Прежде всего, следует беречься прельщения (5), не слушать ловких обманщиков и не путаться в страшных обстоятельствах. В то время, когда Марк писал свое Евангелие, и то, и другое было весьма актуально для Рима — родины первых ересей, сотрясаемой в «правление четырех императоров» (68 г.) беспорядками и борьбой нескольких претендентов за корону. Гонения неизбежны, но они рассматриваются как возможность свидетельства словом, которое будет ниспослано в это время Святым Духом. (Это одно их немногих прямых указаний на Дух в Евангелии от Марка.) Утверждение о том, что во всех народах прежде должно быть проповедано Евангелие, — это, в сущности, Маркова версия «великого поручения», изложенного в заключении Евангелия от Матфея (28:19). Не рассматривал ли Марк деятельность Павла и других апостолов как частичное исполнение этих слов?
Звучит предупреждение и о том, что под воздействием грядущих потрясений распадутся даже самые близкие родственные связи (12), в противоположность истине о «семье Иисуса» (3:34,35). Многие из нас знают, как родственники предавали друг друга во времена гонений и как мучительно вызывать почти всеобщую беспричинную ненависть только за то, что мы — христиане (13). Но с этим связана надежда: преданность до конца принесет жизнь вечную, даже если не обеспечит безопасность в здешнем мире.
Апостолы спрашивают: «Когда?» Тщательно завуалированными речами Иисус дает понять, что это произойдет тогда, когда языческие военные знамена Рима будут торжественно установлены в иерусалимском храме. Марк не осмеливается говорить об этом открыто (прежде всего, в Риме), тем более что (судя по языку) в период написания Евангелия это еще не произошло. Но из небольшого добавления к ст. 14 видно, что Марк рассчитывал на понимание своих читателей. Иисус пользуется выражением, взятым из Книги Пророка Даниила, где говорится об осквернении храма Антиохом Епифаном во II в. до н. э. В данном случае «мерзость запустения» — это идол, установленный в храме, и потому оскверняющий его. В следующих стихах, по–видимому, описаны тяготы и страдания Первой иудейской войны, когда римские войска вторгнутся в Палестину. Это произойдет через тридцать лет после смерти Христа, и иудейские христиане пострадают в общем для всего народа бедствии. Согласно преданию, христиане приняли предостережение Иисуса близко к сердцу и бежали в Пеллу за Иордан (14).
Наиболее важное для нас предостережение — это предостережение о лжехристах и лжепророках (22). Они в изобилии появились после смерти Христа и по–прежнему часто встречаются в наши дни в различных экстремистских сектах. Что касается «знамений и чудес», то очень важно помнить: и они могут быть ложными знамениями ложных пророков. Мы должны быть начеку (23). Возможно, именно поэтому Иисус был так скуп на знамения в Своем служении.
До этого момента все предсказанное Иисусом соответствует событиям, происходившим около 70 г., когда римские войска разоряли Палестину, а императоры боролись за трон. Читатели Марка понимали эти намеки, даже если некоторые из них нам не ясны. Создается впечатление, что, начиная с 24 ст., предметом описания становятся «последние дни», конец истории (ср.: Мф. 24). В те дни величайшие земные силы, образно представленные, согласно традиции Ветхого Завета, как солнце, луна и звезды, поколеблются, и Сын Человеческий придет во славе собирать Своих избранных (26,27). Выражение от края земли взято из образной системы Дан. 7, но, возможно, в нем содержится намек на предназначение язычников. Не может быть, чтобы здесь подразумевалось только собирание преданных иудеев со всего мира.
Очевидно, что это произойдет спустя много времени после Иудейской войны 70 г., хотя она является прообразом Суда, который наступит в конце времен с той же неотвратимостью, с какой в Палестине лето наступает после весны. Едва ли распускание смоковницы означает здесь возвращение иудеев в Палестину и восстановление государства Израиль. Скорее всего, перед нами еще одна популярная пословица, какие до сих пор имеют широкое хождение в третьем мире, но уже забыты на Западе.
Как это часто бывает в ветхозаветных пророчествах, Иисус переходит от окружающей действительности к отдаленному будущему; так, мы можем видеть два величественных горных пика, но не видеть долину между ними. Вот почему Он говорит, что не прейдет род сей, как первые из этих знамений исполнятся. В 70 г. многие из Его слушателей еще будут живы. Очень сомнительно, чтобы под родом сим подразумевалось выживание еврейского народа в целом, но те, кто соотносит это выражение и с ближайшим, и с отдаленным будущим, понимают это таким образом.
Подобно Книге Откровение, часто называемой «Апокалипсисом» (что подразумевает раскрытие сущности будущего), эту главу называют «малым Апокалипсисом», так как Иисус раскрывает в ней будущее. Читая ее, следует иметь в виду три обстоятельства. Во–первых, во времена политической опасности невозможно говорить открыто. Во–вторых, символический язык используется для того, чтобы информировать, а не мистифицировать нас; здесь нет ничего «мистического». В–третьих, все это сказано для того, чтобы сделать нас более преданными христианами здесь и сейчас, а не для того, чтобы дать нам возможность пророчествовать и пускаться в домыслы об отдаленном будущем (37). Это подчеркивает и тот факт, что даже Сын (еще один отрывок, где Иисус заявляет о Своих исключительных отношениях с Богом) не знает, когда это произойдет (32). Но нам обещано, что при сокрушении неба и земли слова Иисуса пребудут (31).
14:1—52 Проблески Царства Божьего
14:1–11 Помазание Царя (см.: Мф. 26:6–13). Иисус и Его ученики все еще находятся в Вифании — отчасти из соображений безопасности, отчасти по причине большого скопления паломников в Иерусалиме в связи с приближающейся Пасхой. Иисус последний раз возлежит за трапезой в доме Симона прокаженного. Симон (возможно, исцеленный Иисусом) нам не известен, но этот человек явно знаком очевидцу, послужившему источником Евангелия от Марка, да и самому Марку. Только Иоанн сообщает, что Иисуса помазала Мария из Вифании (Ин. 12:3), поэтому, возможно, Симон был главой этого семейства. В Евангелиях имеется несколько схожих между собой рассказов о помазании, но вряд ли в них описаны одно и то же событие и одна и та же женщина.
Единственное, что мы знаем об этой женщине, — это то, что ее дар был драгоценным и что одиннадцать учеников, Иисус и Иуда отнеслись к ее поступку по–разному. Ученики были возмущены тратой. Деньги можно было употребить на то, чтобы накормить и одеть нищих, что, конечно, совершенно справедливо. Однако Иисус, полностью признавая права нищих (7), усматривает в этой ситуации нечто более важное. Каждый царь в Иудее помазывался на царство, и это должно было стать Его помазанием, совершенным не пророком, а женщиной. Но в этом событии содержалось нечто большее, ибо это было символическим приготовлением Его тела к погребению. Женщина знала, что ее Царь должен умереть; она поняла Благую весть. Вот почему везде, где будут проповедовать Евангелие (еще одно обстоятельство, радующее Марка), будут помнить о ее жертве (9).
Но Иуде все это показалось бессмысленным вздором. Он немедленно идет к первосвященникам, чтобы узнать, пока не поздно, сколько он сможет заработать за выдачу Иисуса. Согласно Библии, Иуда не руководствовался какими–то высокими или патриотическими побуждениями, его погубила любовь к деньгам, какая встречается с тех пор у многих церковных руководителей и в богатых, и в бедных странах. Вот почему Иисус так часто предостерегал против любви к деньгам. Если Иуда не смог понять поступка этой женщины, то не поймет и распятия. Невозможно одновременно служить и Богу, и маммоне (Мф. 6:24).
14:12–31 Вечеря Господня (см.: Мф. 26:17–35; Лк. 22:7–34). Ранним утром следующего дня Иисус посылает двух учеников в город для подготовки пасхальной* вечери. По еврейскому обычаю пасху следовало есть в черте города, поэтому вечеря не могла состояться в Вифании. Очевидно, как и в случае с осликом, Иисус заранее договорился со Своим знакомым или последователем о помещении. В этом не больше сверхъестественного, чем в лодке Петра или гробе Иосифа, пригодившихся Иисусу. Впрочем, уверенность Иисуса в том, что ученики встретят человека с кувшином воды, может служить примером Его сверхъестественной проницательности, родственной проницательности ветхозаветных пророков, если только и об этом Иисус не условился заранее. В целом Новый Завет нигде не обещает христианам способности к подобной проницательности, хотя такие люди, как Петр и Павел, иногда ее проявляют. Следовательно, и мы не должны стремиться к ней, а также остерегаться тех, кто заявляет, что обладает ею.
Марк говорит, что трапеза была пасхальной, тогда как Иоанн утверждает, что Пасха отмечалась на следующий день (и, следовательно, Иисус умер во время заклания пасхальных агнцев). Если Иоанн прав, то трапеза Иисуса была подготовительной. Этим можно объяснить тот факт, что здесь не упоминается агнец (только хлеб и вино), ибо агнцем был Сам Иисус. Эта неясность имеет несколько толкований. Одни полагают, что в то время в Иерусалиме использовалось два различных религиозных календаря, по которым Пасха отмечалась в разные дни. Другие полагают, что Марк пользовался римским счетом «дней» — от рассветало рассвета, тогда как Иоанн считал иудейским способом — от заката до заката. Как бы то ни было, в этот день Иисус устроил первую «Вечерю Господню», посвященную Его смерти.
