– Изучай, здесь достаточно интересных данных. Где работал?
Фомин хотел сказать, что до сих пор работает и не собирается увольняться, но передумал.
– В ГУИН.
– О, наш Корень тоже служил в ГУИН, правда, лет пять назад. А говоришь ты интеллигентно.
– Это плохо?
– Да нет, я просто так сказал. Обычно в этой системе служат парни попроще, не интеллигенты, так сказать.
Фомин улыбнулся.
Соломин понял его по-своему, поднял вверх руки.
– Не обижайся.
– Я не обижаюсь, просто вспомнил приятеля. Он говорил: если вы считаете себя интеллигентом, попробуйте произнести «полтора рубля» без мата.
Соломин засмеялся.
– Трудно.
– О то ж.
– Как тебе Петрович?
– Кто?
– Наш командир.
– Нормально.
– Классный мужик, бывший полковник.
– Заметно.
Они пожали друг другу руки, и Фомин вышел, обуреваемый сомнениями. Вспомнил о Даньке, постучал в кабинет начальника «Ветрин», дождался приглашения войти, приоткрыл дверь.
– Простите, я хотел бы подождать Дэна.
– Не беспокойтесь за него, Владислав Алексеевич, – ответил Иван Петрович, – он задержится у нас на пару часов. Потом его доставят домой.
– На него напали, как бы снова не…
– Конечно, мы его подстрахуем. Думаю, он согласится работать с нами, а у нас есть возможность исключить подобные инциденты.
Фомин кивнул и аккуратно закрыл дверь кабинета.
Выходя из здания, он по-прежнему не увидел ни одного человека, но при этом у него окончательно созрело убеждение, что территория «Ветрин» охраняется со всей надлежащей серьёзностью, не хуже известного здания на Лубянке.
3
Во вторник он принял решение и позвонил по указанному на DVD телефону.
До этого встречался с Дэном, который вдруг начал осторожничать и не стал делиться с приятелем своим опытом общения с ветриновцами. Сказал только, что уезжает по делам и вернётся не скоро.
Фомин его понял. Дэн Лаванда действительно дал согласие работать с «Ветрин» и уже не мог как раньше советоваться с приятелем. На его месте Владислав действовал бы точно так же.
В среду он положил начальству на стол заявление об уходе со службы «по состоянию здоровья» и мгновенно получил разрешение полковника Зорича уйти в отставку.
В четверг Фомин встретился с Иваном Петровичем, узнал, что фамилия начальника «Ветрин» Гордеев. Побеседовал с «гуру» ветриновской идеологии Леонидом Владимировичем Шиловым, советником директора ФСБ. Изучил проблемы, решаемые «антипришельческой» системой.
В пятницу ему дали первое задание. То есть включили в состав группы, решающей проблему «искусственных техногенных катастроф». Проблема состояла в следующем.
По статистическим данным, накопленным за последние полвека, во всём мире начался странный процесс увеличения числа техногенных катастроф. Самыми страшными из них были взрыв химического завода в индийском городе Бхопале, Чернобыль и разрушение плотины в Китае на реке Янцзы.
Однако хватало и не столь крупных бедствий, вызванных катастрофами самолётов, атомных подводных лодок, космических кораблей, спутников и разного рода заводов в химической и нефтегазовой отраслях. К ним же смело можно было приплюсовать теракты на газопроводах и нефтепроводах, на предприятиях и на улицах городов, в том числе такие, как атака на американский деловой центр одиннадцатого сентября две тысячи первого года, нападение американских ВВС на иранские ядерные объекты – строящиеся атомные электростанции и исследовательские центры – и ответный удар иранских ракет, уничтоживших три американских авианосца и два города в Израиле. Политические мотивы этих действий роли не играли. Образовалась самая настоящая система аварий и катастроф, винить в создании которой было некого – по первому впечатлению. Распространились даже «умные» размышления учёных и журналистов о «непреднамеренной реакции природы» на загрязнение человечеством экологической среды.
Но аналитики «Ветрин», вооружённые опытом внедрения в цивилизационное пространство внешних контролёров, отбросив все «естественные» аварии, пришли к выводу: система аварий существует, и управляется она из трёх разных центров. Ну, или, если говорить о «диффузном» управлении, аварии инициировались тремя разными силами, имеющими собственные активные структуры. Консолидировались же эти структуры через всемирную компьютерную паутину – Интернет.
На вопрос Фомина: зачем этим структурам, то есть «ящерам», «змеям» и «приматам», устраивать катастрофы? – ему ответили: для снижения творческого и в особенности военно-технического потенциала человечества. И Фомин после недолгих размышлений и дополнительных консультаций с «гуру» понял, что ветриновцы правы. Пришельцы (можно смеяться, можно плакать, можно ехидничать, произнося это слово) боялись активности людей и не желали допустить ситуации, когда человечество овладеет супертехнологиями, выйдет в космос и освободится от энергетического, информационного и психического контроля.
Впрочем, так далеко в будущее Фомин не заглядывал. У него была конкретная задача: вместе с группой Соломина уничтожить вычисленную на территории России команду, которая намеревалась взорвать строящийся под Подснежинском первый в мире атомный реактор взрывного сгорания – РВС.
Подготовка к операции шла уже давно, больше двух месяцев. Фомин присоединился к группе в конце февраля, когда был уже известен срок проведения операции. Однако ему хватило недели, чтобы влиться в группу, стать для её членов своим и вникнуть в конечную цель существования «Ветрин». Цель эта была обозначена организации Гордеева ещё два года назад и звучала просто и величественно: впредь никого над нами! В «переводе» на разговорный язык это звучало совсем обыденно, хотя и не без ассоциаций: не допустим никакого контроля над людьми – ни со стороны «внутренних пастухов», ни со стороны «внешних»! Фомину такая постановка вопроса понравилась.
Четвёртого марта он с девушкой по имени Вика, которая спасла его в переходе на Долгоруковской и, как оказалось, была женой Ивана Петровича (все звали его просто Петровичем), и с другими членами команды выехали в Подснежинск, или, как его чаще называли, Челябинск-100.
По наблюдениям ветриновцев, теракт в Подснежинске готовили «приматы». Контрразведчики выявили состав группы диверсантов, которой руководила Алина, якобы дочь полковника ФСБ Сергеева. Группа могла быть обезврежена в любое время. Однако ликвидация террористов не давала гарантии, что не включится какой-нибудь резервный вариант, поэтому Гордеев решил взять псевдоблагодетелей – а «приматы» играли роль таковых, спасителей человечества от «змей» и «ящеров», – в момент проведения ими операции по уничтожению РВС.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
