Девушка слышала шум подъезжающих машин, возгласы и переговоры сотрудников милиции. Кто-то вошел в сарай с мощным фонарем, осветил углы и антресоли.
– Здесь пусто! – громко объявил вошедший.
Таня ждала, когда они уедут. Наверное, эти часы дались ей труднее всего – усталость давила немыслимым грузом. А милиционеры не торопились уезжать, напротив, прибывали новые машины с новыми людьми, устанавливались какие-то прожекторы, шла рутинная, неспешная работа. Слыша удаляющийся рокот автомобильных моторов, Таня догадывалась, что увозили трупы, может быть, раненых. Все стихло только после полуночи. Таня выждала еще с полчаса и выбралась на участок. Несколько прожекторов заливали первый этаж дома светом, но Таня оставалась в темноте.
Было очень тихо. На втором этаже горел желтоватый огонек. Едкий запах гари плыл в неподвижном воздухе. Таня посмотрела наверх, на окна второго этажа – и замерла. Она увидела… Звезды.
Конечно, Таня знала, что такое звезды. На занятиях по астрономии и астрофизике она подолгу рассматривала звездные карты, и за окном ее комнаты в ясную погоду проглядывал уголок звездного неба. Карты, компьютерные пособия и учебные видеокассеты давали гораздо более полное представление о Вселенной, чем это настоящее небо над ней. Но настоящее огромное небо с настоящими звездами – совсем другое, это не знание, а чувство. Небосвод, усеянный сияющими точками, нависал прямо над Таней, и ничто не отделяло ее от неба.
Она вытянула вверх руки, тихонько засмеялась, и как завороженная побрела в сад, где восхитительные ароматы цветов и деревьев были сильнее запахов дыма и гари. Таня прикоснулась к стволу вишневого дерева, провела ладонью по шероховатой коре, испачкавшись в липкой смоле. Капельки смолы светились, как янтарные бусинки, ловя отблески прожекторного света. Во тьме обиженно верещала какая-то птица. Девушка опустилась на колени перед разросшимся кустом с крупными красными цветами. Аромат сводил ее с ума. Таня оказалась в совершенно новом для нее мире, полном чудесных загадок. Ей хотелось разгадывать их, ей хотелось петь.
Из дома донесся чей-то кашель, и очарование развеялось. Таня резко выпрямилась, вновь стала гибким и опасным хищником, готовым сражаться с другими хищниками.
Бесшумно подкравшись к дому, девушка заглядывала в разбитые окна. Внизу никого, правильно, ведь и свет горит наверху. Таня поднялась по лестнице, дотянулась до маленького окошка близ двери. На стуле, вполоборота к ней, сидел некто в камуфляже. Рядом с ним на столе лежали рация и пистолет. Очевидно, парня оставили для охраны места происшествия, хотя Таня не понимала, что здесь можно охранять.
Слух у стража порядка был как у кошки. Таня могла бы поклясться, что не произвела ни одного звука громче дыхания, но парень насторожился, схватил пистолет и повернулся к двери. Затем поднялся, подошел к порогу и выглянул на площадку… И тотчас же, получив сокрушительный удар, повалился на ступеньки. Таня стащила с кровати простыню, разорвала ее и надежно «упаковала» охранника, не забыв и о кляпе.
Теперь, размышляла Таня, в изнеможении опустившись на стул… а что теперь? Полковник Лысенко полагал, что стилет находится на даче – по крайней мере, он сказал, что Слейд и двое других направляются на дачу за стилетом. Возможно, но сейчас существует несколько вариантов. Стилет у кого-то из тех, кто уцелел после перестрелки; стилет захватил полковник и взорвался вместе с ним; стилет забрали представители официальных властей; стилета вообще никогда тут не было, а полковник ошибался. И наконец: стилет спрятан где-то в доме или возле него. Что касается первых четырех версий, в данный момент их никак не проверишь, а ради проверки пятой Таня и отключила охранника.
Тот, кто полагает, что обыскать дачный дом – ерундовое дело, попросту никогда не занимался на даче поисками чего-то давно и неведомо где затерявшегося, особенно если искомый предмет невелик по размеру. Дачный дом, который неоднократно надстраивался и перестраивался, – сущее наказание для человека, желающего там что-то найти. Обычно в таких домах имеется множество захламленных подсобных помещений, чердачных отделений, зимних кладовок, чуланов, укромных местечек под верандами, террасами и балконами, а есть еще старые шкафы и комоды, пустоты над балками и перекрытиями, бабушкины сундуки и… Чего только нет.
Дача профессора Калужского не являлась счастливым исключением. Три часа ушло у Тани на то, чтобы обшарить только часть второго этажа. В конце концов она поняла: бесполезно. А вдобавок, стилет может быть и зарыт где-нибудь на участке… Правда, ей удалось обнаружить небольшую сумму денег, забытую на подоконнике под вазой.
Таня опустилась на кровать и вскочила, услышав писк рации. Ей приходило в голову, что охранника будут время от времени вызывать, и вот… Надо уходить – не дождавшись ответа, они вернутся.
На всякий случай Таня проверила, не задохнется ли сержант в путах и при кляпе. Потом она выбрала в шкафу объемистую дорожную сумку, сунула в нее найденный при обыске фонарь плюс кое-какие припасы, позаимствованные из холодильника. Затем она зашла в сарай за автоматами «скорпион» и направилась к калитке.
За воротами она замедлила шаг. Ее машина исчезла, но этого и следовало ожидать – либо кто-то сбежал на ней, либо ее забрали в рамках расследования. Идти некуда… Единственное, что у нее оказалось полезного, – московский адрес и телефонный номер Джека Слейда или Стэна Долтона. Но Слейд – фактор «икс», и нет сил придумывать правила игры с ним. Таня чувствовала, что если не найдет сейчас место для сна, то упадет и уснет прямо на дороге. А где найти такое место? Пустующая дача? Да, это идея. До смерти перепуганные перестрелкой и взрывом, соседи, вероятно, сбежали в город. Большинство из них. Только надо найти дачу подальше, в ближних будут по горячим следам искать человека, напавшего на охранника. Да, наверное, и в дальних тоже… Но нет сил, ни на что нет.
Таня побрела по дороге. Ее ноги с трудом передвигались, как конечности робота, не имеющие к ней никакого отношения, как что-то чужое, лишенное нервных окончаний.
Минут через двадцать Таня доковыляла до небольшой дачки, погруженной во тьму. После недавней стрельбы едва ли кто-то решился бы лечь спать совсем без освещения, разве что очень уж хладнокровный человек. Постучав в дверь (если кто-то есть, можно сослаться на ошибку), посветив фонарем в комнаты и убедившись, что дача пустует, девушка отворила кухонное окно и забралась внутрь. Спустя полминуты она крепко спала на обшарпанном диванчике.
Наутро Таня проснулась заметно посвежевшей. Зарядка и умывание холодной водой помогли ей восстановить силы. Девушка достала из сумки консервы, копченую колбасу и пакет яблочного сока. За завтраком она смотрела старенький телевизор, вероятно изготовленный в приснопамятном 1913 году, но вполне работоспособный.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
