Он пришел в себя в знакомой комнате. На столе стоял поднос с едой и бутылка воды. Он не ответил бы точно, сколько времени провел там, оцепенело пялясь в запертую дверь, так и не прикоснувшись к еде. Томас осознавал, что сценарий изменился, но был так измучен, что почти ни о чем не думал.
А потом за ним пришли, вручили одежду, посадили в джип и куда-то повезли. Всю дорогу сидевший на переднем сиденье Хоук молчал. А когда автомобиль затормозил у метро Юнион Стейшн, обернулся и, чеканя каждое слово, произнес:
– Вас зовут Алекс Фостер. В ближайшее время вашу жену пригласят на опознание тела Томаса Крайтона, повесившегося в тюрьме. Ваши отпечатки пальцев в базе полиции и тюрьмы заменены на отпечатки другого человека, как и фотография, однако я настоятельно рекомендую вам убраться из города и впредь не попадаться даже на неправильной парковке. Ведите тихую жизнь где-нибудь подальше отсюда. Вот ваши новые документы.
Пока продолжался стационарный этап терапии дочери, Алекс Фостер не высовывал нос из квартиры. А как только врачи перевели Тину на поддерживающее амбулаторное лечение, он с семьей продал все свое нехитрое имущество, купил билеты до Калифорнии, и они навсегда покинули Чикаго. Сняли маленький домик в пригороде Лос-Анджелеса, неподалеку от клиники, где им рекомендовали хорошего гематолога. Первое время спали на матрасе на полу, но когда Фостер нашел работу в пляжном клубе, а Мэдди устроилась парикмахером, стали потихоньку обживаться мебелью. Алекс трудился простым вышибалой, пока не произошел один примечательный случай.
Под утро он возвращался со смены и стал свидетелем потасовки: трое смельчаков избивали тщедушного паренька, да так жестоко, что дело могло кончиться весьма драматично. Вникать, кто тут виноват, а кто нет, Алекс не стал, просто растащил смутьянов, не слишком деликатничая.
Спасенный, в вымазанной кровью белой рубашке, едва стоял на ногах. Фостер помог ему добраться до машины и предложил довезти до дома, но тот улыбнулся разбитыми губами и вежливо отказался. Пару минут спустя Алекс уже не помнил о случившемся инциденте. Однако через два дня жертва нападения встретилась ему снова.
Алекс только заступил на дежурство, когда его неожиданно окликнули:
– Слушай, так ты в клубе работаешь? Извини, что я тогда даже не поблагодарил тебя. Честно говоря, плохо соображал. Меня Билли зовут, я тут часто бываю. Будем знакомы! – парень протянул ему руку, и Алекс отметил, что прежде ошибочно истолковал его возраст. На самом деле было ему лет двадцать пять, плюс-минус, а выглядел он моложе из-за субтильного телосложения и хипстерских очочков.
На следующий день хозяин заведения, мистер Мориссон, вызвал Алекса в свой кабинет и уведомил его о назначении начальником службы безопасности.
– Рекомендации, полученные в ваш адрес, позволяют предположить, что вы блестяще справитесь с данной должностью.
Билли был его сыном.
Жизнь определенно налаживалась. Тина расцветала на глазах, мягкий средиземноморский климат благотворно влиял на ее организм. Волосы ее отросли, на щечках играл румянец. Регулярные обследования показывали хорошие результаты, и доктор хоть и осторожно, но намекал на стопроцентное выздоровление.
Мэдди быстро обзавелась новыми знакомствами, Алекс часто общался с Билли – тот неприкрыто восхищался его бойцовскими навыками и даже предлагал открыть секцию. Алекс долго отнекивался, но постепенно эта идея стала казаться ему все более привлекательной. А почему бы и нет? Он и правда хорош в уличных боях и мог бы кое-чему научить. Имелся только один минус – он понятия не имел, с чего начать.
С чего начать, подсказал Билли. Предложил проводить тренировки под открытым небом, в парке, – сначала бесплатно, а если наберется приличное количество постоянных желающих, то можно будет установить плату и подумать об аренде зала.
Терять Алексу было нечего. После пережитых испытаний подобные мелочи его не пугали.
…У входа в зал уже топтались несколько учеников – в основном молодежь. Они поприветствовали тренера и направились в раздевалку. Алекс невольно улыбнулся, вспомнив, как на первое занятие явились всего трое – Билли и двое его приятелей. А сейчас смотри-ка, уже набрался крепкий костяк из двадцати человек. Никакую прибыль занятия не приносили – только покрывали аренду зала, но в качестве отдушины вполне устраивали. Тем более что на основной работе Алекс получал неплохие деньги. Он даже подумывал о том, чтобы купить жилье в ипотеку, хотя на первый взнос пока не хватало.
Мэдди услышала, как хлопнула входная дверь.
– Дочка, встречай папу.
Тина выбежала в прихожую и запрыгала в нетерпении:
– Скорей же, скорей же! Мы опоздаем!
Он поднял ее на руки и потряс над головой:
– Это кто здесь такой нетерпеливый, а?
– Я, я нетерпеливая! – восторженно проверещала Тина. – Отпусти, пап! Надо ехать!
Алекс поставил ее обратно на ноги и с готовностью кивнул:
– Раз надо, то поехали.
В окрестностях имелось множество мелких водоемов, для пикника выбрали озеро Пирамида в шестидесяти милях к северо-западу от Лос-Анджелеса. День выдался тихий – знойный и злобный ветер Санта-Анна, дувший из пустыни двое суток кряду, взял на сегодня тайм-аут.
Дорога заняла полтора часа. После указателя свернули с шоссе. Горы расступились, открыв взору восхитительное зрелище зажатого между холмами озера. По сравнению с Мичиган, оно было крохотным, как микроб, и даже обозначалось не на каждой карте, но покоряло красотой. Искусственный водоем с дамбой был построен полвека назад. Инженеры, прокладывавшие Олд Хайвей 99, перерыли местность и оставили восьмидесятиметровый конусообразный холм, из-за которого озеро Пирамида и получило название.
Путники миновали Визитор Центр и направились к береговой линии. По водной глади катались горошины лодок и гидроциклов, кто-то рыбачил, кто-то загорал, растянувшись в шезлонге.
Выбрав уютное и практически безлюдное местечко, Мэдди расстелила на траве одеяло и разделась. Треугольники белого купальника на ее смуглом роскошном теле подействовали на Фостера, как валериана на кота. Пока Тина доставала из коробки со снеками угощение, он обнял жену и принялся шутливо обнюхивать.
– Щекотно же, – довольно взвизгнула Мэдди. – Отстань!
– Когда ты изображаешь недотрогу, я возбуждаюсь еще сильнее.
– Не бережешь ты себя, милый, совсем не бережешь, – рассмеялась она, вырываясь из цепких объятий.
– Мы сегодня будем плавать? – поинтересовалась Тина, отправляя в рот ароматную сливу. Она уже самостоятельно надела надувные нарукавники и рвалась к воде.
Вчера она их здорово рассмешила. Мэдди пыталась сагитировать дочь отправиться в постель и для усиления эффекта посоветовала спросить у папы, сколько времени.
– Папа, сколько сейчас времени? – последовала совету Тина.
– Уже десять вечера, малышка.
Тина подбежала к Мэдди и радостно сообщила:
– Папа сказал, что есть время чуть-чуть поиграть.
Хитрая растет.
– Идите, поплавайте с мамой, а я к вам скоро присоединюсь, – Алекс лег на траву, надвинув на глаза бейсболку и ощущая себя неприлично счастливым. А ведь каких-то два года назад ему казалось, что в его жизни больше никогда не будет ничего хорошего, да и самой жизни тоже не будет. Ему до сих пор снились кошмары, возвращавшие его в темную камеру с красным крестом на полу. Самые ужасные события прошлого сглаживаются временем, подобно тому, как острый камень обтачивается морской водой. Проходят годы, и некогда острые края уже не могут поранить. Но сам камень никуда не исчезает, так и остается на сердце.
Алекс Фостер часто размышлял: какие причины побудили того человека не совершать убийства? Он заплатил огромные деньги, но так и не смог переступить черту. Однако больше всего Алекса удивляло другое: почему он не просто отказался от задуманного, но убедил организаторов освободить жертву? А то, что это его рук дело, сомнений не вызывало: Фостер отлично помнил, с каким лицом отпускал Хоук несостоявшегося мертвеца. С таким лицом охотники провожают вырвавшегося из капкана волка.
Алекс спрашивал себя, кто стоит за этим чудовищным клубом убийц и какими ресурсами обладают, если с легкостью позволяют себе обходить систему. Страшно представить размах, с которым они работают… Фостеру не объяснили, чей труп подбросили в тюрьму – одного из безымянных бродяг, без вести пропадающих с улиц? Кого-то из несчастных, втянутых в развлечения клуба, как некогда Томас Крайтон? Положа руку на сердце, он предпочитал оставаться в неведении.
Алекс не хотел признаваться жене в том, что произошло. Будь его воля, он бы никогда не возвращался к этой кошмарной теме, похоронив ее глубоко в памяти. Но Мэдди все равно от него не отстала бы, к тому же от ее поведения зависела его дальнейшая конспирация и их совместное будущее. Он рассказал ей все, от начала и до конца, опустив некоторые подробности. Мэдди и не настаивала на большем, видя, как тяжело давалось ему каждое слово, какое загнанное выражение появлялось на его лице. Она пообещала, что больше не будет ни о чем расспрашивать. Его Мэдди сильная. Гораздо сильнее, чем он. Она заставила его примириться с новой личностью и первой стала называть его Алекс.
