Улыбка исчезла с лица женщины, уголки губ начали подергиваться.
— Лучше не спорь со мной, — проговорила она безразличным, скучающим тоном. — То, что ты свободный человек, не означает, что я не могу спустить с тебя шкуру.
Мужчина поклонился, коснувшись лба костяшками мозолистых пальцев.
— Как пожелаете, госпожа. — Он повернулся к Гейлу: — Иди за мной, мальчуган.
Гейл был настолько взволнован, что даже не обратил внимания на столь оскорбительное обращение. Перед тем как перепрыгнуть через ограду, он воткнул свое копье в землю и повесил перевязь с мечом на столб. Конюхи уже вновь держали кабо под уздцы. Тот дрожал и нервно закатывал глаза.
— Ты, правда, никогда раньше не ездил верхом?
— Это первый кабо, которого я вижу в своей жизни, — признался Гейл.
— Что ж, тогда ты выбрал не худший способ с ней покончить. Ведь можно умереть и под кнутом. Но если собираешься пожить еще немного, постарайся не напрягаться, когда он выбросит тебя из седла — ушибешься не так сильно. Падай, согнув руки и ноги, и если не сможешь сразу же вскочить, попытайся откатиться в сторону. Мы попробуем удержать его, чтобы он хоть не затоптал тебя насмерть.
Они подошли к кабо, и объездчик указал на деревянную ступеньку:
— Это стремя. Ставь в него ногу и вскакивай в седло. — Он похлопал кабо по спине.
— Не так быстро, — возразил Гейл. — Сперва мы должны получше узнать друг друга. — Юноша поднял руку и дотронулся до густых бровей животного, медленно гладя по его морде. Дух кабо оказался столь сильным, что Гейл перестал ощущать все окружающие запахи.
— Осторожней, — сказал державший кабо мужчина, — тварь кусается.
Но животное, напротив, становилось все спокойнее и постепенно перестало дрожать. Гейл заметил, что переменился и мерцающий отсвет его ауры. Юноша похлопал его по морде, и вскоре кабо уже пытался ткнуться носом в его ладонь.
— Вот теперь я попробую на него взобраться, — сказал Гейл.
Объездчик придержал стремя, и он поставил в него ногу. Конюх показал ему, как опираться руками на луку седла, и, согнув ногу, Гейл перенес другую через спину животного, вдев ее в стремя с другой стороны седла. Кожаные поводья он подхватил левой рукой. Никогда еще в жизни он не испытывал столь восхитительного ощущения. Сидеть верхом на прекрасном могучем животном, возвышаясь над всеми остальными людьми! Гейл чувствовал, как мощные легкие животного, подобно мехам, раздуваются под его голенями.
— Для новичка ты неплохо держишься в седле, — заметил старший из конюхов. — Теперь опусти пятки. Вот так. Эти ремешки у тебя в руках — поводья. Когда захочешь, чтобы кабо повернул, потяни их в том направлении и дави на бок коленом с другой стороны. Вообще-то, это все, что тебе надо знать, если бы он был полностью объезжен. Не думал, что ты усидишь в седле так долго… Чтобы послать кабо вперед, ткни пятками в бока. Ну, приступай!
— Я готов! — сказал Гейл. Сердце его бешено колотилось. Конюхи отстегнули поводья от колец в губах кабо и отошли в сторону. Их широкие ухмылки понемногу стерлись: кабо и не думал метаться или вставать на дыбы, а лишь нетерпеливо гарцевал на месте, будто желая рвануться вперед. Особого недовольства тем, что на его спине восседает наездник он не выказывал.
Гейл осторожно дотронулся пятками до ребер животного, и кабо рысцой пошел вперед. Юноша неуклюже подпрыгивал в седле, не забывая направлять животное вправо, чтобы оно не врезалось в ограду.
— Расслабь спину и колени, — крикнул ему главный конюх.
Сосредоточенно кивнув, Гейл последовал его совету и вскоре смог приноровиться к аллюру животного. Всем своим телом он ощущал стремление кабо сейчас бежать вперед.
— Откройте ворота! — крикнул он конюхам. Озадаченные, те не двинулись с места.
— Делайте, что он говорит! — приказала Шаззад. Конюхи повиновались и распахнули ворота.
Гейл не размышлял, он инстинктивно чувствовал, что должен делать: отпустил поводья, и кабо плавно рванулся вперед, одним прыжком очутившись за оградой. По лугу, окружавшему загон, он помчался уже галопом. Юношу поразило то, что он и кабо слились в единое целое. Он чувствовал ликование животного, его наслаждение свободой. Это ощущение оказалось для Гейла столь же новым, как и плавание по морю, но куда более захватывающим. Человек и животное действительно слились в одно целое, кабо немедленно откликался на его малейшие желания, и юноше даже не приходилось понукать скакуна.
Он ощущал, как работают могучие мышцы под его ногами. Видимо, дух животного был настолько силен, что оно намеревалось скакать, пока не остановится сердце — если, конечно, Гейл, пожелает этого. Наездник выпрямился в седле, и кабо постепенно замедлил бег, снова переходя на мелкую рысь. Слегка натянув поводья, он откинулся назад — и животное остановилось. Гейл надавил на его бок коленом, и оно стало поворачиваться на месте, описав полный круг. Надавил другим коленом — и кабо завертелся в обратном направлении. Почему его пытались убедить в том, что животным сложно управлять? Скорее всего, подумал Гейл, они настолько не способны понимать духовных побуждений кабо, что могут установить над ним только грубое физическое господство.
Действуя поводьями, он направил Лунного Огня в загон, где, разинув от изумления рты, стояли объездчики и конюхи. Старший конюх посмотрел на него с упреком:
— Почему ты не сказал, что умеешь ездить верхом?
— Потому что это неправда, — ответил Гейл. Он освободил ногу из стремени и соскользнул на землю. Ощутив на внутренней поверхности бедер болезненные ссадины, он слегка поморщился. Похоже, к верховой езде, как и к плаванию по морю, надо сперва привыкнуть. Юноша в последний раз потрепал по морде Лунного Огня. Когда конюхи продели ремни в кольца на его губах, животное опять начало храпеть и брыкаться.
Когда Гейл подошел к Шаззад, глаза ее заблестели.
— Я вижу, ты способен еще не раз удивить меня.
— Ты тоже меня поразила с первого взгляда, — отозвался он, надевая перевязь с мечом. — Но тогда я и вообразить не мог, что узнаю тебя ближе. Это мой первый день в большом городе, и я никогда не был знаком не то что с верховной жрицей, но и вообще с какой-нибудь знатной дамой. На моей родине все по-другому.
— Похоже, ты быстро у нас освоился.
— Мне ничего другого не остается. Я стал изгоем, и вряд ли мне удастся приучить остальной мир к тому образу жизни, к которому я привык дома.
— Разумная мысль. Ты был бы удивлен, узнав, как много людей тратит на это все свои силы. — Женщина посмотрела в сторону загона — туда вывели другого кабо, который вел себя совершенно спокойно. — Что ж, ты успел прокатиться верхом, а мне это еще только предстоит. Увидимся вечером за обедом, и возможно, после этого у нас найдется время побеседовать. — С этими словами Шаззад развернулась и пошла прочь. Гейл поклялся про себя, что наступит день, когда эта женщина не осмелится вести себя с ним столь надменно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
