– Вы где пропали? – задал вопрос Ринтаро, выйдя из проёма.
В этот раз нам никто не мешал, да и он совершенно не смущал, а потому поцелуй прервали нескоро. Бедный парень успел даже опять уйти. Поди, завистью мучается? Ей-богу, это не я! Комната у него оказалась огромной, чего никак не ожидал, но без всяких перегородок, студия.
– Привет, Маюри! – воскликнула Гемма и направилась к ней.
Мне же хватила одного взгляда на ту девочку. Креститься не решился, чтобы не спровоцировать. Там была…
Глава 15
Господи, вот в такие моменты и понимаешь, почему, когда много знаешь, то очень-очень плохо спишь… Там стояла «технолич». Ну, именно так, для себя, определил это жуткое нечто. Вряд ли человечество придумало термин, обозначающий создание, стоящее передо мной. Как иначе обозначить сплав иезуитской изобретательности человека, Лискина, когда-то принадлежавшему какому-то представителю двенадцати рас, и трупа девочки примерно тринадцати-четырнадцати лет? Вот и я не знаю! И как на неё реагировать тоже…
Описать свои ощущения иначе как ужас и отвращение не могу. Если бы не видеть жутких шрамов, искусно прикрытых изящным длинным платьем, варварски перекрученных нитей-отростков встраиваемого устройства, в нормальном состоянии заменявших нервную систему носителя, а здесь создававших весьма примитивный эрзац. Или не замечать почти четверти удалённого мозга, остатки которого нашинкованы очень тонкими пластинками, то возможно, реагировал бы, как и Гемма. Внешне она создавала впечатление весьма милой девочки.
Ах да. Была хорошо заметна виртуальная машина ИИ, возможно, что и аналогичного «цифровому образу» сети Мисак. Вот только написанному на Ассемблере, неиспользуемом уже бог знает сколько лет. У этого экземпляра Лискина модем был, и подключиться к нему оказалось до банальности просто, чем не преминул воспользоваться. Само ядро оказалось до крайности простым, граничащим с примитивностью. А основная начинка – это уже опыт, полученный субъектом. Сколько же десятилетий ей потребовалось, чтобы начать хоть немного походить на человека. И ведь не определишь на глазок. Хорошо у Лискина тайминг событий есть. Пресвятые ананасы! Ей больше пятидесяти, а может даже и мало взял. Это если с учётом возраста тела. Хотя стоит ли и его считать?
И вообще, случаем, не итальянка ли она? Что-то схожее с Геммой есть. Это что же получается, в Европе тоже балуются артефактами, оставшимися от двенадцати рас? Хотя чего это я удивляюсь, когда сам лично бронескаф экспроприировал у католического священника! А вывод напрашивается простой. Валяется по Земле остатков деятельности давно минувших дней до чёрта, и уже много так или иначе найдено и приспосабливается отдельными представителями человечества для своих, порой экзотических нужд. И только в Русии думают, будто у них одних «звёздная принцесса» есть.
Угу! Как же! Похоже, просто мы единственные свою находку на всеобщее обозрение выставили, а за границей втихаря экспериментируют. И уже давно, и ни жу-жу. Так-то особо без разницы, если бы сам не наткнулся на выкидыши этих программ. Инвалиды, трупы, огромные разрушения инфраструктуры, это если вспомнить историю с японской «шестёркой»… Сами ученые, занимающиеся этим, то ли гении, то ли просто сумасшедшие. Вот и эта девочка за что спрашивается пострадала? Что хотели добиться, создавая такую химеру? Надеюсь, её хоть не убили, чтобы состряпать вот это?
– Здравствуй, Гемма, – наконец отреагировала эта Маюри.
Непонятно, возможно это просто заторможенность, или для неё эта волшебница значит совсем немного, а может, и просто шитьё для неё слишком важно? Чего гадать-то! Но сейчас она отложила нитку с иголкой и платье… Блин! Да она же его вручную шьёт! Как будто Зингер ничего не изобретал!
– Как дела? – задала формальный для европейцев вопрос Кваттроки.
– Хорошо, – ответила очень кратко на него девочка, понимая, что собеседнице в реальности совершенно неинтересен ответ, но порядок есть порядок.
– А я тут приехала за тобой, – произнесла эти слова Гемма, но сама как будто почувствовала неловкость от них.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Зачем? Мне и здесь хорошо… Значительно лучше, чем в монастыре. Не представишь меня своему спутнику? – ответила Маюри и перешла к очень неудобной для меня теме.
Ведь я так и не представился ни одному из новых знакомых!
– Это Сиина Маюри, а это… – на этом месте Гемма зависла.
Наверное, только сейчас сообразила, что собиралась замуж за человека, даже имени которого не знала. Фейспалм! Господи, нужно внимательно относиться ко всему, что тебе говорят окружающие! Потом не придётся удивляться, что в реальности ты вовсе не знаешь того, что считал известным. Поэтому ничего удивительного не было в её широко раскрытых глазах, с плескавшимся в них безмерным удивлением смотрящих на меня. Видимо, не сталкивалась она в жизни с мошенниками. Вовсе не себя имел в виду, просто по роду своей деятельности приходилось постоянно культурно их посылать так, что они оставались в полной уверенности, ещё немного, и они этого лоха додавят. Мне же потом оставалось только наслаждаться устраиваемыми концертами. Обычный человек никогда не догадается о количестве постоянно происходящих стихийных бедствиях в России. А если реально, что произошло, то сразу столько благотворительных фондов появлялось из ниоткуда, буквально страждущих помочь «пострадавшим», не знающих, на что новую виллу в Испании купить или на худой конец Мальдивах. Радовалась бы, что на халяву и без особых убытков получила очень нужный в жизни опыт, а она ишь, нахмуриться решила. Попробуй обидеться мне тут ещё!
– Мисака Рэм. Можно просто Рэм, – не стал мудрствовать и придумывать что-то новое.
Проканало с Макисе Курису, пойдёт и для Кваттроки Геммы… Тем более имя у меня уникальное для этого мира. История здесь слишком отличается от нашей, и никому аббревиатуру от «революция, электрификация, механизация» использовать для персонификации человека не пришло в голову. Я один такой, на всю планету, а значит, очень трудно прикинуться шлангом. Земля слишком круглая, и его рано или поздно узнают. После, как Кваттроки объясняй, что это для японцев она Каори, а так на самом деле зовут её Гемма. Тьфу. Потому и не стал представляться. Своё имя нужно носить с гордостью. Чай не разведчик с псевдонимами. Вот кого она хотела так обмануть, таскаясь вместе с этим священником? Только ещё больше светилась перед преследователями, если, конечно, они были, да и японцы не дебилы. Заподозрить в ней смеска сложно.
С Мисакой же даже не соврал почти нисколько. Если разобраться, то во мне её даже больше чем меня самого. Если сильно не придираться, то можно сказать – семь восьмых. Всё честь по чести, могу и эту фамилию использовать. Хотя… От Ванки во мне тоже много. Интересно, сколько от меня самого-то осталось? Ведь эти видения от третьего атрибута подселили уже нескольких соседей, хорошо хоть только в виде воспоминаний, а не полноценного сознания. Не хватало мне ещё расщепление личности заработать. Однако есть и другой факт, они меняют меня самого и моё восприятие мира…
– Очень приятно. Тогда и вы тоже зовите просто Маюри, – обратилась эта мёртвая девочка ко мне.
У меня аж глаз чуть не задёргался. Настолько жизнерадостных и улыбчивых трупов мне в жизни встречать не приходилось. Однако и проблемка возникла, как в рамках приличий ответить? Кваттроки в этот момент задумчиво меня рассматривала, буквально вперившись в лицо.
– Хорошо, Маюри. А подскажи, что это ты такое красивое шьёшь? – решил съехать на вопрос.
– Красивое? Почему вы так решили? – не слабо она так зенитками владеет. Сбила на взлёте, а ты теперь мычи. Я ж фигурально, можно сказать, выразился. Теперь придётся выкручиваться.
– Ну, абсолютной уверенности у меня не было, но ведь вручную рабочую спецодежду не шьют, – получилось не очень, но и так сойдёт.
Однако в ответ на это она рассмеялась так искренне и заразительно, что даже сам улыбнулся и перестал каждое мгновение ожидать начала схватки не на жизнь, а на смерть. Да, не в виде Шварца «Скайнет» нужно было делать терминатора, а вот такой девочки. Даже попытался представить себе такой фильм…
