— Может, ты объяснишь мне почему ты так не хочешь спать в отдельном… — громко начал я заходя в ванную, но заметив выражение рожи Бэйри, что стояла под душевыми струями, осекся.
— Какой мяты, Лукин, неужели ты не можешь подождать, пока я закончу?! Или ты хочешь прямо в душе? Ох ну я даже…
Что там было «даже», я уже не слышал. Чертовы армейские замашки! Она же баба! Хренли я к ней в душ поперся? Пулей вылетев из ванной, я нервными движениями сбросил с себя вещмешок. Приставил автомат к стенке, быстро достал полупустую пачку «Стали», закурил и, не раздеваясь, завалился на кровать.
И что значит «хочу прямо здесь»? Она меня совращает, что ли!? Блин, ну точно ненормальная, надо будет об этом Солярке сказать. Пускай её в дурдом какой определит, или еще куда… Я вдруг вспомнил, что и сам не мылся уже с неделю. Да и берцы не снимал примерно столько же. Представив себе запах своих носков, я рефлекторно поморщился. Глаза, наверное, режет похлеще «слезогонки».
— Ну охуеть теперь… — проворчал я, вставая с койки и подходя к вещмешку с твердым намерением отыскать в нем пару свежих носков.
Надеюсь, она не станет подглядывать за тем, как я моюсь или еще чего. Это было бы как–то слишком странно… Даже не знаю как бы на подобное реагировать.
* * *
— И что ты думаешь!? Да и они только и делали, что трахались! Днём, ночью, вместо занятий, а иногда даже и на них! — с жаром протараторила Бэйри активно жестикулируя руками и глядя в потолок.
— Офиге–е–еть… А ты чего? — без особого интереса спросил я у лежащей рядом со мной кошатины.
Журналистка, что секунду назад во всех подробностях рассказывала мне о половой жизни сокурсников в колледже, вдруг покраснела.
— Не, ну я не такая… Нет, не в том смысле, что мне не хотелось, но вот так, только ради секса… — смущенно пробормотала она, уставившись взглядом на моё колено.
«Я не такая, я жду трамвая…» А в одних труселях да футболке передо мной сиськами светить — она такая? Еще эти ее предложения, мол, давай вина купим… Тьфу! Взглянув на стесняющеюся малявку, лежащую рядом со мной, я лишь хмыкнул и стряхнул пепел в маленький кувшинчик на прикроватной тумбочке. Блин, мало того, что у них в номерах всего одна койка, так еще и пепельниц нет! И за что я деньги плачу?
— И именно поэтому ты пишешь про всякие оргии и прочую херню? — осведомился я, затягиваясь «Сталью».
Бэйри коротко кивнула:
— Ты ведь думаешь что я ненормальная? Да–да, даже не пытайся скрыть, я прекрасно вижу, что ты считаешь меня чокнутой! — быстро проговорила она, несильно ткнув меня ногой в бок.
Ненормальной? Я считаю её ёбнутой! Причем на всю башку! Взять хотя бы причину, по которой она попросилась ко мне в номер. Видите ли, боялась, что тот бык со станции ночью припрется ко мне и возьмет интервью… Ага, «счаз». Если бы он у меня, посреди ночи, чего и взял, то точно не интервью!
Впрочем, вслух я сказал несколько иное:
— Ну вообще–то да, считаю. — честно ответил я, спихивая с себя хвост наглой кошатины.
— А вот и зря! — с жаром воскликнула она и снова закинув хвост, продолжила. — Мне всего–то девятнадцать лет, а я уже ведущий журналист с полной свободой действий! А знаешь почему? Да потому что все только и хотят читать про это! Это они для виду все такие воспитанные и интеллигентные, а на самом деле только о сексе и думают! Тьфу, мята, да я брала интервью у личного телохранителя принцессы и знаешь о чем он мне весь вечер рассказывал!? Да он только и трепался о том как во время сопровождения Солерии всегда идет сзади и таращится на ее задницу! Еще и ко мне лез, нахал… — эмоционально проговорила рыжая, долбанув коленкой по моему локтю.
Глядя на мою скептическую физиономию, девчонка рассмеялась.
— А ты вообще знаешь откуда идет основной доход в кошелек стражника? Думаешь жалование? Как бы не так! «Неофициальная работа»! Столица кишит одинокими похотливыми фелисинами, готовыми раскошелится на кругленькую сумму, ради ночи с…
— Блин, да заткнешься когда–нибудь или нет? Я сейчас в на пол спать пойду.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Бэйри недовольно взглянула на меня и вздохнув, нехотя натянула одеяло.
— Ну и лежи себе, как дурак газет не читающий…. И заканчивай дымить, дышать нечем… — обиженно добавила она и снова закинула на меня ногу.
Нехотя затушив сигарету, я молча отвернулся. Сороконожки, поехавшие бабы, мужики в броне, драконы, а теперь еще разборки местных предпринимателей. И как всегда, вместо нормальной огневой поддержки у меня есть лишь долбанутая мурзилка. Знал бы, Арфу с собой взял. Она хоть не домогается…
* * *
Утро прошло куда лучше чем ожидалось. Ну если не считать того, что проснувшись, я обнаружил на себе дрыхнущую в раскоряку журналистку. Как она умудрилась заползти на меня ночью и сделала ли это специально, Бэйри ответить не смогла. По быстрому сожрав всё что у меня было в вещмешке, мы с малявкой наконец решили отчалить из этого царства пятнистых ковров.
Проигнорировав сочувствующий взгляд минотавра и оказавшись на улице, я заметил что днем этот городок выглядит еще хуже. Напоминает деревни начала девяностых, алкашни и бомжей, правда не заметно. Но их отлично заменяли уныло бредущие куда–то по своим делам быки да коровы. Говорящих кошатин в городе почти не наблюдалось. Я уже собирался спросить Бэйри о своем наблюдении, но не успел.
— Блять!!! — воскликнул я, вступив в здоровенный такой, вонючий кусок дерьма.
Только из городка вышли, так сразу в говно…
— Не ори ты так! А вдруг нас услышат! — недовольно прошипела малявка, наблюдавшая за моими попытками вытереть ботинок о желтую траву.
— Блин… Далеко еще там? — уже тише буркнул я, всё же умудрившись стряхнуть кусок субстанции.
— Не знаю, но это там. — она ткнула пальцем в тропинку что вела куда–то в лес.
Молча кивнув и вставив в зубы сигарету, я спокойно двинулся в указанную сторону.
— Ты это на своей карте нашла? — осведомился я, у только что поравнявшейся со мной мурзилке.
— Да я здесь уже была года три назад, когда практику проходила. — безразлично проговорила журналистка.
— И чем ты тут занималась? — спросил я, исключительно из желания завести хоть какую–то беседу.
Нет, ну можно конечно и молча идти, но это скучно и уж слишком подозрительно. Если тот тип в броне заметит странную парочку в полном молчании, то может чего заподозрить. А мне, вопреки хотелкам Лизери, только и надо, что с ним побеседовать. Без пальбы и пыли. По этой же причине я решил не снимать с плеча автомат, хотя и чувствовал себя как мишень в тире.
Блин, надеюсь что он не как Лера, а то мне тогда полный и беспросветный пиздец…
— Заметки о репродуктивных функциях минотавров и…
И нафиг я ее спросил? Теперь не заткнется. Она вообще умеет говорить о чем–нибудь кроме секса? А еще «ни разу не было», блин…
— Кстати, Лукин, давно хотела спросить. — снова заговорила журналистка. — Как бы это… Кхм, у вас в мире все такие?
Такие? Это какой–то намек или оскорбление?
— Какие «такие»? — переспросил я, искренне не понимая сути вопроса.
— Ну–у–у… Ну, знаешь, бесчувственные? — самым невинным образом проговорила рыжая, смотря на меня своими большими зелеными глазами.
Нет, ну может быть я не самый порядочный человек на свете, но это вовсе не значит что мне нужно об этом напоминать! Бесчувственный… Да нормальный я! Ну, во всяком случае для офицера.
— Лейтенанты самые чувствительные существа на свете. Ты просто прапорщиков не встречала.
Малявка замолчала, задумавшись. Но не успел я порадоваться такому развитию событий, как она громко воскликнула:
— Пришли!
— Куда?
Тут же ничего нет, вроде. Секунду… Эти развалины и есть их офис? В пятидесяти метрах от меня, красовались какие–то руины. Судя по темным пятнам на камнях, хорошо различимых даже с такого расстояния, можно было смело сказать что здание подожгли. Но кто додумался поджигать каменный дом, я сказать не мог…
