и более-менее привычной, непросто, а уж обычным людям…
Драконы идут четко выверенным, практически военным шагом, и одеты они тоже по-военному. В мундиры с позументами, идеально облегающими мощные плечистые фигуры. Лица, не по человечески красивые, холодны и надменны. Сразу всем дают понять, кто тут у нас соль мира, а кто… не соль.
Завороженная пластичностью и монументальностью вошедших, а еще поглощенная пожиранием взглядом своего мужа, который, могу совершенно точно сказать, смотрится еще шикарнее и сногсшибательнее в строгом мундире, так, что даже дышать больно, я не сразу понимаю, что драконы движутся не просто так, а в какой-то определенной последовательности.
Четко делясь на две группы.
Одну из них, в которой идет мой муж, возглавляет величественный темноволосый дракон, судя по виду, разменявший не меньше полтысячи лет. Это я так думаю, прикидываю чисто машинально, хотя выглядит он примерно на сорок пять – пятдесят человеческих. Возраст читается не в лице, а в надменном, ледяном взгляде все на свете знающего и уже уставшего от этого мира существа.
Впервые приходит мысль, насколько они нормальны, эти долгоживущие ящерицы? Ведь это же… Это же с ума можно сойти за столько сотен лет!
Конечно, они немного иначе развиваются, мне Ассандр объяснял. Для них срок жизни в пятьдесят лет – это жеребячий возраст, самый веселый и требующий подвигов. В этом возрасте дракончики ищут приключений на свои бронированные задницы и часто их находят. Ассандр именно в пятьдесят лет и присоединился к предку нынешнего Императора. Любопытно было, детство в ж… то есть, в груди свербело… А потом и сам не понял, как втянулся. Если б он был на момент встречи с Первым Императором хотя бы в нынешнем своем возрасте, то никто б его с места не смог стронуть.
Я замираю, жадно разглядывая самого Ассандра, его спутников, его, судя по всему, старшего родственника, величаво и надменно рассматривающего зал.
И не сразу вижу, как следом за первой группой в военных мундирах, в дверях появляется вторая. Эти уже в штатском, что характерно, сидящем на них, словно военные кители.
Их тоже немного, в отличие от коллег Ассандра, все светловолосые, с первыми роднит их общее замороженное выражение лиц.
Важные летающие курицы к нам пожаловали, ну куда деваться! Злюсь, ощущая, как сила пытается пробиться через барьер браслетов, ловлю себя на этом, прикусываю губу и пытаюсь успокоиться.
Ну что, Катаржина, право слово! Ну ведут они себя так, словно все вокруг им должны… Пора бы привыкнуть… Неужели в Академии не насмотрелась?
Хотя, в том-то и дело, что не насмотрелась… И неизвестно, насмотрюсь ли еще…
Досада опять заставляет злиться, но я уже ученая, силу держу. Интересно, почему я ее чувствую? Даже через браслеты?
И не только я, похоже.
Вон, маги-телохранители рядом с Императором нацелили свои окуляры на меня.
Улыбаюсь успокаивающе, отбираю у бабки веер, все равно она замерла чего-то, драконов разглядывая, не пользуется таким удобным аксессуаром.
А мне нужнее!
Веер неожиданно успокаивает, освежает. Ну и руки занимает, не без этого! Кажется, я начинаю понимать, в чем фокус!
Обмахиваюсь, слабо улыбаясь, ловлю на себе тяжелый взгляд Ассандра, начинаю от волнения обмахиваться интенсивнее.
Потому что волна желания от моего бессовестного дракона слишком сильная, заставляет гореть! Некстати совершенно вспоминается наша неделя в родовом замке Ассандра, когда мы горели с ним вдвоем. Так сладко… Так долго…
Вижу, как взгляд моего дракона вспыхивает, губы сильнее сжимаются, словно он еле сдерживается, чтоб не отправить всех окружающих самостоятельно решать свои проблемы, и не утащить меня прямо отсюда. На своей спине. Куда-нибудь… Ах… Так, нельзя, нельзя, нельзя… Все внутри и без того бурлит.
Удивительно. Пока не видели друг друга, я еще как-то могла сдерживаться, а сейчас даже на расстоянии не получается!
Это что-то запредельное. Невозможная связь. И она растет. Раз от раза растет.
Все быстрее работаю веером, едва находя в себе силы отвести взгляд и прекратить это… бесстыдное слияние на расстоянии.
Рядом очень кстати оказывается папаша:
– Лицо сделала спокойное, – рычит он сдержанно, улыбаясь с достоинством нашему заклятому соседу, барону Войту. Вечно они с папашей из-за всего подряд лаются да воюют. И сейчас глаза соседушки горят злобным завистливым огнем, интересно, почему?
– Меня Их Величество спросил, не хочу ли я поучаствовать в пятничной карточной игре, – делится успехом в высшем свете папаша, – при Войте. Видели его рожу? Это еще ничего, расправилась, я думал навсегда переклинило…
Ну вот и понятна причина злобы соседушки. Ох, надо бы папаше сказать, чтоб за нашими границами следил посерьезней, но, думаю, он и сам все знает. В конце концов, барон Касси всегда славился своим дурным нравом и неумением отдавать то, что принадлежит ему. Или он думает, что принадлежит. Драконий норов, куда деваться.
Пока мы беседуем, драконы двумя огранизованными группами проходят поздравлять Императора, а затем, так же организованно, становятся неподалеку.
А Император благосклонно кивает папаше.
И тот, рявнкув шепотом:
– Выпрямилась, улыбнулась! Мамаша, не стоим столбом!
Со всей возможной степенностью тащит нас с бабкой к Императору.
Я смотрю только на Ассандра, не имея сил оторвать взгляда, и все интенсивнее обмахиваюсь веером.
Бабка идет рядом, прямая и величественная. Ну и папаша, конечно, полон достоинства. Барон Войт с ума сойдет от зависти.
– Ваше Величество, – учтиво и спокойно говорит папаша, держа лицо гордого Касси в полном объеме, – мы рады вашему приглашению…
– Да, барон, у вас очаровательная дочь. И матушка. Право, баронесса, если бы не знал вас, решил бы, что вы сестра прекрасной Катаржины…
Бабка улыбается, кивает, показывая, как ей приятны комплименты от Императора. Тем более, что это не совсем уж и комплименты. Бабке моей ее пятьдесят шесть не дашь ни за что, стан молодой девушки, лицо без морщинок, только в волосах положенная возрасту благородная седина. У нее всегда поклонников море было.
И сейчас вон, как на нее драконы посматривают. Особенно тот, что во главе светловолосых противников Ассандра. Зарнихов. Это я сама выясняю, еще до представления Императором. Тут не надо быть семи пядей во лбу, чтоб понять.
Самый главный Зарних стоит чуть впереди, и лицо его, ледяное, жесткое, а вот взгляд… ну… такой… Не будь я на императорском балу, испугалась бы за бабку. Того и гляди схватит и утащит…
Странно, чего это он?
Император между тем разговаривает с папашей, затем поворачивается к Зарнихам:
– Гаррсар, вы составили должное впечатление?
Дракон смотрит на бабку, затем на папашу, взгляд его вспыхивает. Потом на меня. И задумчиво кивает.
Давление его ауры ощущается все еще плотно,
