— Слепая преданность — опасная вещь, — заметила я.
— Золотые слова. Но что его заставило решиться на убийство?
— История немножко запутанная, но, если бы обе его сестры умерли, ему светило неплохое наследство.
— И как я сразу не догадалась: деньги! Этот малый завзятый игрок, скачки — его страсть. Да и некая дама, с которой он сейчас живёт, очень любит дорогие вещи.
Не девушка, а кладезь информации! Мне бы ещё один маленький кусочек, дабы окончательно решить головоломку. Я скрестила пальцы от сглаза:
— Вы случайно не замечали, носила Мередит кольцо?
— Что-то не припомню…
Не могла же она знать всё! Я распрямила пальцы и поблагодарила девушку за помощь.
— Шакира, соседка, говорила, что вы хотели со мной встретиться.
— В этом уже нет необходимости. — Я вновь рассыпалась в благодарностях. — Вы ответили на все вопросы, включая те, которые я бы не сообразила задать.
Глава 41
По дороге домой я думала о Мередит и Мэри Энн — обо всём, что с ними случилось. И вдруг меня осенило, где хранятся миллионы Мередит!
Могла бы и раньше догадаться, конечно. Одно утешало: Филдинг оказался таким же тупицей, как и я. Но всё равно было обидно.
На завтра Филдинг пригласил меня на обед, который он мне задолжал. Вот тогда и обсудим мою идею.
* * *Зная, что я обожаю французскую кухню, Филдинг выбрал весьма недешёвый французский ресторан, расположенный рядом с моим офисом. Нам обоим расхваливали это место, и я предвкушала нечто особенное. В каком-то смысле мои ожидания оправдались.
Как только официант принёс бутылку каберне-совиньона и разлил вино по бокалам, Тим подался ко мне:
— У меня есть новости, Дез.
— Хорошие или плохие?
— Я бы назвал их интересными. Приберегал специально для личной встречи с тобой.
— Мне тоже есть что тебе рассказать.
— Даму пропускаю вперёд, — с насмешливой галантностью поклонился мой приятель.
— О нет, после тебя; ты старше.
— Утверждение спорное, — парировал этот нахал. — Ну ладно. Полагаю, тебе будет любопытно знать, где находятся деньги Мередит.
Как вам это нравится! Я залпом осушила чуть не полбокала.
— Где?
— Признаю, надо было раньше копать в этом направлении, — начал издалека Филдинг, и я поняла, что он вознамерился выжать из ситуации максимум. — И, когда я говорю «мы», то причисляю и тебя, Шапиро, к нашей компании. — Он прервал свой монолог, дабы я хорошенько осознала свои промахи. — Однако, — продолжил Тим, — стоило нам выяснить, что богатой была только Мередит, как мы сформулировали проблему несколько иначе: не где они хранили деньги, а где она могла хранить свои капиталы. Понятно? — Улыбаясь, он откинулся на спинку стула и выжидающе посмотрел на меня.
— Понятно, — нетерпеливо ответила я. — Продолжай.
— Гарибальди! — воскликнул он. — Фамилия Мередит по мужу— Гарибальди!
Выходит, я была права! Пусть и тугодум — как любезно отметил Филдинг, — но безмозглой меня никто не назовёт. Хоть это приятно.
— Всё было записано на имя Мередит? — осведомилась я.
— Точно! Более двух миллионов долларов. Кроме квартиры, на обеих сестёр был зарегистрирован только небольшой счёт в банке, который мы давно обнаружили. Однако при заполнении документов о совместном владении Мередит пользовалась фамилией Фостер, — наверное, чтобы путаницы не возникало.
— Поздравляю, Тим. Отличная работа, — искренне похвалила я.
— Но самое главное, мы нашли завещание, — зачастил Филдинг. (От комплиментов ему становится не по себе, оскорбления он переносит куда лучше.) — И оно сыграет роль в вынесении обвинительного приговора этому уроду.
— Завещание тоже было составлено на имя Гарибальди?
— Да. И ты верно смекнула: Мередит обратилась к Лейбовицу, Лейбовицу и О'Доннеллу. Там мы поначалу столкнулись с трудностями. Делами Мередит занимался какой-то сосунок, который много о себе мнит, и этот молодой крючкотвор отказался с нами разговаривать. А нам всего-то надо было удостовериться в том, что мы и так знали со слов Уинтерса об условиях завещания. Но юный Перри Мейсон заявил, что подобная информация, не подлежит оглашению. Мол, покажите ему свидетельство о смерти, тогда он утвердит завещание, и только затем мы узнаем, что в нем. Я чуть не придушил этого выскочку!
— А ты не объяснил ему, почему не можешь показать свидетельство о смерти?
— За кого ты меня принимаешь? В конце концов я ему велел… Впрочем, неважно, что я ему велел. Как бы то ни было, мы добились своего через суд, что оказалось не так уж сложно. Судья Уилхелм пошёл нам навстречу и выписал постановление на обыск и изъятие документов.
— И что вы обнаружили?
— Никаких сюрпризов. Твой клиент, как ни удивительно, выдал точную информацию.
Я понимала, что Филдинг меня подзуживает, но тем не менее сочла своим долгом заступиться за Питера:
— Постой, да что бы ты делал…
— Ладно уж, мне самому нравится Уинтерс, — перебил он, ухмыляясь. — Но, согласись, он малость без царя в голове.
— Неправда! — горячо запротестовала я. — Он очень умный, просто напряжение сказывается.
— Убедила! — Филдинг поднял обе руки. — Но вроде бы ты тоже намеревалась что-то рассказать.
Мой добрый приятель, обнаруживший наконец пропавшие миллионы, столь гордился собой, что мне не хотелось отравлять ему радость победы. Посему я не стала заявлять, что ещё накануне догадалась, где искать деньги Мередит (хотя, возможно, он всё равно бы мне не поверил). Я сказала, что подожду с откровениями, пока мы не закажем обед, надеясь выиграть время и сочинить какую-нибудь приемлемую замену той версии, которую с самого начала хотела с ним обсудить и которую он, ничего не подозревая, уже подтвердил. Я ясно выражаюсь?
Проволочка Филдинга почему-то не устраивала:
— Да уж выкладывай, чего ждать. — Он оглядел зал. — Нашего официанта нигде не видно; похоже, малый ушёл в учебный отпуск.
— В общем… ничего особенно важного, — уклончиво начала я и вдруг вспомнила: Хелен Уорд! — Но с другой стороны, — поспешила я исправить оплошность, — сведения более чем стоящие…
Не успела я быстренько пересказать то, что узнала от Уорд, как из небытия материализовался наш официант и мы сделали заказ.
Еда была восхитительной. Хотя я чувствовала себя немного-виноватой: наслаждаюсь за счёт Филдинга, а сама так и норовлю обскакать его и добраться до Бромли первой.
Филдинг отомстил, сам того не ведая. Из-за его проклятого ресторана я проснулась среди ночи с классическим пищевым отравлением.
Глава 42
Я просидела дома весь четверг и пятницу, избегая всякого человеческого общения. Правда, предупредила Джеки, что не приду на работу, — об этом я не осмелилась забыть. Телефон зазвонил лишь однажды, ближе к вечеру, но я даже не подумала взять трубку. Мне было на всё наплевать; скорей бы наступила смерть, молила я, и избавила, от мучений.
В пятницу немного полегчало. Поднявшись в восемь утра, я заварила чай и сделала тост, а в десять позвонил Питер. Его распирало от счастья.
— Вчера Мэри Энн начала вспоминать! Она произнесла: "Спектакль, это был спектакль…" Больше она ничего не сказала, но прежде вообще никаких воспоминаний не было. Вот тебе, Дезире, и доказательство, о котором ты постоянно твердишь: она действительно Мэри Энн! Не поняла? Мы познакомились во время спектакля! Именно об этом она говорила!
Что было толку возражать: мол, эти слова с той же очевидностью — и даже с большей — доказывают, что в больнице лежит Мередит. Не сомневаюсь, Питеру тоже приходила в голову такая мысль, но он от неё отмахнулся: И я его понимала.
Следующим был Стюарт. Он пытался застать меня в офисе, и Джеки поведала ему о пищевом отравлении.
— Как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовался он, и я заверила, что много лучше, чем вчера. — Давно собирался тебе позвонить, да не получалось: дел по горло, в жизни не был так занят. Вот что я надумал: когда эта безумная чехарда закончится, зачем ехать в глушь, в деревню? Не лучше ли махнуть на недельку в Нассау или на Бермуды? Как ты считаешь?
Не будучи уверенной, о ком, собственно, идёт речь, я отвечала осторожно:
— Отличная идея. Ты сможешь замечательно провести отпуск после налогового сезона.
— Я имел в виду не только себя, но и тебя, нас обоих. Надеюсь, ты тоже скоро закруглишься с расследованием. Как оно продвигается, кстати?
Не желая надолго отрывать его от работы, я поведала лишь, что всё наконец улаживается, а подробности обещала рассказать при встрече. Мой ответ Стюарта более чем устроил.
— Так ты согласна немного расслабиться в тропическом раю?
— Ну, если ты настаиваешь, уж так и быть, согласна.
