Крот и Носатый были в момент падения Морлока метрах в пятнадцати от меня. По какому-то совпадению маг свалился чуть ли не под ноги их лошадям, и в тот же момент оба всадника, резко натянули поводья останавливая стремительный бег своих скакунов. Не доскакав метров десять, они застыли, и их лица исказил ужас. Правый, не знаю, кто это был – Крот или Носатый, хрипло просипел побелевшими губами: – Да ведь это сияющий дан Тон!!! – После чего оба, не сговариваясь, развернулись и бросились наутек…
– Догоняй!!! Догоняй же!!! – Раздался за моей спиной оглушающий визг Пикли.
И вдруг он спрыгнул на землю и бросился вдогонку за скачущими лошадьми, размахивая стянутым у меня кинжалом и вопя что есть мочи:
– Стойте!!! Стойте, негодяи!! Стойте, трусы, примите смерть, как подобает мужчинам!!!
Впрочем погоня малыша-гнома была с самого начала обречена на неудачу, его коротеньким ножкам невозможно было тягаться с лошадиным галопом, а оскорбительные вопли нисколько не подействовали на удиравших всадников. Шагов через двадцать Пикля остановился и… повалился в траву, рыдая!
Через секунду Кнуре оказался рядом со своим другом, опустился на одно колено и принялся молча гладить Пиклю по спине.
Я тоже спрыгнул на землю и подошел к гномам. Кнуре сурово взглянул на меня, и я, смутившись, спросил:
– Что это с ним?..
Кнуре вздохнул, покачал головой, потом встал и шагнул в сторону, делая мне знак следовать за ним. Мы отошли шагов на пять от рыдающего гнома, и Кнуре тихо заговорил:
– Ты нас спас… и я тебе расскажу, хоть ты и… человек.
Он бросил хмурый взгляд на своего друга и после паузы продолжил:
– Мы оказались во владениях мощного дана Когга случайно, шли вдоль очень богатой золотой жилы… Жадность нас заморочила. С нами была… подруга Пикли, очень уж ему хотелось перед ней похвастать своим мастерством. И как раз у Совиной скалы у нас кончилась еда. Ну Една, это его подругу так звали, Една и решила выбраться на поверхность, поискать чего-нибудь съедобного… Тут ее Крот и Носатый поймали!..
Кнуре замолчал и, посмотрев на лежавшего Пиклю, вздохнул.
– Вы пошли на выручку?.. – догадался я.
Кнуре кивнул косматой головой и горестно посмотрел на меня:
– Не мог же я его одного отпустить?! А оружия у нас, кроме обушков никакого не было… В общем, нас тоже схватили!..
– Значит, Една осталась у Когга… – задумчиво проговорил я.
Но Кнуре отрицательно покачал головой:
– Они ее замучили… Крот и Носатый… Прямо на наших глазах… А потом сожгли…
У меня в горле вырос жесткий, колючий ком, но, прорывая его, я прохрипел:
– За что?!!
Кнуре снова опустил голову и тихо проговорил:
– Ни за что… Просто потому, что они… люди…
Потом он глубоко вздохнул и громко сказал:
– Ладно, ты, сияющий дан Тон, выполнил свое обещание. Отсюда мы уж как-нибудь сами доберемся до дома… А ты… езжай по своим делам.
Он бросил на меня быстрый взгляд и смущенно добавил:
– Ну, конечно, если ты хочешь за свою услугу золота, там, или камушков… мы можем…
– Мне ничего не надо… – тихо прохрипел я, в моей голове колокольным звоном отдавались его слова «Просто потому, что они люди!»
Кнуре кивнул, молча повернулся и побрел к своему товарищу.
Пикля, видимо, успел успокоиться, потому что, стоило Кнуре приблизиться, как маленький гном медленно поднялся на ноги и неуклюже принялся вытирать лицо. Кнуре что-то тихо сказал ему, и Пикля бросил через плечо быстрый взгляд в мою сторону.
Я стоял совершенно неподвижно, пытаясь осмыслить только что услышанную историю. Она просто не укладывалась в моем мозгу!
Кнуре, между тем продолжал что-то втолковывать Пикле. Наконец Пикля резко махнул рукой и, развернувшись, быстро направился в мою сторону. Подойдя, он сначала протянул мне кинжал, а затем взял мою левую руку, с явным усилием развернул ее ладонью вверх и, вложив в кованую перчатку четыре очень крупных, разноцветных камушка, сжал мои пальцы в кулак.
– Это я для нее нашел… Теперь это для тебя… Спасибо… и… прощай…
Он быстро развернулся и бросился бегом к своему другу.
Они уходили в сторону Совиной скалы не оглядываясь, и их драные лохмотья развевались на легком ветерке. А я смотрел им вслед и… рыдал… хотя моих слез никто не видел. Я оплакивал незнакомую мне Едну и малознакомого Пиклю и… людей, которые могут замучить живое существо «просто потому, что они люди»!
И тут за моей спиной раздался знакомый голос, громко распевавший:
– Веселый дан на свете жил, Пил пиво, мясо жрал, И никогда он не тужил, Со всей округою дружил, А женщин обожал. Но срок пришел, и час пробил, В гробу роскошном дан почил…
Я обернулся и увидел, что ко мне странной танцующей походкой приближается Фрик, и в руках он держит ту самую дубину, которую Пикля потерял, выбираясь из кустов. Увидев, что я заметил его, Фрик оборвал свою песню и громко крикнул:
– Ну что, мой сияющий дан, Обет, что тобою однажды был дан, Надеюсь, ты свято блюдешь? И скоро ль под тучами этими Ни тролля, ни гнома, на бага, ни нежити С огнем белым днем не найдешь?!
Поверите, я даже обрадовался появлению этого полоумного экс шута. Правда, эта его поэзия!..
– Слушай, Фрик, ты не мог бы говорить прозой, – с усмешкой попросил я. – От твоей поэзии меня корежит!
– Ну, раз ты не понимаешь высокого штиля, изволь, – он снова обрадовал меня своей неповторимой улыбкой, – я буду говорить низкой прозой! Но, во-первых, только когда мы будем вдвоем, ибо я не хочу из-за твоих низменных вкусов терять свое перерождение, а во-вторых, за это ты позволишь мне тебя сопровождать… когда я сам этого захочу.
– Вот так! – С новой усмешкой воскликнул я, – сияющему дану Высокого данства ставит условия… неизвестно кто!
– Ты неправ, – покрутил головой Фрик, – трупу сияющего дана Высокого данства ставит условия будущий гений Высокого данства и его классик!
– Почему ты упорно называешь меня трупом, мертвецом, хотя отлично видишь, что я вполне жив?!
– Хм… Мало ли что я вижу… Посуди сам – высший дан, твой господин, объявил семидневный траур по сияющему дану Тону – значит сияющий дан Тон мертв! Супруга сияющего дана Тона, сияющая дана Хольна, надела траур и подыскивает для себя новую партию, значит сияющий дан Тон мертв! Черные изверги – гвардейцы сияющего дана Тона, избрали себе нового командира, значит сияющий дан Тон мертв! Так кто же ты, если не труп, не мертвец?!
– Но, согласись, стоит мне появиться перед высшим даном, встретиться с моей женой, показаться моим черным извергам, и меня тотчас признают живым, а весть о моей смерти объявят ошибочной! – Произнес я, усаживаясь в седло.
Фрик склонил голову к левому плечу и задумчиво продекламировал:
– Слово – скрытой мысли жесткая короста, Кто поверит слову – нет таких людей! В этом мире, друг мой, умереть так просто, Вот воскреснуть, знаешь, будет потрудней!
Я долго смотрел на экс-шута с высоты своего положения, а потом медленно проговорил:
– Посмотрим… Надеюсь ты подскажешь, как мне добраться до столицы… э-э-э… Высокого данства?
– А зачем тебе понадобилось в столицу? – ответил вопросом на вопрос Фрик.
– Я надеюсь найти там высшего дана, свою жену и своих гвардейцев…
– Чтобы предстать перед высшим данном, надо отправляться в его летнюю резиденцию. Но еще не известно, дадут ли тебе аудиенцию. Чтобы встретиться с твоей женой, придется ехать в твое… в ее поместье на берегу Святого океана. Но еще неизвестно, захочет ли она видеть какого-то самозванца, она ведь в трауре. Чтобы найти остатки твоей гвардии надо… Я даже не знаю, где сейчас орудуют твои бандиты!
