— Прочь! Она моя!
Парень резко побледнел и отступил на шаг. Но и этого мне оказалось недостаточно.
— Я сказал "прочь"!
Последнее слово, не скрываясь, прорычал.
Вот теперь этого идиота и его дружка, как ветром сдуло. Вокруг воцарилась неестественная тишина, на которую я не обратил никакого внимания. Обе мои сущности, человеческая и звериная, сосредоточились на стоящей перед нами девчонке. Взгляд так и прикипел к открытой шее, на которой до того быстро билась жилка пульса, что казалось вот-вот взорвётся. Напряжённые плечи, скрытые тонкой красной тканью, замерли вместе с дыханием.
Напугал. Впрочем, сейчас я и сам себя пугал. Той жаждой, что ощущалась на животном уровне, когда уже становится не важно где и с кем, лишь бы утолить свои низменные потребности. Вот только в моём случае, утолить резко взметнувшийся голод было посильно лишь одной-единственной. Той, кто ждала своего приговора, по-прежнему не шевелясь.
Пришлось засовывать волчьи инстинкты куда поглубже, что получилось далеко не сразу. И лишь спустя некоторое время я аккуратно положил свои ладони на хрупкие плечи, чуть сжав их в качестве ободрения.
— Куда направлялась? — мягко обратился к ней, притянув к себе ближе.
Вопреки видимому спокойствию, внутри меня продолжал бушевать ураган из эмоций. И основой их являлся факт того, что я только что сделал то, что у оборотней невозможно в принципе — признал человека своей парой. И я бы порадовался наверное в другой ситуации, но не выходило. Потому что признать в действительности, не только на словах, я Эриду не смогу никогда. Как и она никогда не сможет подтвердить эту связь. Как и забеременеть от меня. Наши виды абсолютно не совместимы. Конечно, у нас случалось исключение. Одно. Моя мама. Но и то потому, что она — плод экспериментов человеческих учёных, которые умудрились изменить ДНК человека, приблизив её к ДНК оборотня. Но даже если та практика себя оправдала, я ни за что не подвергну мышку подобному испытанию. Потому что все остальные, на ком ставили подобные эксперименты до и после, умирали. Всё-таки изначально стоило держаться от Эриды как можно дальше. Впрочем, ещё не поздно.
— Карину искала, — промямлила тихо мышка. — Арабы должны были до конца дня протокол согласования прислать, но его нет, а я не знаю, как с ними связаться, чтобы уточ… — запнулась, уставившись куда-то за мою спину, — ...нить, — договорила почти беззвучно.
На меня больше не смотрела. Снова дышать перестала, напряжённо уставившись на… моего отца. Тот стоял чуть поодаль, хмуро наблюдая за нами обоими. Судя по тому, как то и дело сжимались его кулаки, а аура давила на окружающих, едва сдерживал гнев и силу. Пришлось окружить мышку ментальным щитом, чтобы не задело.
Вздохнул, понимая, что разговора не избежать. И так собирался после работы с ним пообщаться, но, видимо, придётся сейчас.
— Забудь о Карине и арабах. Потом решим с ними всё. Мне с отцом поговорить надо. Не уходи никуда без меня, ладно? Потом я тебя домой отвезу.
Эрида кивнула. По-прежнему настороженно глядя на альфу белого клана. Тот, как и она, не стал ничего говорить. Просто развернулся и ушёл, наплевав на прерванное совещание. В кабинет к себе, на самый верхний этаж направился. А когда и я к нему присоединился, оборотень показательно уставился в окно, ни разу больше на меня не взглянув. В мыслях у него царила пустота. Постепенно она сменялась отголосками его прошлого. И ничего позитивного он не вспоминал. Ну да, мало хорошего быть подопытным в руках людей. А тут ещё и сын человечку выбрал. Врага. Это понимал он. Это понимал я. Потому и молчали оба довольно продолжительное время. Я не знал, что сказать. С чего начать. Как и отец. Но именно он заговорил первым.
— Изначально, пара — это та, кто идеально подходит по всем физиологическим параметрам. Поэтому потомство у оборотней появляется только от истинной половинки, — вновь замолчал, а последующее прозвучало приглушённо: — Ты помнишь об этом?
Прописные истины знают все, чуть ли не с рождения, так что вопрос был риторическим. И с явным намёком на куда большее.
Можно подумать, я этого не понимаю...
И сам не знал, как такое могло произойти.
Если только…
— Почему Ирида попросила именно оборотней о помощи? Почему за ними вообще охотится оборотень? За простыми людьми?
Подошёл к отцу ближе, остановившись рядом с ним и тоже уставился на заснеженные улицы Москвы.
— Я тебе говорил прежде: это не моя тайна, — отрезал он с мрачной решительностью. — Но даже не надейся, что её суть поможет тебе решить твою проблему. Не поможет. Я думал об этом, — помолчал немного, рассеянно наблюдая за развернувшейся панорамой, укрытой белыми хлопьями, а продолжил уже отстранённо: — Ты мой старший сын. После меня ты станешь вожаком стаи. И мы не можем позволить себе… такое, — снова замолчал. — Впрочем, к тому времени она всё равно умрёт. От старости, — ухмыльнулся всё также мрачно.
На самом деле вожаками становятся не по старшинству, а по силе, но поправлять волка я не стал. Как и сдавать своего младшего брата, который к своим восемнадцати годам по силе давно сравнялся со мной. Точнее, скрывал свою силу за моей. Не зря ещё в свои шестнадцать переехал жить ко мне. Умный и продуманный малый. Впрочем, у меня, в отличие от него, никогда и мыслей не было прятаться и избегать подобной ответственности.
