Фартуна, ты явно не на моей стороне.
— Я же тебе сказал: держи язык за зубами, а иначе… — Азаель засунул ладони в карманы брюк, — ты знаешь о последствиях.
Ангел еле заметно кивнул. Глядя на него, я думала, что он – это совершенно другой человек, которого я будто никогда не знала. Я не понимала, почему Мэтт просто стоит, смотрит на меня какими-то виноватыми глазами, ничего не предпринимая. В голове даже мелькнула мысль, что он заодно с Азаелем, но… она быстро развеялась, так как я просто не поверила, что мой хранитель смог бы так поступить. Он бы никогда не предал Небеса, ангелов, меня…
— Я тебя ненавижу, — прогремела я, добавив в голос как можно больше ненависти и злости. Мои глаза жгли дыру в спине демона. — Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, ТВАРЬ!
Колкий смех, вызвавший у меня мурашки, пронесся по комнате. Повернувшись на сто восемьдесят градусов, черноглазый противно улыбнулся, за что я стала испытывать к нему ненависть еще больше прежнего.
— Я знаю.
— Я обещаю, что не оставлю это безнаказанным, — произнесла я, всхлипывая. Мои руки бесконечно пытались освободиться от веревки, но… не получалось; я только этим самым стирала себе запястья до крови.
Одна часть меня хотела сдаться, другая – наоборот – желала идти до конца. Я разрывалась, решая, какое мое действие окажется правильным. Если закапаю шансы на борьбу в могилу, то… все станет только хуже. Значит, нужно не опускать руки, как бы хреново мне сейчас не было. Мое предназначение – помочь ангелам спасти людской мир, а не погубить его. Нельзя сдаваться просто так, без борьбы!
— Ага, — безразлично произнес Азаель. — Не оставишь. — Его черные глаза впились в мои. – Итак, мой первый вопрос: ты говорила Михаилу или кому-нибудь из ангелов о видении? Ведь я в курсе, оно у тебя было.
— Не успела, — честно ответила я, переводя взгляд с него на Мэтта.
— Врешь. Наверное, уже давно доложила о нем.
Я горько ухмыльнулась.
— Сейчас я не способна лгать, уж поверь мне на слово.
Брови демона сместились в одну линию, когда он начал разглядывать меня с ног до головы.
— Ладно, — отчеканил он, потерев ладони друг о друга. — Выходит, никто кроме тебя и твоего хранителя не знает, что мы наступаем в полночь? — это предложение вышло у него достаточно позитивным, чтобы я заскрипела зубами.
— Получается, да. Да, никто кроме нас не знает, — твердо сказала я. — Какой следующий вопрос?
— Почему ты не побоялась явиться сюда, когда тут происходил самый «разгар вечеринки»?
— У меня пропал страх, знаешь, — коротко ответила я, осматривая искаженное в не доброй улыбке лицо Азаеля. — Такое бывает под действием адреналина.
Ухмылка вылетела с его губ.
— Что, Всевидящая, стала бесстрашной?
— У меня есть имя – Келин. Келин Прайс, к твоему сведенью, — я прикусила щеку, сдерживая очередной поток слез.
— Знаешь, мне как-то плевать, — он развел руки в стороны, пожав плечами. — Следующий вопрос, ВСЕВИДЯЩАЯ: сможет ли кто-нибудь заметить Самандриила и Микаэля? Если да, то скажи мне их имена.
— Никто не сможет заменить Самандриила и Микаэля. Никто. Ни ангелы, ни другие архи, — отрезал Мэтт. Меня напугало, что он открыл рот. Ведь Азаель ему приказывал молчать, а иначе… грозился, мол, будут какие-то последствия, после которых ангелу явно не станет хорошо.
— Мэттью, Мэттью, — протянул демон, медленно поворачиваясь в его сторону. — Я тебя предупреждал, — он вновь посмотрел на меня и оскалился. — Хочешь, чтобы она пострадала?
— Не смей! — процедил мой хранитель, расправив плечи. — Не смей ее трогать, Азаель. Если желаешь над кем-нибудь поиздеваться, кого-нибудь помучить, то делай это со мной, а не с ней.
Едкий смех черноглазого заполнил комнату. Я дернулась, когда его пальцы резко схватили подбородок Мэтта.
— Ты думаешь, я не понимаю, что творится между тобой и этой человеческой девушкой? — смотря прямо в глаза парня, протрещал он.
Каждая мышца на моем теле напряглась. Я громко сглотнула, раздумывая над словами демона. Выходит, он знает о наших с Мэттом отношениях?! О, Боже! Но, как? Каким образом? Мы же себя вроде бы не выдавали прилюдно. Или…
— Когда ты решил заключить со мной сделку, я подумал, что ты пошел на такие меры только из-за спасения человечества; будет жить Всевидящая – будет жить и надежда на спасение несносных людишек, бла-бла и тому подобное, — продолжил говорить Азаель. — Но взглянув глубже, я понял – между вами есть связь, не та, которая существует между человеком и оберегающим его хранителем, а другая.
И тут я опешила.
— Я следил за вами несколько раз, чтобы быть уверенным, что ты точно не расскажешь Михаилу о сделке, и… тут я понял кое-что важное; то, чего раньше не замечал.
— Ты следил за нами? — ошеломленно проговорил Мэтт, скинув его руку со своего подбородка. — Так, значит, вот откуда ты узнал обо всем: об армии, о том, кто будет ее возглавлять.
— А ты догадливый, — ухмыльнулся демон. — Еще я узнал о твоих трепетных чувствах к ней, — его костлявый палец указал на меня. — Да ты любишь ее, Мэттью. Ты – ангел, пусть и бескрылый, втюрился в человеческую девушку. Что будет, если об этом узнает Михаил?
— Он не узнает. Я не собираюсь ему рассказывать, — пояснил блондин.
— А если я «сообщу» ему этот «секрет»?
—Ты не посмеешь, — твердо произнес ангел, — а иначе, я расскажу о сделке абсолютно всем. Мне вдвойне будет плохо, я понесу страшное наказание – смерть, да и пусть, но зато тебе тоже хорошенько достанется, только от Люцифера.
Черноглазый наклонил голову вбок. Хоть я не видела его лица, зато предположила – на нем написана злость. Ну, явно не радость. Я довольно удивилась, услышав, на какие меры готов пойти Мэтт… Нет, просто поразилась. Я не знала, как опасны наши отношения. Конечно, предполагала, но… не думала насколько.
— Если не хочешь, чтобы Люцифер размазал тебя по стенке – ты будешь держать язык за зубами.
Азаель то ли выдохнул, то ли издал тихий смешок, я так и не поняла. Его пальцы сомкнулись в кулаки; я думала, вот-вот и он ударит Мэтта, но… этого, к счастью, не произошло.
— Планы немного изменились, ангел. Насчет шоу – оно станет ужасным зрелищем ДЛЯ КОГО-ТО, — оповестил мужчина, приблизившись к лицу блондина. — Ты ведь любишь эту человеческую девушку, Мэттью так же, как она тебя?
— С какой стати я должен тебе отвечать? — выплюнул мой хранитель.
— Ладно, — отошел немного, — считай, что это был риторический вопрос.
Когда Азаель направился ко мне, Мэтт испуганно крикнул ему:
— Не смей трогать Келин, слышишь?
— Постараюсь, — и его лицо, нет, морда, озарилась кровожадной улыбкой. Мне стало действительно страшно. — Мэттью, ты ей сам расскажешь, почему не можешь ее освободить, ударить меня, или же… я расскажу? — глаза он устремил на пылающего гневом ангела. Не получив ответа, демон вновь открыл рот, уже взглянув на меня: — Отлично. Значит я.
