— То они с радостью сдадут вас Айдену!
— Почему?!
— Потому, — ответил я, — что Айден здесь и сейчас. А рисковать своей башкой ради смены власти никто не захочет. Им нужно предложить нечто более материальное, чем «восстановление справедливости и возведение на престол истинного царя».
— Но, как это…
— Им плевать, — повторил я, — если вы предложите им некие…м-м-м…преференции, то они еще могут подумать. Но опять же, надо подумать, что им можно предложить, и предлагать им это должен я. От вашего лица, естественно.
— Но почему вы? — удивился Серж.
— Чтобы они не ломались в выборе: согласиться на ваше предложение или начхать на него и все-таки отдать вас Айдену. Там плюшек можно получить сразу. Пусть они будут не такие вкусные, как пообещаете вы, зато сразу.
— Что вообще у вас тут происходит?! — разозлился аудитор. — Я знаю, что Айден работает на другую корпорацию, но что она пообещала вам, рядовым колонистам, почему вы все дружно поддерживаете…
— Расскажи господину аудитору, что тут у нас происходит, — предложила Анна, перебив его.
Я кивнул и начал свой рассказ.
Когда закончил, аудитор пребывал в задумчивости.
— И вы уверены, что на планете действует разведчик именно «РоботЭкса»? — мрачно спросил он.
— Все указывает на это. Киборгом его обозвал не я, но люди в подобных вопросах компетентные. Их мнению я верю.
Аудитор кивнул.
— Для рядового колониста не имеет значения кто над ним — Айден или Хёгель. Не принципиально и то, какая корпорация правит на планете — «Гарден» или «РоботЭкс».
— Тут вы заблуждаетесь, молодой человек, — заметил аудитор. — Айден делает все, чтобы колонисты не могли качественно делать свою работу. Я же наоборот, крайне заинтересован в том, чтобы работа была не только выполнена качественно, но и как можно быстрее. И с корпорациями вы ошибаетесь: да, пусть «Гарден» не сделает из Хруста новый Золотой мир, но и не будет уничтожать колонистов, как свидетелей. Вы ведь понимаете, что обнаруженный город — это повод для локальной войны. Если о нем узнает любая другая корпорация — она тут же постарается заявиться сюда и оторвать свой кусок.
— Это я понимаю, — кивнул я, и указал на Анну, — и она понимает.
Затем ткнул указательным пальцем в самого аудитора.
— И вы прекрасно понимаете. А вот рядовой колонист не знает подробностей и считает, что с приходом «РоботЭкса» все может поменяться в другую сторону. Они могут думать, что если Айден «сливает» планету другой корпе, то эта самая корпа крайне заинтересована в быстрейшем завершении процесса колонизации. И колонисты будут востребованы. Так что приход другой корпы только приветствуется. «Гарден» в лице Айдена ‒ просто никчемная корпорация.
— Но ведь он и не действовал в интересах «Гарден»! — воскликнул аудитор.
— Это уже никого не волнует. Главное — он действовал просто отвратительно, — ответил я. — И еще один момент вам напомню: уж не знаю, как рядовые колонисты, а наверняка главы крупных группировок, и тем более мары, холят мечту сделать Хруст Свободной планетой, стать местными царьками. Так что неразбериха и война корпораций им будет только на руку.
— Возможно, возможно, — кивнул Хёгель, — но что тогда вы можете предложить этим самым «Угловым» (так вы их вроде назвали), чтобы они выступили за нас? Насколько я понимаю, их глава тоже не против подняться из грязи в князи.
— Именно, — согласился я, — вот только если он поможет вам и у нас все удастся — он станет приближенным к коменданту планеты. К владельцу. Наверняка сможет получить и другие плюшки. К примеру, территорию, доступ к современным технологиям, корабль или что-то еще. Вы ведь в состоянии ему подобное предложить и дать?
— В состоянии, — ответил аудитор, — вот только вы сами говорили — все это лишь обещания. Потом…если получится. Нужно ведь предложить нечто стоящее прямо сейчас?
— Нужно, — кивнул я, — и я предложу.
— И что это, если не секрет?
— Золото. Почти сто килограмм золота.
Даже Анна повернулась ко мне и удивленно оглядела.
— А…откуда оно у вас? — похоже, аудитор тоже опешил от таких заявлений. — Да еще и в таком количестве?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Обокрал караван маров, который шел к Гринбергу.
— Это…м-м-м…контрабандист, вроде? — наморщив лоб, спросил аудитор. — Честно говоря, эту часть истории я невнимательно слушал, — он улыбнулся, — начал представлять, что сделаю с Айденом, когда доберусь до него.
Усмехнулся и я.
— Ну что же…золото, я думаю, их устроит, — продолжил аудитор, — а если им этого покажется мало?
— Тогда у меня есть пара сумок с бриллиантами, — улыбнулся я.
— Как я понимаю, камни вам достались так же, как и золото? — рассмеялся аудитор.
— Именно.
— Вы очень предприимчивый молодой чело…
— Но вы ведь понимаете, что отдав драгоценности, которые принадлежат не только мне, хотелось бы получить компенсацию… — с ехидной улыбкой начал я.
Аудитор рассмеялся.
— Вы чертовски наглый сукин сын, — сказал он, — своего не упустите, да?
Я резко посерьезнел.
— Это трофеи, добытые кровью.
— Скорее награбленное, — заметил аудитор.
— Грабить грабителей ‒ не преступление, — улыбнулся я.
— Тут не поспоришь, — хмыкнул аудитор. — Ну что же, придется вам компенсировать траты, куда деваться.
— Приятно слышать. Надеюсь, спрашивать о том, поможете ли вы мне оживить моих павших товарищей, которые, к слову, погибли, пытаясь найти и спасти вас, не нужно?
— Конечно, нет! — ответил аудитор. — Сбросьте мне все идентификаторы.
Странный звук, будто бы пулеметная очередь, неприятно ударил по ушам. И я заметил, как в корпусе, всего в полуметре от меня, появились два отверстия.
Анна витиевато выругалась и резко повернула штурвал.
Машина тут же накренилась.
Мне и так было, мягко говоря, неудобно — мы втроем сидели в кабине, рассчитанной всего на двоих. Чтобы влезть, нам пришлось просто выкинуть второе кресло. А тут и вовсе пришлось несладко — если сам я мог зацепиться за поручень, то вот аудитору хвататься было не за что, и он просто навалился на меня всем своим немаленьким весом.
— Что происходит? — прохрипел я.
— Вторая птерига подтянулась, — бросила Анна.
Вот ведь, уроды! Как только нашли нас?
— Что делать будем?
— Лететь, — ответила Анна, не поворачиваясь.
А дальше начался самый настоящий ад. Или же стресс-тест для моего желудка.
Наша птерига то резко взмывала вверх, то камнем падала вниз. Анна швыряла ее из стороны в сторону, крутила какие-то виражи, от которых мы с аудитором периодически оказывались то на потолке, то грохались обратно на пол.
Эта болтанка продолжалась несколько минут, показавшихся мне вечностью.
А затем все резко прекратилось.
— Что, оторвались? — спросил я, не веря своему счастью.
— Угу, размечтался, — сквозь зубы пробормотала Анна, — не уйти нам. Мы тяжелые и медленные. У нас перегруз, а на той птериге, судя по всему, только пилот.
Вот ведь…
— Так что делать будем? ‒ спросил аудитор.
— Не знаю, — отозвалась Анна, — импровизировать.
Птеригу начало трясти и кидать еще больше. Она будто не летела, а плыла по волнам. Причем в 10-ти бальный шторм. Вверх-вниз, вверх-вниз, поворот, вверх-вниз, поворот.
— Что ты делаешь? — я смог выдержать подобные маневры всего пару минут. ‒ Зачем это нужно, если оторваться не получается?
— Холмы и горы, — крикнула Анна, — пытаюсь подловить их, может, повезет — чиркнет корпусом или зацепится за дерево…
— Или мы, — пробормотал аудитор.
Внезапно до нас донесся удар, а затем взрыв, от которого попросту заложило уши.
— Есть! Получилось! — радостно заорала Анна и тут же что-то черное промелькнуло в лобовом окне, меня бросило вперед и я здорово приложился головой об угол приборной панели. В глазах потемнело, я ощутил вкус крови на губах. И тут же новый удар, который вновь бросил меня на панель. В этот раз удара оказалось достаточно, чтобы выбить из меня сознание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
