сторону царя, лишь тех холопов, которые повторно подняли оружие против царя Василия.
Ввиду важности крестьянского вопроса власти поручили выработку нового уложения о крестьянах руководству Поместного приказа. В присутствии царя и высшего духовенства Боярская дума заслушала доклад приказных и 9 марта 1607 г. утвердила приговор о крестьянах. Учитывая популярность царя Ивана IV в народе, судьи Поместного приказа подчеркивали, что при нем крестьянские переходы не вели к «великим крамолам», ябедам и насилиям «немочным от сильных», потому что «крестьяне выход имели вольный». При царе Федоре Шуйские заседали в думе как старшие бояре. В угоду им дьяки отметили, что «царь Федор Иванович по наговору Бориса Годунова, не слушая советов старейших бояр, выход крестьяном заказал… и после того началися многие вражды, крамолы и тяжи».{503} Шуйские не старались выставить себя противниками законов, уничтоживших Юрьев день. Смысл преамбулы уложения заключался совсем в другом. Шуйские хотели снять с себя ответственность за те распри, разброд и шатания, которые возникли в феодальном сословии накануне Смуты. Борис Годунов, столкнувшийся с кризисом в годы голода, частично возродил крестьянский выход, что вызвало крайнее негодование мелкого дворянства. (На землях знати и крупного дворянства крепостнические порядки сохранились в неприкосновенном виде). Василий Шуйский не желал повторять ошибки Годунова, и его законы исключали самую возможность восстановления Юрьева дня. Поместный приказ не мог справиться с решением бесчисленных споров помещиков из-за крестьян, множившихся из года в год. Его руководители предложили фактически аннулировать распоряжения о крестьянах Бориса Годунова и Лжедмитрия, а вместе с ними аннулировать весь клубок нерешенных тяжб.
Царь Борис разрешил выход крестьян во владениях уездных детей боярских. Лжедмитрий закрепил за помещиками (преимущественно южных уездов) беглых крестьян, не получивших помощи от старых землевладельцев и искавших спасения от голодной смерти. Все эти меры, по мнению Поместного приказа, и явились источником раздоров: «Нынче чинятся в том великие распри и насилия, многим разорения и убивства смертные, и многие разбои». Выход Поместный приказ видел в том, чтобы вернуться к положению, которое существовало до воцарения Годунова и Лжедмитрия. «Которые крестьяне, — значилось в уложении, — от сего числа пред сим за 15 лет в книгах (7101-го году) положены, и тем быть за теми, за кем писаны».{504}
«Заповедные годы», окончательно упразднившие право крестьянского выхода к началу 90-х гг. XVI в., носили временный характер и не были подкреплены развернутым законодательным актом.{505} По этой причине власти могли сослаться лишь на сугубо практическую документацию — писцовые книги. Эта документация имела основополагающее значение при решении любых споров из-за крестьян. Валовое описание земель в обширном государстве всегда было делом трудоемким и длительным. Сразу после окончания Ливонской войны Поместный приказ провел перепись Новгородской земли, всего более пострадавшей от вражеского вторжения. При царе Федоре описания распространились на все прочие уезды. «Справка» и сдача всей писцовой документации в Поместный приказ полностью завершились к началу 90-х гг. Беря за исходный момент книги 1592/93(7101) г., судьи приказа имели в виду последнее по времени валовое описание, проведенное в Русском государстве.
В 1597 г. при царе Федоре власти издали указ о возврате старым владельцам всех крестьян, бежавших от них в период после 1592/93(7101) г.{506} Рубеж, обозначенный в этом первом развернутом законодательном акте о крепостных, был принят за исходный пункт также и в уложении царя Василия Шуйского.
В годы трехлетнего голода масса беглых крестьян хлынула из старых уездов с развитым поместным землевладением на южные окраины государства. Такая ситуация была выгодна южным помещикам, выступившим в поддержку Лжедмитрия. Сделав некоторые оговорки, самозванец санкционировал сложившееся положение, закрепив беглых крестьян за новыми владельцами. В южных уездах эти меры безусловно отвечали интересам мелких землевладельцев. Столкнувшись с восстанием на южных окраинах, царь Василий аннулировал указ Лжедмитрия и выставил себя защитником прав всех дворян, лишившихся своих крепостных. Все феодалы, которые могли подтвердить владельческие права ссылкой на последнее общегосударственное описание, получили право свозить беглых «с женами, и з детми, и со всеми их животы». Новые владельцы должны были вернуть чужих крестьян в течение полугода. Нарушение срока каралось штрафом «за приим» (10 р. «на царя государя») и «за пожилое» (за крестьянина на год «по три рубли»). Функции розыска беглых впервые были возложены на уездные власти, в обязанность которых вменялось проведывать о новоприходцах по всему уезду.
В стране царил хаос, вызванный гражданской войной. Повстанцы контролировали добрую треть уездов. Закон о крестьянах был скорее программным заявлением, чем практическим руководством. Осуществить сыск беглых в южных уездах, охваченных восстанием, было попросту невозможно. И тем не менее уложение 1607 г. способствовало сплочению дворянства, преодолению разброда в его среде. Жестокое подавление очагов крестьянской войны и возрождение крепостнических порядков по всей территории государства — таковы были исходные посылки законодательства Шуйского о крестьянах.
Глава 10
ЛЖЕДМИТРИЙ II
К исходу 1606 г. стало очевидно, что самозванческая интрига, затеянная в Самборе, потерпела полное крушение. Во-первых, она не получила поддержки со стороны короля. Во-вторых, русское правительство имело в своих руках в виде заложников Марину Мнишек и ее отца Юрия. Когда по Москве прошел слух о том, что жена Ю. Мнишека снарядила против царя многотысячное войско, и когда информация о самборском «воре» стала поступать к русским послам в Польше, московские власти, надо полагать, нашли средства, чтобы оказать давление на пленных Мнишеков и через них на владелицу Самбора, чтобы добиться прекращения интриги.
Молчанову не удалось собрать наемное войско для оказания помощи повстанцам в России. Наиболее решительные сторонники Лжедмитрия I из
