сиг
налка. По
висла оглу
шительная ти
шина. — Вот ублюдки, блять! Скоты паршивые! Колеса снять хотели, недоумки! Вот бы, блять, попались вы мне. Я бы, блять, вас… — раздался гневный голосина.
И я с изумлением понял, что мне, кажется, знаком этот голос. Заскрипел домкрат — чувак, похоже, начал опускать машину. В эту секунду коварным тигром выпрыгнул из укрытия десантник.
— И че б ты нас, сцучара? На, нах!
Выглянув, я увидел, как он хватает этого тучного — даже скорее жирного — мужика и впечатывает его мордой в бочину «Ландкрузера». Посыпались крепкие удары.
Я поднялся и медленно подошел.
— Запомни, барыга ебаный, еще раз твою жирную сраку увидят в этом городе — те пиздэц! — орал ВДВшник.
Несмотря на кровищу, я узнал эту мясистую харю. Белый Брахма. Он же Спаун. Он же Дима-травник и хрен знает кто еще. Вот это встреча.
Вовановский кулак, словно стенобитное орудие, впечатался напоследок в толстое рыло. Спаун закашлялся, кровь и сопли заляпали его белую куртку. Он начал оседать и упал бы, да Вован цепко держал за шкварник.
— Прием, нах! Как понял, сучара? Не слышу ответа!
Спаун приподнял одно веко, второй глаз успел заплыть пунцовым вулканом. Он посмотрел на Вована. Затем на меня. Глаз чуть не вылез из орбиты. В брюхе Димона что-то забулькало.
— Санек?! — прохрипел Белый Брахма. Изо рта вылетела еще одна струйка крови.
Какого хрена? В этой реальности мы даже не знакомы! Как он узнал меня? Или…
— Ебать, че за хуйня? — взревел десантура и начал поворачиваться в мою сторону.
Повинуясь налетевшему вдруг порыву, я припал к земле и сделал яростную подсечку.
— Агрррхх!
БДАМС!
Как опрокинутый шифоньер, ВДВ пизданулся наземь. Башка его гулко стукнулась об поребрик.
Бля! Что же я наделал?! Страшно, не то, что я убил ненароком боевого товарища, а то, что он шевелится и вот-вот встанет.
Сбросив парализующий страх, я подскочил к домкрату и с силой дернул. Бу-Бух! «Крузак» приземлился на все четыре колеса.
— Спасибо… Санек… — харкаясь кровью, прогудел Димон. Он с трудом начал подниматься с четверенек.
Я подхватил его тушу и помог втиснуться в кабину.
— Вам пиздэц, сучары, нахой! — доносился из-за машины злобный рык.
— Съебывай отсюда быстрее, Спаун.
— Давай со мной, Санек. Есть о чем переговорить! — Ожил, загудел мощный мотор.
Секунду я размышлял над этим заманчивым предложением. Эх, если бы не мой рюкзак, оставшийся в тачке Вована…
— В другой раз, Спаун.
«Крузак» содрогнулся от удара.
— Арргггхх!!!
— Понял. За мной должок. Свидимся.
Джип Спауна пулей сорвался с места. Десантура, начавший было карабкаться на него, с ревом растянулся на обледеневшем асфальте. Я со всех ног бросился к машине Вована.
— Стоять, нахой!!! — дикий вопль. — Стоять, ска!
Бля, где-то это уже все было. Гребаное дежавю.
Рванув, слава Ктулху, не запертую дверь «Тахо», я зацепил свой телефон и рюкзак. На ходу всунув плечи в тактические лямки, побежал в холодный мрак питерской ночи.
Топот и яростное дыхание сзади все ближе. Я зачем-то оглянулся и увидел несущегося, как разгоняющийся локомотив, десантника. Страх придавал мне скорости. Такого ужаса я не испытывал даже когда улепетывал от медведя-шатуна. С косолапым был какой-то шанс, хоть и мизерный. С Вованом — никаких.
Однако сильно ускориться не получалось. Мешал рюкзак. Может скинуть? Ну нет, только не чемодан с бошками. Лучше метну телефон и крикну: «Граната!» Рука моя опустилась в карман, и пальцы, помимо сотика, нащупали кое-что. Совсем мелкое. Семка веганов!
— Стоять! Стоять, нахой! — раздавалось уже над самым ухом.
Я закинул чудо-семку в рот и, резко надкусив, проглотил. Ничего не произошло. Мои ноги совсем забились, в голове туман, легкие разрывались. «Ну вот ты и отбегался, выживальщик…» — мелькнула последняя мысль.
И в этот момент, словно сверхновая взорвалась где-то внутри меня. Будто высоковольтные провода заменили нервы. Не припоминаю, чтобы раньше был такой эффект. Наверно, чувство опасности, адреналин дали такую смесь.
И я начал ускоряться. Все быстрее и быстрее. Как гоночный болид. Улицы и дома размазывались в поле зрения, как в игре Need For Speed, когда врубаешь закись азота. Энергия подстегивала, хлестала нескончаемым потоком, и не было ей конца и края.
Матерные вопли Вована остались позади. Я снова выжил. Я спасся.
