Пролетев крейсер насквозь, Алексей чертыхнулся. Не учел он, что его тело не снаряд, который, разрушаясь, высвобождает энергию. Если бы так и было, то он нанес бы удар, сравнимый с тремя килотоннами тротила. Но, во-первых, он был с точки зрения физики неразрушимым снарядом, а во-вторых, поглощал половину импульса. Так что, по сути, он будто бронебойная пуля пятидесятого калибра прошил крейсер насквозь как лист бумаги. После чего, потеряв в скорости, полетел дальше. Пришлось в экстренном темпе тормозить и лететь обратно, при этом несильно разгоняясь, чтобы не повторить свой промах. Нет, можно, конечно, попытаться, летая туда-сюда, попробовать его сбить, но это как слона пытаться затыкать швейной иглой. Кроме того, звездолет начал взлетать, что ему не нравилось. Ведь как взлетит, так и вернуться может, когда его совсем не ждешь. Так что, нагнать корабль, когда тот уже был вне зоны действия его гравиботинок, ему помогла только набранная скорость. Сзади рокотали заработавшие термоядерные двигатели, которые просто «слизали» территорию в несколько сотен метров выхлопом температурой в сотни тысяч градусов. Обычно их запускают только во время внутрисистемных перелетов, но, видимо, дроу наплевали на все техники безопасности и экологию.
Алексей напряг память, вспоминая устройство звездолетов. В отличие от Далекой-далекой галактики, такую глупость, как вынос мостика, здесь никто не делал. Реактор, искин и мостик находились в самом центре любого корабля и были дополнительно бронированы. Кроме того, вращающиеся башни с бластерами и электромагнитные линейные ускорители располагались таким образом, чтобы в случае чего принять удар на себя. Но все это на самом деле скорее наследие дощитовых времен и способ продержаться до перезагрузки истощенных суперконденсаторов энергетических щитов, так как именно они являются основной защитой любого корабля. И в данный момент парень, поглощая энергию щита, пробирался к оставленной им дыре. Не то, чтобы он не мог просто оторвать обшивку… Просто для этого надо бы было отцепиться одной рукой, чего он делать не желал. Да и в принципе до усрачки боялся смотреть вниз на быстро удаляющуюся землю под ногами. И пусть падение не принесет ему вреда, но свои страхи и инстинкты побороть было непросто. Три минуты потребовалось Алексею, чтобы достичь оставленной им аккуратной входной дырочки и, сбив застывшую металлизированную пену, залететь внутрь.
Внутри было темно, так как изолированный отсек лишился электроснабжения. Здесь находилось несколько помятых и один искореженный сложенный истребитель. Выглядели они… Ну, как яйца в сотах, были беспилотными и назывались «осами». Простейший искин, пара торпед на борту, две бластерных пушки и твердотопливные двигатели с аккумуляторами — их даже щитами никто не снабжал, так как их задача состояла в атаке лишенных щитов кораблей, таких же истребителей и прикрытия своим телом от торпед. По большей части это умная торпеда с пушками, что только подтверждала возможность подрыва боезапаса. Так что эпоха бравых пилотов, которые единолично ведут свою машину в бой, давным-давно прошла, ведь отправь ты даже миллион истребителей, они не снимут щит не то, что линкора, а даже тяжелого крейсера, при том, что искины и турели таких кораблей выщелкают их всех со временем. Если входное отверстие, созданное его телом, было относительно небольшим, то чем дальше он проходил, тем больше было разрушений. Переданный его телом импульс заставлял обломки обшивки и внутренних перегородок выступать как шрапнель, а сверхзвуковая скорость создала взрывную декомпрессию. Алексей раньше не задумывался о таких вещах, ведь в комиксах и фильмах, если супергерой и движется со скоростью в несколько махов, то его движение не создает абсолютно никаких последствий для окружающих. Более того, они способны на таких скоростях еще и людей спасать, не превращая их при этом в месиво из крови, костей и мяса. Дойдя примерно до середины, парень повернул направо и пошел к корме. Именно ближе к ней должен был, по логике, находиться реактор, так как тянуть от двигателей к нему кабели с носа было бы той еще морокой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А вот и Джонни! — закричал парень, разрывая аварийную перегородку и заставив тем самым спотыкнуться спешащую по каким-то своим делам дроу в белом бронескафе медицинской службы. И только встроенный искин в последний момент выправил ее движение. — Что, испугалась?
— Обосралась! — на эмоциях и с испугу выдала девушка.
— Это бывает, — с сочувствием ответил он. — Все мы иногда какаемся. Ты вот что мне скажи, милочка, реактор в ту сторону?
— Да, — отползая подальше, ответила она.
— А ты мне нравишься, — Алексей прошел мимо нее, оскалившись. — Убью тебя последней.
На самом деле парень принимал сопутствующие потери. То есть, если нужно уничтожить звездолет, он это сделает, даже если погибнут невинные. Так он поступил с базой в стазисе. Но вот целенаправленно убивать медиков… Нет, хоть какие-то, пусть и довольно лицемерные границы должны у него быть. Именно по этой причине он не высвободил энергию, которую накопил еще в убежище из своих реакторов, а хотел уменьшить выработку здешнего. Повторить, так сказать, свой шантаж Алании на Калме-ноль. Именно поэтому, больше не медля, он взлетел сантиметров на пять над полом и полетел в указанную сторону. Заревели сирены, активировались противоабордажные системы в виде закрывающихся аварийных переборок, пленок силового щита и появляющихся из-под потолка дул турелей, которые выплевывали свой смертоносный плазменный огонь голубовато-белого цвета. Но все это было бесполезно, и Алексей, как неумолимый рок, летел вперед, пока не достиг особенно толстой обшивки, за которой и находился огромный плазменный шар, сдерживаемый пленками силовых щитов. Парень приложил руки к шару, и тот стал сжиматься и разжиматься, пытаясь компенсировать потери. Алексей почувствовал себя снова как дома, лежащим на теплом солнышке. Это было довольно приятное чувство.
— Восемьдесят восьмой? Что ты делаешь? — внезапно раздался холодный женский голос откуда-то из прохода в кожухе.
— Руки грею, — ответил он с сарказмом. — А что, не видно? Сажайте корабль и сдавайтесь светлым, а то я вам устрою тут Эльфосиму и Дроусаки.
— Я не поняла твою последнюю фразу.
— Взорву я вас ко всем чертям, так понятнее?
— Хорошо, мы снижаемся. Только перестань дестабилизировать реактор.
— Дайте мне доступ к системам корабля, а то как я могу вам верить? Вы же дроу, — усмехнулся Алексей.
Он знал, что выбора особого у темных не было. Эвакуироваться они не успеют, звездолет теряет мощность, а взрыв он мог устроить нехилый. Так что совсем не удивился, получив доступ к системам наблюдения. Причем просто так смотреть парень не захотел, а вспомнил о своих программах взлома и искине уровня линкора в наруче. Взламывать с нуля было бы хлопотно, но уже имея доступ и перехватив встреченных им по пути эльфов, можно было поиграться. Где-то минут через двадцать ему удалось «обмануть» искин корабля, повернув одну из камер так, чтобы можно было увидеть занимательный разговор. Звука не было слышно, но базы диверсанта позволяли читать по губам. Тут ему на руку сыграла паранойя самих дроу, которые боялись, что Алексей может прослушивать их переговоры через нейросеть.
— Принцесса, вам нужно улетать! Вы не можете, не имеете права попасть в плен! Это будет позор не только для нашей семьи, но и для всех темных ильдари! — убеждала беловолосую девушку в черном бронескафе капитан корабля.
Алексей снова посетовал внутренне, что все безумно красивые девушки, встречающиеся ему на пути, те еще сволочи. Чуть подумав, он вспомнил, что и на Земле очень редко встречались девушки, характер которых не портила собственная красота. В один момент, когда названная принцессой девушка встала в анфас к камере, он заметил символ дома Кинесия в виде снежинки. Знаменит дом своими псиониками, управляющими льдом, аналитиками и программистами искинов. Именно поэтому он так и не смог взломать корабельный искин. Нет, дай ему пару суток, и он мог бы попытаться… Но кто же их даст?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
