Его лицо будто окаменело. Он дотронулся пальцем до прядки моих волос.
– Я докажу тебе две вещи, – тихо и очень нежно сказал он. – Первая – что ты захочешь держаться от меня как можно дальше. Вторая – что ты ничуть не изменилась. Ты по-прежнему такая же трусиха, как раньше. Думаешь только о том, как бы твоя шкурка не попортилась. А чужие жизни для тебя не значат абсолютно ничего. Я докажу тебе это.
– Ты не прав.
– Я докажу. А теперь вали. Беги, крольчишка, пока могут бежать лапки!
Мне не надо было повторять дважды. Я пулей помчалась по лестнице.
– Эй! – крикнул Стас вдогонку. – Спасибо за то, что призналась, что любишь меня! Теперь я сделаю так, что ты меня возненавидишь!
Глава 29
Да, я снова наступаю на одни и те же грабли. И наступлю снова еще много-много раз. Я все решила. Я буду ждать. Ждать с тупой овечьей покорностью, когда все вернется и будет так, как раньше.
А то, что творится сейчас, не может продолжаться вечно. Всему рано или поздно приходит конец. Стас будет продолжать травить меня. А я буду терпеть. Мне больше ничего не остается.
Утро понедельника. Я пила кофе, грела руки о чашку. Зубы стучали то ли от холода, то ли от страха. Я смотрела в окно и видела, что у моего дома караулит Стас. Я могла бы, как всегда, выйти через сад, перелезть в огород к соседям и выйти на соседнюю улицу, но я твердо решила больше не убегать. Я должна выйти через калитку. Я должна показать, что больше не боюсь его. И что мне теперь все равно, что со мной будет.
Я вышла за калитку.
– Я думал, ты умнее, гном! И догадаешься в окно посмотреть, прежде чем сунуться на улицу.
Стас улыбался.
– Мне все равно, – устало сказала я. – Я больше не боюсь тебя.
– А надо бы бояться. Мой тебе совет: как только увидишь меня – беги без оглядки.
– Да? А что еще ты можешь сделать? Я уже и так из-за тебя на самом дне.
Не ожидая ответа, я пошла по дороге. И услышала за спиной:
– О, нет. Это еще не дно. Я обернулась.
– Мне все равно, что со мной будет. Мне надоели твои игры. Я не буду больше убегать и прятаться.
– А зря, – беззаботно, с улыбкой сказал Стас. – Ну, смотри, я тебя предупредил.
Он пошел в другую сторону. Со стороны наша встреча напоминала мимолетную встречу двух соседей, которые желают друг другу доброго утра и интересуются, как дела.
Мы с мальчишками сидели в столовой.
Рома рассказывал очередную «увлекательную» историю.
– …Бывают такие черви, которые легко рвутся, вот их надо вот так вот прочненько насаживать… а есть плотные, они получше будут. А то те, которые рвутся, их насадишь, а они сдохнут и перестанут шевелиться. Рыба таких червячков даже не заметит… Прочненького червя лучше за краешек подцепить, он будет очень подвижным… а можно за головку и хвостик зацепить, таким вот колечком… а можно за серединку – это если червь рвется, тогда пару раз за серединку крючком надо продеть…
Я делала вид, что слушаю Рому. А сама краем глаза видела, что Стас, сидящий через три стола от нас, смотрит на меня. Я вела себя легко и непринужденно, как будто вообще его не замечаю.
Нет, наша посиделка не прошла без последствий. Рядом сидел Серега и утирал лицо рубашкой. Стас выплеснул на него мой чай. Мне тоже досталось. Волосы были мокрыми от чая.
Я обернулась и смело ответила на взгляд Стаса. Мы смотрели друг на друга долго. Кто же победит в этих переглядках?
«Я не боюсь тебя, Стас», – говорила я взглядом.
– Нет, ну ты слушаешь? – Рома ткнул меня локтем. От неожиданности я отвела взгляд в сторону.
– Прости, задумалась. О чем ты?
– Я говорю, червь-подлистник самый подвижный, но он такой непрочный, сразу рвется… А вот земляной очень прочный, но рыба на него что-то не клюет…
Стас вышел из-за стола. Он больше не смотрел на меня. Жестом показал своей шайке, что чаепитие окончилось. Они с важным видом направились к выходу.
– Томас!
– Томас!
– Глухой ты наш гасконец!!
– А, что? – я повернулась к мальчишкам. – Да, я слушаю. Черви– подлистники, они…
Друзья засмеялись.
– Ты где летаешь? Мы уже о другом, – Серега возмущенно посмотрел на меня.
– Да? И о чем же?
– Томас, пойдешь с нами сегодня с ночевкой к Тохе на дачу? – спросил Рома.
– Сегодня… – задумалась я. – Вряд ли. На следующий день же в школу. Не высплюсь.
– Томас, ты старикашка! Престарелый наш гасконец! Я пожала плечами.
– Вторник – день тяжелый. Там физика, алгебра, информатика и черчение. Надо выспаться.
– Ну смотри. Ладно, может, позже передумаешь. Там будет весело. Там будет Тохин брат. А у него уже машина есть. Он обещал нас покатать.
– Нет, не хочется никакой движухи. Хочется просто выспаться.
– У-у-у… Подарим ей костыли на день рождения! – весело сказал Рома.
– И ортопедическую подушку! – поддержал Серега.
– А может, гроб сразу? С крестом? – замогильным голосом сказал Антон.
– Нет, – серьезно сказала я. – Гроб с крестом рановато, да и костыли тоже, а вот от подушечки не откажусь…
Мы засмеялись и отправились к своим кабинетам. У своего кабинета на подоконнике сидел Стас. И кто-то из его шайки. Я вздрогнула. Рома похлопал меня по плечу.
– Иди спокойно. Ты не видишь его. Весело болтай о чем-то.
– Черви-подлистники – самые подвижные. Земляных червей рыба не любит, а навозные жутко воняют… – беззаботно рассказывала я Роме, делая вид, что так увлеклась беседой, что ничего вокруг меня не интересует.
Мы вошли в кабинет английского.
– Чего он тут делает? – шепнула я Роме. – У него на другом этаже урок!
– Понятия не имею, – пожал он плечами. – Надеюсь, просто пришел к кому-то.
После английского по дороге в кабинет географии я снова увидела Стаса. Он стоял в коридоре, прислонившись к стене. Это было странно – у него должна быть физкультура. Что ему делать здесь?
Я почувствовала, как запульсировало в висках. Снова совпадение? Или нет? На секунду я пересеклась с ним взглядом. Что-то изменилось. Я не понимала что. Но эти перемены мне не нравились.
После уроков шла в кабинет геометрии переписывать контрольную. Нас таких было человек пять из класса – кого не устраивали их двойки и тройки. Дашке поставили четверку, а Ромка безумно радовался своей тройке, поэтому никого из них со мной не было.
Я написала контрольную за двадцать минут. Все еще сидели в классе. Я сдала работу и вышла из кабинета. Мне нужно было зайти к классной руководительнице отдать дневник. Она уже несколько дней ругалась, требовала, чтобы я его сдала. А я все забывала его дома…
Я шла по пустому коридору. Впереди натянута красная лента – проход временно запрещен: в этой части коридора делали ремонт и там никого не было. Огражденная территория была вся в побелке, на полу лежала пленка. Лестница находилась прямо за огороженным участком. Обычно все ходили в обход, но сейчас мне было лень. И если я пойду в обход, то потеряю кучу времени. Я проскользнула под ленту и побежала напрямик.
Вдруг впереди из мужского туалета вышли несколько человек. Они преградили мне дорогу. Я остановилась. Ноги будто залили бетоном. Стас и его компания. Стас хищно улыбался. Это был взгляд победителя. Я попалась в ловушку.
Я могла бы развернуться и убежать назад. Открыть дверь в какой-нибудь кабинет и попросить о помощи. Но я осталась стоять на месте. Я решила больше не убегать. Будь что будет. Три разных чувства – страх, гордость, любопытство – сплелись в груди тугим узлом. До этого Стас меня только пугал. Но сейчас ничто не мешало ему сделать со мной все что угодно. И да – мне было любопытно. Что он сможет сделать? Хватит ли у него смелости причинить мне боль, или же он снова будет просто пугать меня? В душе я склонялась к последнему. Стас еще никогда не причинял мне физической боли. Только моральную. И в душе я надеялась, что он не сделает мне ничего плохого. Не посмеет.
Он смотрел на меня оценивающим взглядом. Я стояла на месте. Если убегу – то покажу ему, что я боюсь. А я хотела, чтобы он думал, что я его не боюсь.
И вдруг он резко дернулся в мою сторону. Я не успела среагировать – он схватил меня и потащил в туалет. Я закричала и стала вырываться. Он подхватил меня одной рукой, а другой закрыл мне рот и понес. Но меня никто бы не услышал – коридор и кабинеты на этом участке коридора были пусты из-за ремонта.
– Закрой дверь! – он крикнул кому-то из своих.
Я вырывалась, но он держал меня крепко. Опустил на пол, схватил рукой за шею и с силой наклонил мою голову к раковине. Мне стало страшно. Он не издал ни единого звука. Как будто заранее все продумал и следовал своему жуткому плану.
Он открыл кран, и в лицо ударил обжигающий пар. Он сунул мою голову под струи, горячие, как кипяток. Я пыталась кричать, но лишь захлебывалась горячей водой. Меня будто сунули в огонь. Он давил руками на мою голову, вжимая ее в раковину. Он прижал ногами мои ноги, я могла отбиваться только руками. Я била куда попало, колотила по раковине, карябала ногтями шершавую стену. Потом уперлась руками в раковину и попыталась откинуться назад, но он крепко держал мою голову. Я захлебывалась водой, чувствовала отвратительный вкус хлорки. Мое лицо горело. Обжигающая вода забивала нос и рот. Жар был нестерпимый, я задыхалась.
