начать новую жизнь. — Я должна была догадаться. Лучшей машины для нее и не придумаешь.
Глаза Андре яркие и сияющие, и они задерживаются на моих на секунду слишком долго. Затем он жестом показывает в сторону амбара. — Есть успехи? — С этого угла я вижу то же, что и он: обилие мусорных мешков и ржавеющих приспособлений в амбаре. И еще я, покрытый грязью и стружками.
— Я чувствую сарказм, но вообще — то да, — говорю я ему. — И теперь, когда ты здесь, мы будем двигаться еще быстрее. — Я передаю ему метлу.
Через час Андре убрал остальную часть амбара, а у меня был список дел и вещей, которые нужно забрать из хозяйственного магазина. Покрытые грязью и потом, мы решаем сбегать в пруд, чтобы смыть грязь с наших тел. У меня под рукой есть купальный костюм именно для этой цели, и, как оказалось, Андре тоже взял его с собой, надеясь заманить меня.
Мы плаваем там некоторое время, наблюдая друг за другом. Я не могу поверить, что всего несколько месяцев назад я вообще не знала этого человека.
Словно прочитав мои мысли, Андре произносит. — Ты можешь поверить, что именно здесь все и произошло? — Он поворачивается в сторону леса, и я знаю, на что он смотрит. На то место, где моя машина врезалась в его.
— Забавно думать об этом, — говорю я. — Что я думала о тебе до того дня, и что я думаю о тебе сейчас.
Андре подплывает ближе в воде. — Что ты думаешь обо мне сейчас?
Я наблюдаю за ним мгновение, притягивая его к себе, прежде чем плеснуть водой ему в лицо.
— Ух ты, ты такая мертвая. — Он начинает плыть за мной, и я выбегаю из воды с визгом.
— Ладно, ладно! Перемирие! — кричу я, доставая свое полотенце. — Пора заняться чем — нибудь веселым?
— Чарли Оуэнс хочет прекратить работу и заняться чем — нибудь веселым? — спрашивает Андре.
Я протираю полотенцем волосы. — Случались и более странные вещи. Но на этот раз я веду шоу.
Карие глаза Андре расширяются, но он не может скрыть свою очаровательную улыбку, когда вытирает ноги, его мокрые волосы падают ему на лицо. Я чувствую, как по мне пробегает мелкая дрожь. — Ты собираешься показать мне, что тебе нравится в Честер Фоллс?
Я шевелю бровями. — Нет, я собираюсь показать тебе, что я так люблю за пределами Честер Фоллс.
Андре обдумывает это. — Кажется, это справедливо, — наконец говорит он. — При одном условии.
— И какое же?
Андре жестом показывает на горячий розовый 'Жук'. — На этот раз я поведу.
Первая остановка, куда я направляю Андре, — это старый музыкальный магазин в Нью — Уинсоре, известный своими подлинными реликвиями. Люди постоянно приезжают из Нью — Йорка, чтобы попытаться купить редкий и дешевый винил. Он принадлежит двум старым хиппи, которые пару десятилетий назад обнаружили в амбаре целую корзину кассет Grateful Dead, продали половину из них за тысячи долларов, а на вырученные деньги купили магазин. Но в наши дни в нем работают в основном студенты, поэтому здесь всегда есть хорошее сочетание качественных записей, старых и новых.
Я объясняю Андре все это, добавляя, что он, вероятно, не найдет ничего, о чем слышал, но я могу помочь ему найти то, что ему может понравиться. И, конечно, первое, что он видит, когда входит в дверь, — старый альбом Boyz II Men, что приводит его в неописуемый восторг.
— Я же говорил, что они крутые, — говорит он с триумфом, держа его над головой, как олимпийский трофей.
Андре поворачивает свое тело, протягивая альбом удрученному двадцатилетнему парню за кассой в другом конце зала. — Назовите свою цену, господин!
— У тебя вообще есть проигрыватель? — шепчу я.
— Детали, детали, — говорит он, направляясь к кассе.
Далее мне нужно ехать в Овербрук — Хаус, массивный особняк в федеральном стиле в Стокбридже, который был построен и в котором до конца своих дней жили известная писательница и ее предполагаемый партнер. Высокие деревья тянутся вдоль длинной дороги, приводя нас к порогу особняка. За ним находится каретный дом, достаточно большой и красивый, чтобы в нем могли жить несколько семей.
— Разве это не невероятно? — спрашиваю я Андре, пока мы стоим на большой лужайке и любуемся домом.
— Он просто гигантский, — говорит он. — Представляешь, сколько будет стоить отопление?
— И это твой вывод? — говорю я, слегка толкнув его.
— Я сын своего отца. — Он качает головой. — Не могу поверить, что это так близко от места, где мы живем.
— В Беркшире есть много классных мест, — говорю я ему.
— Что это? — говорит Андре.
Я останавливаюсь. — Что?
Он прижимает ухо, наклоняясь ближе ко мне. — Ты можешь повторить то, что ты только что сказала?
Я закатываю глаза. — Я сказала, что в Беркшире есть много классных мест.
У Андре открылся рот. — Я никогда не думал, что увижу этот день. Подожди, могу я достать свой телефон, чтобы записать это?
— Заткнись, — говорю я, снова толкая его, и на этот раз он ловит оба моих предплечья, немного притягивая меня вперед. Наши глаза встречаются. Я заставляю себя не отводить их, бороться с тем чувством, которое сейчас возникает в моих костях. Но это чувство не проходит.
Андре прочищает горло, и я наконец отстраняюсь, направляясь обратно к машине. — У нас еще одна остановка.
— Пожалуйста, скажи мне, что эта остановка включает в себя еду? — ворчит Андре, следуя за мной.
Я решила оставить лучшую остановку напоследок, и вскоре мы оказываемся на лужайке перед MaCA. Солнце садится, и летняя серия концертов только начинается. Мы берем кусочки пиццы из дровяной печи из местного фургона и садимся на траву, чтобы их съесть. Я не осознавала, насколько я голодна. Это первобытное чувство, как будто каждый кусочек сырного теста заполняет глубокую дыру в моем нутре.
— Это весело, — говорит Андре. — Выбираемся из города.
— Это один из лучших художественных музеев в стране. Я хожу сюда с самого детства.
— И как ты в это попала? — спрашивает Андре. — Здания, я имею в виду. Дизайн и архитектура.
Я собираю несколько цветков с травы рядом со мной и начинаю превращать их в цепочку маргариток.
— Я знаю, что нет ничего необычного в том, чтобы увлекаться старыми домами, но я не могу это объяснить… Я просто чувствую, что моя любовь к ним — это часть моей сущности. Это связано как с их физической красотой, так и с тем, что они собой представляют: время, когда люди гордились мелочами, вместо того чтобы просто купить все
