звезды. Появилась и увеличилась здоровенная сигара корабля c тяжелым Т-образным подбрюшьем.
Действительно, военный межпанетник. Такие, если и залетают в сверхдальние пределы, то в составе флотов. Каким бы он ни казался огромным, но у межзвездника сам в зубах застрянет. Вот уж где, действительно, махины. До полутысячи километров в длину доходят, их на Землю не сажают. Зато пока цела силовая броня, межзвездные крейсеры могут разлетаться на отдельные куски и собираться в другой последовательности.
– Считаешь, мы видим не сам корабль?
– Земные крейсеры оснащены устройством сквозной ретрансляции для оперативного камуфляжа. По моей оценке, процентов шестьдесят вероятности, что преследователь проекциями не прикрывается. Однако, обводы не типичны для земной модификации, что в свою очередь может говорить об информационных искажениях.
– И что вся эта белиберда значит?
Наиль развернулась и уперла руки в бока.
– Ну дважды два сложи. Мои сведения о земных кораблях устарели на добрую четверть века. Точного ответа нет и решение принимать тебе. Ты же у нас капитан. Пока я прикрылась ложными трансляциями и держу максимально возможную скорость, но эта сволочь нас видит и постепенно нагоняет.
Приплыли, путешественники. Бывалые покорители безопасных одиночных троп. Воронцов, значит, сейчас пялится в купол, чтобы в чужой звездной системе рассматривать чью-то маскировку. Пока он как некомпетентный идиот хлопает глазами, на них могут и чужие истребители посыпаться. Оставят одно мокрое место. Хотя на мокрое надеяться не приходится. И бедному астроинженеру надо принять решение на основе шестидесяти процентов хрен пойми каких вероятностей.
– Эй, люди добрые ну и нелюди, могу совет дать из умных книжек, – с ядовитым смешком встрял Марк. – Нужно пальнуть посильнее и удирать во все лопатки. Есть же в этом пылесосе большая пушка?
– Чтобы на тебе опробовать найдем, – буркнул Воронцов и добавил: – Заткнись.
Спасти их может только прыжок. Вот только без времени на расчеты, можно найти «спасение» в сердце какой-нибудь звезды. При дурацких шестидесяти процентах хоть монетку подкидывай, в чьи объятия бросаться: чужого солнца или ни пойми чьего корабля.
– Получила последние данные сканирования, – отчеканила Наиль. – Корабль ускорился, продолжают нас ощупывать и взяли на прицел пушек. Нужно принять решение, Воронцов.
– Просто сдавайся, командир, – хохотнул Марк. – Из вашей лодки вряд ли получится стоящий фейерверк, да и зрителей нет, оценить некому. Все полыхнет впустую. Канете в холодное небытие без памятного сувенира.
– Ерничаешь, значит, боишься умирать? Наиль, сколько у нас времени. Можем успеть безопасно прыгнуть?
– От буйка проверенного кросс-перехода мы далеко. Прыжок без предварительного расчета – высокий риск. Расчет я запустила при обнаружении крейсера, он пока не закончен. Продолжаю рассчитывать или прыгаем на удачу?
Уходить в подпространство, не определив точку выхода и не настроив под нее навигацию, приходиться разве что при угрозе полной и немедленной гибели корабля. Воронцову ситуация не казалась настолько безысходной, может, успокаивал вполне родной вид крейсера. Смотришь так на обертку и ждешь на хорошую начинку.
– Закончи расчет максимально короткого прыжка, чтобы суметь потом вернуться на маршрут. Отскочим в сторону и рванем во все лопатки. Точка выхода подальше от облачного скопления. Неспроста все это: скопление, наш гость, а теперь крейсер. Может, его тоже нам подбросили?
– Идем на предельной скорости, – отрапортовала Наиль. – Три минуты на завершение расчета прыжка.
Воронцов покосился на Марка. Тот переступал с ноги на ногу.
– У нас в кинофильмах такие страшные агрегаты могут исчезать и в другом месте появляться, – вытянул он шею в сторону изображения крейсера. – Как мстительные ниндзя с лазерными пушками. Но бегать весело. Еще веселее стрелять. Предлагаю идею получше – попробовать все разом. Приблизиться, показать белый флаг, выстрелить, потом начать удирать и прыгать.
– Ты больной сукин сын, Рински. Неужели до сих пор не понял, что все, что здесь с тобой происходит – настоящее. Будем стрелять в военный корабль – не выживем. Прыгнем наобум – попадем со всего маха в звезду, планету или дыру и сдохнем.
– Сгореть в звезде. Это похлеще огня на небоскребе.
Проекция крейсера внезапно вспыхнула.
– Что это?!
Воронцов не успел выкрикнуть вопрос, не успел ощутить вибрацию челнока, рванувшего в последний момент в подпространство, как мелькнуло световое «копье», и на куполе взорвался наконечник.
«Наиль» резко тряхнуло, и они с Марком рухнули в защитную силовую сферу.
– Прыжок не выполнен, капитан, – отчеканила механическим голосом исчезнувшая Наиль. – Мы в магнитной ловушке. Крейсер тянет на обратном импульсе. На мои запросы захватчик не реагирует. Двигатели мне не подчиняются. Бортовой арсенал и навигация не отвечают. Челнок захвачен.
Вот и финита, стрекозе не вырваться из клюва сороки. Теперь либо жди конца, либо верь, что не придешься по вкусу. Процентное соотношение можно и без Наиль прикинуть.
– Проклятие, – вырвалось у Воронцова.
– Фу-у, эти идиоты даже ни единого раза не выстрелили в нас. Да и вы струсили и не вмазали – с глубоким презрением протянул Марк. – Взяли вас на аркан без хотя бы крошечного фейерверка.
Как так получалось, что, глядя на одно и то же существо, Воронцов испытывал то влечение, то отвращение. Внешность-то по большому счету не менялась.
– А тебе нужно, чтобы любое падение и гибель шли с огоньком?
– Поверь мне, проигравший капитан, так всегда лучше. Маленькое вмешательство в естественный ход вещей украшает события. Это я из прошлой жизни запомнил.
И безумец заржал.
***
Более всего напрягало молчание по каналам связи. Призрачные силки искажали звездную панораму. По куполу размазалось тусклое свечение, словно пылающее сияние кросс-перехода кто-то выставил на минимум, и теперь вместо пламени тлели вчерашние угольки. А неизвестный корабль, как живое, невидимое существо, безмолвно поглощал законную добычу. Наиль лишь беззащитно пищала, отправляя в его бездонное нутро запрос за запросом.
– Я не могу присоединиться к их системам, меня полностью блокируют. И еще создают помехи. Прямо кокон неведения. Я не в состоянии определить, пытаются ли они сами подключиться. Но не взламывают меня силой, уже добрый знак.
Воронцов невесело хмыкнул, как мало топлива надо для надежды. Свое воплощение Наиль вернула, но боевой вид подрастеряла: упаковалась в глухой комбинезон неопределенного цвета.
– Нам остается только ждать, – констатировал очевидность Воронцов.
Драться он все равно не умеет, и весь оставшийся арсенал – это разбежавшиеся по углам здравые
