– Ксения, – еле слышно проговорил Павел, – скончалась она.
– Твоя жена? – шарахнулась Рита.
– Да.
– Господи... – испугалась Фомина. – Что случилось?
– Утонула, – бубнил Павел, – там, в реке, у мостков... там...
Фомина, забыв о том, что на ней только ночная сорочка, кинулась во двор. До речки было рукой подать, меньше ста метров. Рита долетела до деревянного настила и увидела в воде тело женщины.
– Умерла, – голосом, похожим на шелест сухой травы, простонал за ее спиной Павел.
– Может, она еще жива? – предположила Рита. – Надо скорее вытащить Ксению!
– Как? – спросила Павел.
– А ты хотел ее тут бросить? – обозлилась Фомина. – Кинуть супругу и по своей привычке удрать? Вот уж глупость!
– Ритуля, – заплакал Павел, – если бы ты только знала... Я расскажу все... Помоги мне!
Фомина скинула рубашку и вошла в воду. Уж как ей было неприятно – не описать словами. Да только любовь к Павлу никуда не делась, она заставила Риту схватить утопленницу за скользкие руки, подтащить тело к берегу, а затем выволочь на мостки.
– Что теперь делать? – голосил Павел.
– Иди, позвони в «Скорую», – твердо сказала Рита.
– Меня арестуют, – зарыдал Брыкин.
Но Фомина не стала утешать парня, и Паша убежал. Рита осталась одна наедине с покойницей. Ей не было страшно, в ее послужном списке был морг – некоторое время, еще до Гоптевского детского дома, девушка работала там санитаркой и с тех пор не боялась мертвецов. И она с первого взгляда поняла: жена Паши покинула этот свет.
Брыкин вернулся через пятнадцать минут.
– Сказали, приедут, – шепнул он.
Рита передернула плечами, местная медицина нетороплива, если машина приплюхает к ужину, считай, повезло.
– Нужно унести несчастную в избу, – сказала она Брыкину.
– Зачем? – спросил Павел.
– Сегодня суббота, – ответила Рита, – погода хорошая, дачников полно, часа через два сюда купальщики попрут. Сколько ни объясняй, что здесь чужой участок, не слушают. А еще солнце палить начнет, труп завоняет.
Брыкин побелел и затрясся.
– Бери ее за ноги, – скомандовала Рита, – я ухвачу за руки. Снесем в ледник, он, если помнишь, у Косой во дворе вырыт, спустим тело аккуратно, до приезда врачей ничего с ним не случится.
Утопленница оказалась неожиданно тяжелой, Фомина и Брыкин с огромным трудом дотащили ее до участка.
– Ни за какие коврижки не вернусь в избу к бабке, – простонал Павел, после того как захлопнулась крышка погреба.
– Придется, – «обрадовала» любовника Рита, – скоро народ на похороны придет. К которому часу автобус заказал?
– На полдень, – ответил Павел. И вдруг зарыдал в голос.
Фомина стала успокаивать бывшего любовника, а тот, захлебываясь слезами, выложил Рите кучу сведений...
Первая его жена, Алена Зверева, умерла от аллергического шока. Утром ей стало плохо, а к обеду у Павла на руках оказался труп. Никаких подозрений ее смерть у милиции не вызвала. Слух о том, что у студента Брыкина умерла молодая жена, в одночасье разлетелся по институту, Павла все активно жалели, в особенности его одногруппница Жанна. Девушка постоянно зазывала парня к себе, угощала пирогами, ее родители симпатизировали юному вдовцу, и в конце концов Паша повел Жанну в загс.
– Я люблю только тебя, – говорил он сейчас Рите, – поэтому хотел зацепиться в Москве. Отец Жанны хоть и был простым инженером, но на самом деле имел тесные связи с криминальным миром, обладал большими средствами и мог помочь подняться мне. Знаешь, о чем я думал, когда надевал Жанне на палец обручальное кольцо?
– О золотом запасе ее папочки? – предположила Фомина. – Подсчитывал грядущие доходы?
– Нет, – замотал головой Брыкин, – планировал свой развод. Зверева помогла мне попасть в институт, и таким образом я заложил фундамент нашего с тобой благополучия. Жанкин отец должен был подстегнуть меня материально, ввести в круг деловых людей, ведь я хотел начинать бизнес. Ну а потом бы сделал так, чтоб Жанна от меня ушла, скажем, изменила мне с другим мужиком. Я бы все организовал тип-топ – нанял стриптизера, пусть бы он Жанну соблазнил. Тесть в таком случае никаких претензий не предъявил бы, наоборот, проспонсировал бы обиженного мужа ветреной дочери.
– Хитро, – кивнула Рита.
– Вот тогда я планировал приехать к тебе и сказать: «Любимая, у меня есть все, я открыл свое дело, теперь мы можем соединиться и жить счастливо», – с пафосом сообщил Брыкин. – Но мне не повезло!
– Тесть раскусил твой хитрый план? – предположила Фомина. – Ты играл с огнем, криминальные авторитеты особо не церемонятся, закатают в бочку с цементом – и прощай, мальчик.
– Нет, – хмуро пояснил Паша, – его самого убрали. Подстроили автокатастрофу, и Жанкины предки разбились.
– Дочурка стала наследницей? – догадалась о сути дела Рита.
– Угу, – подтвердил Брыкин, – правда, официально ей досталась всего лишь обычная «трешка».
– А де-факто папина кубышка? – уточнила Рита.
– Верно, – подтвердил Паша.
Фомина заморгала.
– Постой, но ведь ты сейчас называл утопленницу не Жанной, а Ксюшей!
– Правильно, это Ксения Ринг.
Рита потерла лицо ладонями.
– Ничего не понимаю. А куда подевалась дочь инженера, скромного служащего с золотым запасом?
– Она умерла. Внезапно, от аллергии, – промямлил Паша.
– Тоже от аллергии? – изумилась Рита. – Как и Алена?
– Ну да!
– Интересное совпадение.
– Но это правда! Ты мне не веришь? – взвился Брыкин.
– В жизни случаются и не такие вещи, – дипломатично ответила Фомина.
– Жанна простудилась.
– Бывает!
– Приняла таблетку аспирина.
– Очень правильное решение!
– И у нее случился отек Квинке. Я виноват!
– В чем же?
– Сел смотреть телик и надел наушники, не услышал ее криков о помощи, – мрачно сказал Павел.
– Да уж, – протянула Фомина, – досталось тебе от жизни. А откуда Ксюша взялась?
Брыкин залпом выпил стакан воды.
– После смерти Жанны ее имущество перешло ко мне.
– И в том нет ничего удивительного, – кивнула Рита.
– Послушай, – устало протянул Брыкин, – в чем ты меня подозреваешь?
– Я? С какой стати?
– Понимаю, все выглядит довольно странно – обе супруги умерли от аллергического шока. Но это правда! Милиция ко мне претензий не имела! – закричал Павел и тут же осекся.
– Ты не горячись, – успокоила любовника Рита, – просто расскажи все без утайки, я же тебе лучший друг. Вспомни, мы ведь вместе выбирались из неприятностей... до того момента, как ты меня бросил.
– Я тебя не бросал! – возмутился Брыкин. – Я строил наше будущее, по кирпичику его возводил!
– Лучше о Ксении поподробнее, – приказала Фомина.
– Я основал фирму, – завел Паша. – Если ты полагаешь, что наличие денег – самая нужная составляющая, то ошибаешься. Необходимы связи, иначе чиновники задушат. Меня гоняли из кабинета в кабинет, вымогали взятки, накопления текли сквозь пальцы как вода. Каждая бумажонка имеет ограниченный срок действия, допустим, две недели. Положил ее в папочку, собираешь другие, глядь, первая уже недействительна.
– Хорошие правила, – усмехнулась Рита, – я знакома с бюрократической системой, бухгалтером работаю.
– Тогда ты в курсе, – сказал Павел, – понимаешь, что без знакомств никуда.
– Так откуда взялась Ксения? – решила во что бы то ни стало получить ответ Рита.
– Я пришел на кладбище, хотел на могиле Жанны цветы посадить, заглянул в местный магазин, а там девушка пытается горшки унести, – зачастил Брыкин. – Она могилу матери облагообразить решила, я помог ей растения дотащить. Слово за слово, разговорились. Она про себя рассказала: единственная дочь академика Исидора Ринга, живет с отцом. Вот так и закрутилось. У Сиди много друзей, его и при советской власти любили, и при капитализме уважают, математик работает на оборону, спокойно может президенту позвонить.
– Прямо президенту? – усомнилась Рита.
– Ну, тут я загнул, – признался Павел, – но министрам запросто. Исидор мне здорово помог: те кабинеты, в которые я месяцами попасть пытался, перед ним в одну секунду распахивались. Честно скажу, кабы не Сидя, «Орсен» мне бы не поднять! Я фирму для нас с тобой развивал, думал о создании нашей семьи. Мы с Ксенией были не очень близки, скорее сожители, чем настоящие супруги. Подлинной своей женой я считаю тебя!
– И потому столько времени пропадал, даже не звонил, – изогнула брови Рита. – А как же Ксения утонула?
– Два дня чихала, и насморк у нее был сильный, – угрюмо сказал Павел, – вчера ей хуже стало. Я по твоему совету у бабки аспирин купил...
Ксения приняла лекарство, а потом пожаловалась супругу:
– Все тело огнем жжет!
Тот уже засыпал и бормотнул что-то вроде:
– К утру пройдет.
Но жена не успокоилась:
– Кожа горит.
– Лежи спокойно, – ответил Павел и попытался задремать.
– Пойду окунусь в речке, может, легче станет, – решила Ксюха.
