скорости может стать трудно управляемым.
— Я правильно понимаю, ты переживаешь из-за ветра? — спросил Анри, и я подтвердил его мысли. — А может нам использовать артефакты сферы, которые использовались на воздушных судах?
— Сколько они могут стоить? — подхватив идею друга, спросил я.
— Не знаю. Но не сильно дорого. После того как воздушные суда прекратили строить артефакты стали продаваться за бесценок.
— Почему?
— А они больше ни для чего не пригодны, — ответил он.
Я перевёл взгляд на схему. Тяжело вздохнув я взял в руки стирательную резинку, ведь придётся заново производить расчёты.
Как уже рассказывал Анри, в наше отсутствие была проведена большая работа. Самое главное, что в ещё не до конца построенном порту уже разгружались корабли, правда причалить к пирсу мог пока только один корабль. Остальным приходилось ждать в очереди или переправлять груз в шлюпках.
К сожалению, Ясула и Акакия я не застал в городе. У меня появились к ним вопросы. Ведь почти весь товар привезён ими. А где, спрашивается, другие торговцы? Я был уверен, что во всём мире уже знают, что на берегу реки Волга строится город. Так почему везут товары в основном только эти двое. Напрашивался вопрос, как они смогли монополизировать рынок!
В связи с этим, я дал задание Смирнову Виктору, которого Анри прочил на должность мэра. Ему нужно было изучить бухгалтерию и предоставить мне отчёт насколько сильно Ясул и Акакий завышают цены при продаже товара мне. И через пару дней Смирнов сообщил, что те накручивают всего три процента. И это уже с учетом затрат на дорогу.
— Ты сравнивал с ценами, которые установлены в Империи? — спросил я.
— Да, господин, — ответил Смирнов.
— Значит твои расчёты не верны, — и увидев его удивленное лицо, я пояснил: — Сейчас в Империи разве что природные ресурсы выгодно скупать. Этим и пользуются промышленники из других стран. Мы же импортируем от них изделия, созданные из наших же ресурсов.
— Так получается торговцы нас обманывают? — спросил Смирнов.
— Нууу, тут с какой стороны посмотреть. Они думают в первую очередь о своей наживе. Было бы странным если бы они торговали себе в убыток! — улыбнулся я. — Но поэтому я и хочу, чтобы к нам начали поступать товары не только от этих двоих. Имея конкуренцию среди торговцев, ты сможешь сбивать цену.
— Я? — удивленно спросил Смирнов.
— Да. Тебе нужно пообщаться с капитанами кораблей, и узнать из каких стран привезён тот или иной товар. После чего отправь сообщение через Гильдию торговцев о размещении заказа в той стране. По идее тебе должен прийти ответ с предложенной ценой.
— А что мне делать, когда об этом узнают Ясул и Акакий? — спросил Смирнов.
— Так и скажешь, что их цены неоправданно высоки. Думаю, они поймут, что больше они не смогут сами назначать цены. И начнут их снижать.
— Хорошо. Я понял, что нужно привлечь торговые дома в наш город.
Я кивнул. Анри был прав, Смирнов смекалистый парень, главное, что он хочет работать. А от ошибок никто не застрахован…
Также мы обсудили с ним строительство рыночной площади. Сейчас в городе, не считая рабов, проживало больше трёх тысяч людей. И уже нужно было думать о том, где люди будут покупать, еду, одежду и другие необходимые им вещи. А ещё нужно было решить проблему сильного перекоса в сторону мужского населения. И это не считая, что среди рабов почти девяносто процентов были мужчины!
— Может закупиться рабынями? — спросил меня Смирнов.
Идея была неплохой, но, откровенно говоря, больше покупать рабов я был не намерен. Всё дело было в том, что когда я огласил свободу тремстам рабам, то через неделю мне сообщили, что большая часть совершила суицид. Кто-то повесился, кто-то утопился, но не в этом суть. Когда я стал разбираться в чём дело, то понял, что большинство из них было сломлено. Насилие, пытки, постоянные избиения и унижения лишили их воли к жизни.
Смирнов предложил, как можно решить демографическую проблему. А именно создать рабочие места для женщин. И это могло сработать, но была проблема менталитета. Парикмахеры, ткачи, швеи и другие профессии были сплошь мужскими. Женщинам полагалось следить за скотиной, уютом в доме и воспитанием детей. И было страшно если кормилец погибал. Если не брать частности, то единственным решением, чтобы выжить, было добровольное рабство. Хотя были и те, кто старались торговать своим телом, чтобы хоть как-то прокормить себя и родных, но это всё временные полумеры. Да и касалось это городских, ведь в деревне попробуй заняться таким бизнесом, соседние бабы быстро придушат, чтобы неповадно было чужих мужичков отбивать.
— И где у тебя будут работать женщины? — спросил я, не сильно представляя реализацию это плана.
— Ммм, господин, я слышал от крестьян, что в этом году в полях и огородах очень быстро растёт картофель. И если опять же верить этим слухам, то урожай будет очень богатым.
— Виктор, давай ближе к делу, — попросил я.
— Когда я работал в городе Саратов, то я разговорился с крестьянином по поводу его одежды. В общем его вещи были сделаны из конопли.
— Но она же грубая, — удивился я, вспоминая каково на ощупь волокно из конопли. В основном из неё делали канаты на морских судах, потому что она устойчива к воздействию морской воды.
— Всё верно, — ответил Смирнов. — Но тот крестьянин работал кожеделом и смог придумать состав, при котором волокно становилось очень мягким.
— И ты предлагаешь, чтобы мы выращивали коноплю и делали из неё ткань? — спросил я.
— В общем-то да. И если вы сможете ускорить выращивание конопли, это сильно поможет для начала процесса превращения стеблей в ткань, которую будут прясть женщины.
Не сильно веря в его затею, я не стал её отвергать. «Пусть пробует,» — подумал я. Всё равно других вариантов у меня не было.
Ещё я наконец-то узнал причину прибытия Элин ко мне в гости. Конечно я был рад что она приехала, но всё равно выглядело странным, что она без предупреждения появилась в замке Тьер. И ей ещё очень повезло, что она почти сразу застала меня там.
Всё оказалось банальным. Её мать решила, что три года — это большой срок для скорби по мужу. Но пора задуматься о будущем и выйти замуж. К тому же к ним в дом стал очень часто наведываться принц Исаврийский. Благо отец не торопил её. Но Элин хорошо знала свою мать и была уверена, что Эдвард очень скоро сдастся и тогда уже оба родителя будут обрабатывать её насчёт замужества. Поэтому, пока не поздно, она переговорила с отцом и
