Калеб весь подобрался, и лицо его приняло хмурое выражение, он старался не смотреть на меня, и все же его глаза никак не могли от меня оторваться, а я все никак не могла понять, что это с ним происходит. Лишь я оказалась рядом Калеб тут же отодвинулся.
— Какой? — неожиданно севшим голосом сказал Калеб. Его глаза меня начали гипнотизировать, он смотрел на меня как то иначе чем всегда. И я не сразу смекнула, что причина этому — мой полураздетый вид. Мне бы стоило устыдиться, но тут я поняла, что это играет мне на руку, в том вопросе, о котором я говорила.
— Я хочу поговорить о любви… не духовной… ну ты понимаешь… — а теперь я смутилась, потому как сказать слово «секс» никак не могла. Потому что понимала — с ним это будет не секс, а что-то совершенно другое. Лучше, чище, ближе. То что сможет позволить мне слиться с ним воедино. Позволит узнать о том, какой он в минуты интимной близости.
Впрочем, объяснять ему не стоило, потому что Калеб ответил резко, четко и сухо:
— Нет!
Я даже дернулась от такого жестокого ответа. Калеб стал мрачнее тучи, и был намного злее, чем тогда, на горе, во время разбивания машины. Он снова отодвинулся в сторону и это заставило меня так отчаянно и жестко просить ответа:
— Почему?!! Почему, черт возьми, нет, если в прошлом году было «Да»!!!
Калеб сердито уставился на меня. Злиться-то он право имел, но лишь после того как объяснит мне в чем дело. В прошлом году все было так хорошо, я могла надеяться на страстную, странную близость, и теперь, когда этого нет, да и еще оно строго воспрещается, я стала хотеть этого больше, чем когда-либо могла подумать. И мне казалось, если я не буду с Калебом близка так, то мы потеряем что-то очень важное.
— Да потому что, я тебе все объяснил еще вечером! Я боюсь!
— Да чего-то тебе бояться?! Ты контролируешь себя лучше, чем кто-либо другой, а теперь нет?!!!
И в тот момент случилось нечто, что на всю жизнь запечатлелось в моей памяти, да и думаю в памяти Калеба.
Неожиданно дверь спальни Грема отворилась и оттуда выглянула его голова. Сильные руки Калеба, спрятали меня за его же спину, чтобы прикрыть наготу, и это заставило меня понять, что случилось.
— Хотел вам сообщить, что я здесь, так что вы уверены, что хотите продолжать такой… мгх… разговор именно под дверью моего кабинета?
На моей памяти не было большего позора, чем то, что сейчас произошло. Я, вся пунцовая, полностью укрылась за Калебом, снедаемая смехом и стыдом, и хуже всего то, что Грем даже и не думал над нами издеваться, а просто не хотел слушать столь интимную перебранку. Нет, ну как такое могло случиться? Чтобы отец моего парня, слышал как я требую от того физической близости. Мне захотелось провалиться под землю и пролежать там очень долго. Но ведь это ничего не изменит, так как Грема я буду видеть постоянно, и мне придется смотреть ему в глаза! Какой ужас! Калеба начало трясти и я со злостью и негодованием поняла, что он хохочет.
— Ну, думаю, вы поняли мою мысль!! Доброй ночи Рейн, привет родителям!
Последняя фраза заставила меня застонать. Не потому, что я думала, Грем им расскажет, а потому как глупо это прозвучало. Просто ужасная сцена, написанная как всегда моей судьбой злодейкой!
Калеб подхватил меня на руки, и я так и не смогла оторвать лицо от своих рук. Узнала я, что Грем ушел, когда тихо закрылась дверь в кабинет.
Когда мы вернулись в комнату, он разразился просто демоническим смехом. Он смеялся минут десять, а я сидела и смотрела на это, чувствуя, как во мне закипает злость. Ему смешно, а я теперь до конца своей жизни не смогу смотреть Грему в глаза! А во всем он и виноват, если бы не выходил, мы поговорили бы здесь.
— Прости, но это было очень смешно! — сказал сквозь смех Калеб. Ему смешно! Ну, так получай!
Я зарядила в Калеба подушкой, к сожалению, он ее перехватил ловко и быстро. Что ж, стоило ожидать.
— А мне как-то не очень смешно!!!
— Не злись, — Калеб проворно скользнул на постель ко мне. Он осторожно потянул меня к себе, и я сдалась и позволила себя обнять. А как тут не позволить, он был такой притягательный, такой красивый.
— Ты можешь искупить свою вину. — я попробовала воспользоваться ситуацией. Калеб умел мною манипулировать, так почему же и мне не попробовать?
— Как? — осторожно спросил Калеб. Его голос стал настороженным.
— Я хочу стать с тобой ближе, и хочу, чтобы это случилось еще до моего дня рождения.
Думаю, такой требовательной я еще не была. Калеб надолго замолчал, размышляя. На его лице не проступали эмоции, но я догадывалась какая сложная задача стоит перед ним, и все же, я хотела, чтобы он, наконец, решился.
— Ты ведь не отступишь?
Калеб смотрел на меня тяжелым взглядом, который я в любое другое время вряд ли смогла бы выдержать, но не теперь. После позора в коридоре ничего мне уже не казалось сложным.
— Нет. — согласилась я, и это вызвало тяжелый вздох.
— Ой только не делай из себя мученика! — я подпрыгнула на кровати и вывернувшись от него принялась одеваться. Мне снедала злоба и обида. Можно подумать, на это так тяжело решиться! Я знала, что Прат спал с женщинами и почти все они после этого оставались живы. Так почему же Калебу так сложно согласиться на близость? Он говорил о страхе, но я-то думала о другом. А вдруг все же ему неприятно, только говорить это теперь я не хотела! Я вообще сейчас с ним говорить не хотела! Мне действительно так обидно уже давно не было.
Калеб медленно приблизился ко мне, но я не стала на него смотреть. Он попытался развернуть меня к себе, а я наоборот вырвалась и отошла подальше. Тогда внезапно из моих рук пропала кофта. Я посмотрела на руки, куда только что ее натягивала, но кофты точно не было. Либо это галлюцинация, либо Калеб решил со мной поиграть в «разговор». Ну, неужели? Дождалась, достучалась до него. Я оглянулась на Калеба, думая, что он далеко, но оказалось Калеб стоит рядом, почти нависает надо мной вплотную. Руки тут же задрожали, так как я знала это мерцающий взгляд и приоткрытые губы. С вздохом облегчения я припала к Калебу. Он обнял меня и начал целовать. С начала медленно, а потом все настойчивее, но тут уже отстранилась я. Мне было горько ведь я так долго добивалась от Калеба близости, и все же после сцены с Гремом и звонка Терцо, мне стоило идти домой.
— Давай не сегодня, так много всего… — начала я, но Калеб ласково приложил палец к моим губам.
— Как скажешь. Больше я не буду сопротивляться. Только давай ты сообщишь мне, когда решишь что вот «пришел Этот день», чтобы я поохотился и мог думать только о тебе, совершенно забыв о крови.
Сердце громко стучало в ушах и отдавалось отголосками во всем теле. Неужели я дождалась и Калеб сдался. Приятное тепло разлилось по крови — значит, я все же могу влиять на Калеба.
