для вас были первые дни войны?
Владимир Барковский: Памятное воскресенье 22 июня я встретил в загородной резиденции нашего посольства, где — подальше от немецких бомбежек — размещались семьи наших сотрудников.
Известие о нападении фашистской Германии на Советский Союз прозвучало приказом отправиться в резидентуру и немедленно приступить к выполнению всего того, что потребует Родина. Резидентура в то время напряженно работала над восстановлением и реорганизацией агентурной сети, оставленной нашими предшественниками в конце тридцатых годов.
Основные оперативные и информационные задачи резидентуры в первые дни войны потребовали сравнительно небольшой корректировки. Зато трудовой темп возрос настолько, что сейчас не без удивления вспоминаешь, как только успевали справляться, работая с многочисленными агентами разного профиля, находящимися на связи, и выполняя другие оперативные обязанности.
Но все трудности оттеснялись на второй план сознанием огромной опасности, нависшей над нашей страной, страстным желанием, хотя и вдали от Родины, встать на ее защиту всеми доступными средствами.
Александр Феклисов: В канун войны, в апреле сорок первого года, выступая на совещании дипломатического состава генконсульств в Нью-Йорке, говорил: «Гитлер опьянен успехами. В Европе нет державы, которая могла бы остановить фашистов. Гитлер готовится к нападению на СССР, и войны нам с Германией, видимо, не избежать…»
И все же война для нас началась неожиданно. Утром меня разбудил телефонный звонок дежурного по генконсульству, который сообщил, что Гитлер развязал войну против СССР. Включил радиоприемник. Все радиостанции мира сообщали о нападении Германии на СССР и о ведущихся на советской территории жестоких боях.
Генконсул созвал совещание, где объявил, что все мы находимся на военном положении, и потребовал соблюдения строжайшей дисциплины. Через три дня на собрании сотрудников было решено добровольно, в зависимости от состава семьи, отчислять в фонд победы над фашистской Германией от 25 до 40 % зарплаты.
Сотрудники трудились по 16–18 часов в сутки. Жизнь складывалась из работы и сна. Отдыхать казалось стыдным, когда на Родине шла беспрерывная битва не на жизнь, а на смерть.
— Вы можете сказать в нескольких словах, для чего нужна разведка?
Владимир Барковский: Разведка нужна, чтобы руководство страны четко знало планы и замыслы противоположной стороны. И не случайно сказано: «Разведка имеет не постоянного противника, а постоянный интерес».
Александр Феклисов: Бывший руководитель Федеральной разведывательной службы ФРГ Райнхарт Гелен сказал по этому поводу: «Внешняя разведка — важнейший инструмент, определяющий основные направления внешней политики государства».
— Какими, по вашему мнению, качествами должен обладать разведчик?
Александр Феклисов: Отвечу словами из приветствия чекистам по поводу 1-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, в котором говорилось, что от разведчика «требуется решительность, быстрота и верность Родине».
Владимир Барковский: Верность Родине и в наше время является важнейшим качеством разведчика, ибо за рубежом нас по-прежнему стараются разоружить морально и запугать физически. Чтобы противостоять любому давлению, разведчику, по моему глубокому убеждению, должны быть в полной мере присущи такие черты, как патриотизм, преданность делу, которому служишь, порядочность, полное подчинение интересам службы.
— Несмотря на возраст, вы по-прежнему в разведке. А чем, если не секрет, занимаетесь сейчас?
Владимир Барковский: В настоящее время являюсь членом авторского коллектива шеститомника «Очерки истории российской внешней разведки». Уже вышли три тома, скоро появится пятый. Так что дел хватает.
Александр Феклисов: После выхода в отставку я долгое время занимался научно-исследовательской работой в области разведки. Являюсь кандидатом исторических наук. Затем принялся за мемуары. В 1994 году в московском издательстве «ДЭМ» вышла моя книга «За океаном и на острове», в 1999 году в издательстве «ОЛМА-ПРЕСС» — «Признание разведчика». В этих книгах я рассказал в доступной форме о своей разведывательной деятельности за рубежом.
В ШТАТАХ И БРИТАНИИ (Морис и Леонтина Коэн, 40–60-е годы)
Их было шестеро, Героев России, из атомной плеяды разведчиков. Эту высокую награду получили спецагенты-интернационалисты Морис и Леонтина Коэн — отважные связные в этой многолетней эпопее по проникновению в тайны создания атомного и иного ядерного оружия на Западе в годы и после Великой Отечественной войны. Они до начала 60-х годов добывали секреты с целью совершенствования вооружения советских атомных подводных лодок.
Морис Коэн (1910–1995) и Леонтина Коэн (1913–1993). Спецагенты-нелегалы и советские разведчики. Начали работу с советской разведкой госбезопасности с 1938 и 1941 годов, соответственно.
Связники нью-йоркской резидентуры (проникновение в американский атомный проект) в 1941–1946 годы и резидента Рудольфа Абеля (Фишера) в 1948–1950 годы.
Члены нелегальной резидентуры Молодого К.Т. (Бэна-Лонсдейла) в Англии под именем Крогеров (1954–1961). Арестованы в результате предательства, приговорены к 20 годам тюремного заключения, обменены на британского разведчика (1969). Сотрудники нелегальной службы внешней разведки.
Звание Героев России присвоено посмертно (1995, 1996).
Морис Коэн родился в Нью-Йорке в 1910 году в семье выходцев из России. Его отец был родом из Киева, а мать — из Вильно (Вильнюс). Коэны эмигрировали в Штаты еще до революции и поселились в пригороде Нью-Йорка.
В небогатой семье ему удалось окончить колледж, где прослыл удачливым регбистом с правом получать спортивную стипендию. Эти небольшие средства позволили ему поступить в Колумбийский университет, и, окончив его в 1934 году, он стал преподавать историю в средней школе.
Гражданская война в Испании решительно настроила Мориса на иную жизнь. В составе интернациональной бригады имени Линкольна он сражался с фашистами два года, был ранен и привлечен советской разведкой к работе с нелегальных позиций. В ноябре 1938 года Морис выехал в Америку для работы в качестве связника нашей разведки.
Здесь он познакомился с Леонтиной Терезой Петке из семьи польских эмигрантов, они поженились, и Морис привлек ее к работе с советской разведкой. В 1942 году Морис был призван в армию, воевал в Европе. В ноябре 1945 года вернулся в Штаты. И сразу восстановил связь с советской резидентурой.
Опасаясь поверки на американскую лояльность, оставались вне связи с разведкой, затем были включены в активную работу в качестве связников. До 1950 года были связниками ценной агентуры резидента-нелегала, ставшего известным под именем Рудольф Абель. В связи с угрозой провала супругов Коэн вывезли в Советский Союз.
Находясь в Центре, прошли подготовку для работы в
