— Конюх не разрешил подойти, — снова сник мохнатый повар, — сказал, этот монстр его съест. Зелен не ест маленьких зверей. И собак не ест. А потом пришли другие маги и брали этих…
— Щенков, — кивнула Лиарена и оглянулась на мужа, — Тай, присмотри, пожалуйста, за Кариком, я через минуту вернусь.
Подхватила мохнатого прислужника воздушной плетью и открыла путь к замковой конюшне.
Добротное, длинное каменное здание, пристроенное к замковой стене в дальнем углу просторного хозяйственного двора, служило роду Варгейз не только конюшней. В дальнем конце были отделены хлева и загоны для коров и бычков, в центре пестрел пернатыми обитателями птичий двор, а лошади располагались между ним и каретным сараем. Вот здесь и оказалась дорина, выйдя из мгновенного перехода.
И тотчас выругала себя за появившуюся в последние несколько дней беспечность. Оказывается, за пределами замка было довольно прохладно, несмотря на раскинувшуюся над головой яркую синеву, где плыло всего несколько лохматых клочков выбеленной небесной пряжи.
Ничего, подбодрила себя Лиарена, ей нужна всего минутка, чтобы прихватить понравившегося Зелену щенка и уйти назад, в тепло уютной спальни. Приподняла пальчиками подол длинного платья и решительно шагнула в сторону распахнутой створки ворот, за которыми ядрёно пахло навозом, слышалось шарканье скребка и лошадиное фырканье. И почти сразу остановилась, одёрнутая грозным окликом.
— Куда лезешь? Сколько говорить, нечего тут ошиваться, да еще и с монстром! Замучили, кошки драные, ни днём, ни ночью покоя нет! И собачат больше не дам тискать, они тут не для баловства заведены…
Жилистый, немолодой конюх, которого Лиарена лишь несколько раз видела издали, стоял в нескольких шагах от дорины и держал в руке испачканные в навозе вилы, недвусмысленно постукивая зубцами по земле. В первый миг магиня решила, что он ее не узнал и спутал с кем-то из магинь, но тут же припомнила слова Берта, насмешливо просвещавшего юную донну насчёт слова «попутал».
— Не бывает таких слуг, чтоб могли кого-то из домочадцев спутать с кем-то чужим, а тем более, кем-то из слуг. Даже если гость проживёт в доме всего полдня, его уже со всех сторон рассмотрят, изучат и обсудят. Потому никогда не верьте служанке, если она вам расскажет, будто не узнала или спутала с горничной, потому и не поклонилась, или случайно толкнула. Скорее всего, зла была за какие-то слова или за наказанье, вот и отомстила по-своему, подленько. Такие слуги хуже врагов, потому как прикидываются преданными людьми.
Вот, как, расстроилась дорина, значит, и у неё уже есть тут враг, о котором они с Таем и не догадываются. Зато он точно знает, за какие действия или слова настолько ненавидит молодую хозяйку, что готов пожертвовать своим местом, лишь бы уколоть ее хоть чем-нибудь. Но и Лиарена больше не наивная донна, и точно знает, как глупо и наивно размениваться на объяснения с такими людьми. С ними нужно поступать просто, отдавать на суд тому, кто имеет право судить.
Магиня протянула воздушную лапу, мгновенно замотала грубияна в плотный кокон, оставив возможность дышать, но не разговаривать, и спокойно пошла дальше.
— Где те щенки, которые тебе понравились?
— Там… — показал лапкой Зелен, с опаской оглянувшись на замершего в нелепой позе конюха, — в углу.
Пока дорина дошла до небольшого закутка, где, как в гнёздышке, лежала пятнистая собака с выводком разномастных щенят, она успела немного успокоиться и обдумать, как лучше рассказать о произошедшем Таю, и как устроить суд. О том, чтобы простить грубияна, и речи не шло. Не выглядел он ни сконфуженным, ни виноватым, когда пытался выпутаться из воздушных пут.
— Вон тот… — тихо сообщил зелёный прислужник, ткнув пальцем в самого маленького, чёрного кутёнка с круглым белым пятном посредине спины.
Лиарена немедленно выхватила плетью облюбованного щенка, поднесла к себе и оглядела, вроде здоровый, пузико круглое и черные бусинки глазок уже смотрят вполне осмысленно. Значит, вполне может дальше жить без матери, если ее заменит заботливый хозяин.
— Запомни, кормить его пока можно только молочком, я покажу как, — пояснила дорина, всучив малыша новому владельцу, подхватила их воздушной лапой и открыла путь назад, в спальню.
— Длинная у тебя минутка, — чуть укоризненно произнёс Тайдир, рассматривая чуточку ошеломлённую рожицу Зелена, — Карик вон уже задремал.
— Сейчас вызову Берта и Устину, — заглянув в личико сына, сообщила Лиарена, и два раза дёрнула шнурок звонка, — и еще… у тебя появилось важное дело.
— Какое? — насторожился дорин.
— Сейчас… вот и они. Берт, садитесь, я хочу, чтобы вы тоже послушали. Зелен, повтори, пожалуйста, сказанное человеком, которого мы встретили возле конюшни. Всё до единого слова.
— Куда лезешь? — голосом конюха проскрипел лохматый прислужник, и Лиарена вновь подивилась, как точно он копирует однажды услышанный голос и интонацию.
— Может… он тебя не узнал? — мрачно процедил дорин, и тут же смолк, наткнувшись взглядом на ехидную усмешку Берта.
— Я и сам примечал… — признался камердинер, — не переносит он ни дорину, ни меня. Но сначала думал, это от донны Дильяны неприязнь осталась. А потом заметил, как только он кого-то из нас издалека увидит, рожу не просто злоба, ненависть перекашивает. Потому и присматривал за ним тайком, и упряжь проверял, но пока помалкивал… негоже голословно-то обвинять.
— Как ему не злобствовать, — невесело вздохнула Устина, — ведь Калья прежде ему глазки строила. И когда дорина ту кошку потрепала, она снова к Уршану жаловаться побежала. Ну, а теперь её куда-то в чужой дорант замуж отдали… вот он и ярится.
— Всё ясно, — вскочил с места дорин, — не нужно мне тут никого, кому та предательница дорога.
— Тай, подожди… — ринулась наперерез ему дорина, — он стоит возле конюшни, замотанный в кокон… но сам его не суди, умоляю. Возьми Ильтара или Сайдена… он ведь не только меня задел, всех магинь разом.
— Я тоже пойду, — вызвался Берт, — свидетелем. А дорину не вмешивайте, он ведь наверняка скажет, будто её не узнал. Ну и пусть получит за оскорбление магов.
— Хорошо… — согласился дорин, заглянув в встревоженные глаза любимой, — отдам его Ильтару и вернусь. А ты пока отдыхай. Идем, Берт.
— Я вам путь открою, — распахнула туманный проход Лиарена, проводила их взглядом и обернулась к Устине, — Карик уснул, укладывай в колыбельку, наверно, в ночь пошёл. А мне передай с Ортной полстакана тёплого молочка и блюдце, научу Зелена щенка кормить.
— Его будут бить? — внезапно спросил лохматый прислужник, когда за Устиной закрылась дверь.
