Легкость победы вызвала беспечность. Отряд растворился в большом городе, очищая его от мелких групп разбежавшихся и попрятавшихся большевиков. Управление нарушилось. А красные подтянули из Новочеркасска несколько эшелонов пехоты, бронепоезд и обрушились на дроздовцев. Закипел тяжелый, неорганизованный бой. Потеряв около ста человек и часть обоза, белые вынуждены были отступить.
Но бои за Ростов, хотя и кончившиеся неудачно, сказались в другой точке. Они оттянули красные войска из Новочеркасска, и, воспользовавшись этим, Южная группа казачьего ополчения полковника Денисова штурмовала и освободила свою столицу. Туда Дроздовский и повел отряд. А большевикам задержаться в Ростове уже не удалось, они только успевали грузить награбленное. Приближались немцы и 8 мая вступили в город.
Новочеркасску пришлось туго. Теперь, собрав все свои силы воедино, красные навалились на казаков. Двое суток атака следовала за атакой. Большевики уже овладели предместьями. Неся тяжелые потери, казаки не устояли. Начали отступать. Бой казался проигранным. Город был в панике, ожидая очередной свирепой расправы, новой волны казней и грабежей. Но в критический момент в тылу красных появился отряд Дроздовского. Батареи открыли огонь во фланг наступающим, броневик врезался в гущу резервов, сея смерть и панику. Разворачивались стройные цепи пехоты. Красные смешались. Обнаружив неожиданную подмогу, воспрянули духом казаки, перешли в контратаку. И большевики побежали прочь. Их преследовали и били 15 километров...
Вечером дроздовцы, забрасываемые весенними цветами, восторженно приветствуемые толпами жителей, вступали в Новочеркасск.
Поход отчаянной тысячи бойцов от Румынии до Дона длился 61 день. Отряд прошел более 1000 км... В тот же день Дроздовский отправил донесение Деникину:
"Отряд... прибыл в Ваше распоряжение... отряд утомлен непрерывным походом... но в случае необходимости готов к бою сейчас. Ожидаю приказаний..."
21. Россия и иностранцы
Если Германия была постоянно в курсе русских дел, отслеживала, а то и регулировала происходящие процессы, то "союзные" демократии - Англия, Франция, США постоянно проявляли полнейшее непонимание действительности, легкомыслие и недальновидность (что, впрочем, характерно для них вплоть до времен нынешних). С ноября 17-го их представители выражали полную готовность своих стран признать власть большевиков, помочь им оружием, продовольствием, даже офицерским составом - для продолжения войны с немцами. По тем же соображениям заигрывали с украинцами. Уже 5.12.17 Украину признала Франция, а в начале 18-го года - Англия, только бы не исчез второй фронт.
За эти соломинки цеплялись, пока не шарахнул Брестский мир. Встала другая проблема. В Мурманске, Архангельске, Владивостоке скопилось огромное количество стратегических грузов, привезенных по союзным поставкам. Теперь все это могло быть отдано большевиками немцам. Мало того, германские войска, оперировавшие в Финляндии против красных, выходили на подступы к Мурманску. Этот город строился в годы войны на англо-французские средства специально как незамерзающий порт для военных поставок и северная база союзных флотов. К началу гражданской он представлял собой большую стройку. Порт, складские помещения, железная дорога. А подавляющую часть населения составляли пришлые рабочие-строители. И никакой "буржуазии".
После Брестского мира председатель местного совдепа кочегар Юрьев по прямому проводу обматерил Ленина с Троцким, обозвал их изменниками и заявил, что разрывает связи с Москвой. Мурманский совдеп напрямую заключил соглашение с союзниками об их присутствии и помощи. 6 марта сюда пришел английский крейсер "Глори", 14-го "Конкрен", 18-го - французский крейсер "Адмирал Об"; высаженный контингент войск был ничтожным - несколько батальонов. Выполнять какие-то задачи, кроме обеспечения безопасности Мурманска, такие силы, естественно, не могли. А правил краем все тот же совдеп, отлично уживаясь с английским командованием.
В Финляндии немцы поддержали белогвардейцев Маннергейма, и оттуда бежали красные отряды во главе с наркомом Токоем Перейдя границу, они стали "белыми", вошли в состав сил, обороняющих Мурманск от немцев и большевиков. Причудливо играла судьбами гражданская война! "Белые" латыши, отойдя в Россию, стали красными, красные финны - белыми, армяне, обороняющиеся от турок в Ереване, белыми, а обороняющиеся от турок в Баку - красными, немцы в Прибалтике стали белыми, а в Сибири - красными.
Во Владивостоке 4 апреля высадились японцы. С той же целью - охранять порт и находящиеся в нем грузы. В городе тоже сохранилась советская власть, мало того - сохранилось подчинение Москве и большевистское правление. Но как бы смогли здешние советы препятствовать высадке, если город жил на заграничных продуктах? А иностранные консулы пригрозили в случае сопротивления прекратить подвоз.
Союзным командованием на полном серьезе прорабатывался грандиозный план перебросить несколько корпусов японцев на Волгу и восстановить там второй фронт против Германии, прибравшей Украину. План был похоронен, хотя и не сразу. Не только из-за технических трудностей, и не только из опасений, как отнесется к этому русское население, а больше из-за политических неувязок. Япония в мировой войне была себе на уме. Смотрела, где хапнуть побольше да подешевле. В основном прибирала к рукам немецкие колонии и концессии на Дальнем Востоке. Посылать войска на какую-то Волгу, воевать там по серьезному, не имея ни малейшей выгоды, Японии совершенно не улыбалось. Она соглашалась на более скромную задачу - например, оккупировать русский Дальний Восток и Камчатку. Но тут вздыбились США. Америка уже чувствовала в Японии опасного конкурента на Тихом океане и усиления этого конкурента не хотела.
Русскую полосу отчуждения Китайской Восточной железной дороги заняли китайцы, возвращая утраченную в 1900 г. территорию. Разоружили и выгнали в Забайкалье обольшевиченные охранные части и впервые поставили председателем правления дороги китайца - генерала Го. В Харбин, под крыло русского начальника КВЖД ген. Хорвата, стекались офицерье, юнкера, чиновники. Зарождался новый центр Белого Движения. Здесь, в полосе отчуждения, зализывал раны после набегов на Совдепию атаман Семенов. Возникали военные организации генерала Доманевского, консула Попова, некоего Потапова. Но Харбин всегда был "помойкой", городом авантюристов, нуворишей, сомнительных дельцов и шулеров. Большей частью из формирований не выходило ничего путного. Здоровые патриотические силы глушились обильной грязной накипью. Так и не создав фронта, Харбин тонул в типичных тыловых кутежах. Китайцев союзники тоже пытались сосватать на германо-большевистский фронт, но тем и подавно не с руки было: у них разные генералы, усевшись в разных провинциях, между собой воевали, поладить не могли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
