- Какая Россия, вы о чём? - недоумевали хитрецы из Адмиралтейства. - Никакой войны нет, всего лишь передел колоний между двумя торговыми кампаниями, британской Ост-Индской и Русской дальневосточной. Как говорится, только бизнес, никакой политики. Да и те немногие британские военные корабли, что готовятся к отправке в Беловодье, как и две дивизии солдат, ещё неделю назад переданы в аренду Ост-Индской кампании. Только бизнес, никакой политики!
Ост-Индская кампания стягивала в Юго-Восточную Азию все свои вооружённые формирования и военные корабли. Более того, на усмирение азиатов правительство выделило сразу две эскадры с двумя дивизиями пехоты и полком артиллерии, под командованием герцога Мальборо, великолепно проявившего себя на фронтах против ирландцев.
С необузданными фениями*, которые никуда не денутся, срочно заключили мирное соглашение на три года, признав за Ирландской Республикой (ничего, долго эти наглецы не продержатся) почти треть территории острова, весь его юго-запад. Чёрт с ними, Индия дороже, решили в правительстве, поддержанном парламентом. Сборы в карательную экспедицию против дикарей и азиатов, осмелившихся противиться мощной поступи Британской империи, прошли исключительно быстро. В августе 1799 года отплыла первая эскадра, в составе восемнадцати боевых кораблей. За ними через месяц последовала вторая эскадра, из двенадцати транспортных судов под охраной шести фрегатов. Старожилы сравнивали подобную мощь с полузабытыми годами войны против американских колонистов. Тогда побережье взбунтовавшихся колоний патрулировали свыше сорока военных судов метрополии. Но, двадцать лет назад Британии противодействовали многие европейские страны, некоторые явно, как Франция, другие тайно, как Россия. Сейчас же, противником мощнейшей океанской державы пыжится стать азиатское баронство, про которое никто не знал ещё двадцать лет назад, которое никто из европейских государств не поддерживает. Даже Россия на всю Европу заявила, что не вмешивается в торговые дела своих подданных. Сомнений в успехе карательной экспедиции, именно так предпочитали называть действия эскадры сведущие люди, не было ни у кого на Острове.
За исключением нескольких десятков посвящённых человек, в число которых входил и отставной офицер Джеймс Уинслей. Он давно сделал ставку на своих заокеанских друзей и, в минуту раздражения, подумывал о переселении, нет, не на остров Белый, а на южный континент, Австралию. Откладывал всякий раз решение лишь временно, в ожидании лучшего обустройства там беловодских мастеров. Кроме старого пройдохи, не решившего, где лучше коротать свою весьма обеспеченную старость, почти два десятка беловодских разведчиков и их агенты готовились к заключительной стадии операции "Неадекватный ответ". Первая её часть, нацеленная на заключение скорейшего мирного договора британской империи с ирландскими повстанцами, успешно реализована. Теперь беловодцам предстояло создать крепкий тыл для дальнейших операций в британской метрополии. Для них не составляло тайны, что с поражением Британии в войне акции Ост-Индской кампании поползут вниз, если не обрушатся совсем. Хотя сама кампания ещё просуществует лет тридцать-сорок, по предположению Ивана Палыча, не меньше.
Цели стать крупнейшими акционерами Ост-Индской кампании не ставились, для этого потребовалось бы гораздо больше тех полтораста тысяч фунтов стерлингов, что были выделены на операцию. Намерения беловодских резидентов и оперативников были гораздо проще, используя биржевую панику, разорить и скупить некоторые промышленные предприятия, и, самое главное, поставить в прямую финансовую зависимость два с лишним десятка членов палаты пэров. Кандидаты уже были выбраны, обработаны соответствующим образом, и получили свои кредиты под небывало низкий процент, обеспеченный недвижимым имуществом, в первую очередь, графские и герцогские владения, дающие право на титул и место в палате лордов. Кредиты им выдали, естественно, не беловодцы и даже не русские. Под эту операцию были созданы несколько кампаний, во главе с австрийскими и прусскими подданными, их акцент не слишком отличался от беловодского. Часть кредитов были получены от частных лиц, опять же, пруссаков. Самое главное, первые, самые крупные платежи, наступали в 1800 году, когда паника на бирже будет в самом разгаре.
Баронство Беловодье. Декабрь 1799 года.
- Отстаёшь, папа, - обернулась смеющаяся дочь к Ивану Невмянову, - смотри, как у меня сегодня коньковый ход хорошо получается!
- Так, я в три раза тебя старше, - пыхтя, отшучивался Палыч, заканчивая пятый километр лыжной трассы.
Дочь сегодня великолепно шла коньковым ходом, наконец, у неё правильно пошла техника. Все два круга Иван еле успевал за длинноногой лыжницей, своей любимицей Людмилой, младшей из трёх дочерей. Ещё два сына, десяти и шести лет, остались дома, азартно склеивали модель трёхпалубного линейного корабля. Выпуск таких моделей в баронстве освоили лет семь назад, пополнив список популярных беловодских товаров, расходившихся не только в регионе, но и на европейских рынках, буквально с прилавков. Старшие дочери уже были замужем, сидели с детьми, Марфа лыжные прогулки без цели считала глупостью, предпочитая что-либо стряпать. Так и привыкли Иван с Людмилой кататься по воскресеньям вдвоём, радуясь недолгим минутам близкого общения, любовались зимним лесом, обсуждали книги, новости, политику.
Иван вздохнул и оттолкнулся палками, в попытке догнать убежавшую на полсотни метров вперёд дочь, но, зацепился лыжей за некстати упавшую веточку и резко свалился навзничь. Однако, успел заметить сразу две стрелы, мелькнувшие перед глазами.
- Люда, падай, на нас напали! - крикнул Иван в спину дочери, судорожно отползая от места падения под защиту роскошной ели. И вовремя, ещё две стрелы вонзились в снег, секунду назад примятый его телом. Не успевая сбросить лыжи, Палыч вытащил привычный пистолет скрытого ношения и дважды выстрелил в сторону засады. Всё, на выстрелы сейчас прибегут парни из охраны, нужно продержаться пару минут. Как там Людмила?
Невмянов, краем глаза убедился, что дочь уже прячется в снегу, перебираясь с лыжни под прикрытие деревьев, между которыми вилась лыжная трасса. Затем ещё два раза выстрелил по засаде и перекатился в сторону, можно и лыжи сбросить, пока вывих не заработал. Лёжа на спине, Палыч принялся расстёгивать крепления и успел освободить одну ногу, когда почувствовал приближение врага. Не услышал, нет, просто почувствовал и запрокинул голову, не успевая повернуться на живот. Так и есть, превозмогая боль хрустящих шейных позвонков, успел рассмотреть две фигуры, нависающие на фоне опрокинутого книзу снежного неба. Рефлексы сработали сами, рука вытянулась в сторону нападавших, и раздались последние четыре выстрела восьмизарядного пистолета, вроде, кто-то упал. Не в силах повернуть голову, Палыч еле-еле перевернулся со спины на живот и вытер левой рукой снег с лица.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
