В древнем ведическом ритуале наслаждение пищей и питьем предшествовало ритуальным церемониям жертвоприношений. Каждое наслаждение было плодом жертвы и даром богов. В более высокой стадии, в жизни Садхаки, это предлагалось тому Единому, из которого исходят все дары и по отношению к которому все Дэвата являются низшими, ограниченными формами. Но из этого тоже проистекает дуализм, от которого свободна высочайшая монистическая Садхана Адвайта Шакта Тантра. Здесь индивидуальная и общемировая жизнь рассматриваются как одно. Поэтому тантрический Садхака, когда он ест, пьет или выполняет другую естественную функцию тела, делает это, говоря и веря «Шивохам» («Я Шива»), «Бхайравохам» («Я Бхайрава»), «Coахам» («Я – Она»). Это не просто обособленная индивидуальность, которую радуют эти акты. Это Шива, действующий в нем и через него.
Так он познает, – как было хорошо сказано, – что его жизнь и игра всей его деятельности – это не какая-то отдельная вещь, которой можно эгоистически следовать для своего собственного отдельного спасения, чтобы через радость ухватить что-то от своей собственной жизни, силой, без чьей бы то ни было помощи и с чувством своей отдельности. Но вся жизнь и все действия постигаются как часть божественной деятельности природы (Шакти), проявляющейся и действующей в форме человека. Он реализует в пульсирующем биении своего сердца ритм, который трепещет в нем, как признак вселенской жизни. Пренебрегать нуждами тела или отрицать их, думая о них как о чем-то небожественном, – это значит пренебрегать и отрицать ту великую жизнь, часть которой тело и его потребности оставляют, и искажать учение о единстве всего и окончательной тождественности материи и духа.
Если принять эту концепцию, то даже самые низшие физические потребности приобретают космическое значение. Тело это Шакти, и его нужды – это нужды Шакти. Когда человек радуется или наслаждается – это Шакти радуется и наслаждается через него. Во всем, что человек видит и что он делает, – это видит и действует Великая Мать. Его глаза и руки – это Ее глаза и руки. Все тело и все его функции – это Ее проявление. Полностью реализовать Ее – это значит совершенствовать эти частные проявления Ее, которые – он сам. Человек стремится к тому, чтобы быть хозяином самого себя, и ищет этого на всех планах – физическом, ментальном и духовном; и он не может быть суровым с этими проявлениями, потому что они всесвязаны, будучи различными аспектами всепропитывающего сознания. Кто более божественен – тот ли, кто пренебрегает телом и умом, чтобы достичь какого-то воображаемого духовного превосходства, или тот, кто правильно использует и то и другое, как формы единого Духа, который он принимает? Проницательным Духом быстрее и вернее достигается осуществление в самом бытии и его активности, чем тем, кто избегает этого всего и отбрасывает его прочь, как недуховные и иллюзорные вещи, задерживающие его на пути. Если их постигать неправильно, то они могут становиться задержкой и причиной падения, в ином же случае они становятся орудиями достижения, – а что еще другое есть у нас в руках?
Как говорит «Куларнава-Тантра»: «Что способствовало падению, то способствует и поднятию». Когда действия производятся в правильном настроении и правильном состоянии ума (Бхава) – они дают наслаждение (Бхукти), а повторение и углубление Бхавы (нужного состояния) порождает наконец тот божественный опыт (Таттва-Джняна), который и есть освобождение. Когда во всем мы видим Великую Мать всего – тогда наконец будет реализована Она, находящаяся по ту сторону всего. Эти общие принципы чаще всего прилагаются к мирской жизни перед вступлением на путь чистой Йоги. Описываемая здесь Йога – это тоже одно из приложений того же самого принципа, в том же направлении, которое требуется для того, чтобы посредством этой Йоги достичь и Мукти – освобождения, и Бхукти – наслаждения. Обычно говорится: «Где есть Йога, там нет Бхоги (наслаждения)». Но в учении Каула (то есть Шакта-Тантр) Йога – это Бхога, а Бхога – это Йога, и тогда сам мир и жизнь становятся местом освобождения[110].
В Кундалини-Йоге радость (Бхога) и силы (Сиддхи) могут быть найдены в каждом из центров, до которых доходит Изначальная Сила, и продолжение практики восхождения дает ту радость, которая и есть освобождение.
Через низшие процессы Хатха-Йоги можно достичь совершенства физического тела, и оно станет вполне пригодным инструментом, с помощью которого будет функционировать ум. Совершенный ум приближается к Самадхи и переходит в само чистое сознание. Хатха-йог желает достичь такого тела, которое было бы крепким как сталь, здоровым, свободным от страданий и поэтому живущим долго. Властелин своего тела, он властелин и жизни и смерти. Его сияющая форма наслаждается жизненной силой юности. Он живет столько, сколько желает жить и радоваться в мире форм. Его смерть – «добровольная смерть», когда он совершает великий и удивительный жест растворения, величественно уходя. Но могут возразить, что и последователи Хатха-Йоги болеют и умирают. Во-первых, полная дисциплина трудна, а практика рискованна, и ей можно следовать только под руководством опытного Гуру. Вот как говорит «Горакша Самхита»:
«Практика без руководства не только безуспешна, но может привести к болезни и даже к смерти. Тот, кто хочет победить бога смерти, подвергает себя риску неудачи и быстрее всех становится его добычей.
Не все, кто занимается этой Йогой, достигают успеха или одной и той же степени успеха. Тот, кто оказывается несостоятельным, не только не излечивает обычные человеческие недуги, но и приносит себе новые, другие болезни посредством практики, которую он выполняет, будучи либо больным, либо просто непригодным для нее. Тот же, кто достигает успеха, получает его в различной степени. Одни могут продолжить свою жизнь до священного возраста 84 года, другие – до 100 лет, третьи еще дольше. Теоретически тот, кто преуспел в Йоге, покидает этот мир, когда он захочет. Но не у всех одинаковые способности и крепость тела, различны препятствия, которые нужно преодолевать, и обстоятельства. Все должны быть желающими и способными следовать точным правилам, необходимым для успеха. А современная жизнь в целом является препятствием для такой полной физической культуры. Не все люди могут стремиться к такому образу жизни или могут думать, что достижение не стоит таких беспокойств. Некоторые стремятся освободиться от своего тела как можно быстрее».
Поэтому и говорится, что легче достичь освобождения, чем бессмертия. Первого можно достичь, отбросив эгоизм, отрешенностью от мира, моральной и ментальной дисциплиной. Но победить смерть тяжелее, чем все это. Для этого все эти качества и дела не могут быть полезны. Тот же, кто достиг такой победы, держит жизнь в одной руке, и если он совершенный йог, то держит и освобождение в другой руке. Он имеет и наслаждение, и освобождение. Он владеет и миром, и блаженством, которое по ту сторону всех миров. Поэтому Хатха-Йога заявляет, что всякая другая Садхана ниже, чем Хатха-Йога.
Хатха-йог, поднявший Кундалини, достигает различных сверхъестественных сил (Сиддхи) и, при их помощи, наслаждения. В каждом центре, к которому он ведет Кундалини, он испытывает особую форму блаженства и достигает особых сил. Если он безразличен (Вайрагья) к ним, он ведет Ее к Шиве, в центр своего мозга, и наслаждается высшим блаженством, которое по своей природе то же самое, что и освобождение. Утвердившись, оно становится постоянным освобождением в отпущенном на волю духе и теле. Она (Изначальная Сила), «сверкающая, как гирлянда огней», молния, вспыхивающая в центре тела йогина, – это «внутренняя женщина», отношение к которой выражается следующими словами: «Что нужно мне от любых внешних женщин? Я имею внутри себя внутреннюю женщину». Вира-Садхака («герой») познает себя как воплощение Шивы (Шивохам) при совокуплении с женщиной – воплощением Шакти на физическом плане[111]. Но Дивья-Садхака («божественный»), или йогин, соединяет мужской и женский принципы внутри себя, как свои собственные принципы, а именно сердце, Шакти[112], и Ее повелителя – Шиву, чистое сознание. Их соединение – это мистическое совокупление (Майтхуна) Тантр[113].
Есть две формы соединения – Самарасия[114], которое считается грубым (Стхула) как соединение воплощенных форм с Высшим Сознанием; и второе, тонкое (Сукшма) соединение покоящегося и активного принципов в самом сознании. Это и есть освобождение.
Какова же природа процесса, описываемого здесь, в философском смысле? Подведем итог: энергия поляризует сама себя на две формы – статическую, потенциальную – и динамическую, проявляющую себя как силы Пран в теле. За всякой активностью есть статическое основание. Этот статический центр в теле человека – изначальная «Змеиная Сила» в Муладхаре. Это статическая основа всего тела и всех его движущихся пранических сил. Этот центр силы – грубая форма Чит, сознания. В сущности, это то же самое сознание, принимающее внешне форму силы, самого высшего проявления Силы. Так как есть различие между высшим покоящимся сознанием и его активной силой, которые в сущности – одно, то, когда сознание проявляется в форме энергии, та обладает двойным аспектом – потенциальной энергии и кинетической. Для Адвайта-Веданты не может быть разделения реальности. Для совершенного взора ее последователя[115] процесс становления – это удаление от окончательной реальности.
