Они вошли. Монбар сел на стул и обратился к карибу:
— Мне нужно поговорить с тобой, Прыгун.
— Хорошо, — ответил индеец. — Стало быть, я нужен тебе.
— Ты этим доволен?
— Да, я этим доволен.
— Почему?
— Белый человек добр и великодушен, и я хочу доказать ему, что не все карибы свирепы и неукротимы, они умеют быть признательными.
— Я обещал тебе позволить вернуться к своим, не правда ли?
— Да, ты мне это обещал.
— К несчастью, так как я назначен командующим экспедицией, которая, вероятно, будет продолжительной, я не могу теперь проводить тебя на Гаити.
При этих словах лицо индейца омрачилось.
— Подожди, не огорчайся и выслушай меня внимательно, — продолжал флибустьер, от которого не ускользнула перемена в лице индейца.
— Слушаю.
— Я дам тебе возможность, и ты сделаешь то, чего не могу сделать я.
— Я не совсем понимаю, о чем говорит бледнолицый вождь. Я всего лишь бедный индеец со слабым разумом. Мне нужно объяснить все подробно, чтобы я понял. Правда, когда я понял, я уже не забываю.
— Ты — кариб и, стало быть, умеешь управлять пирогой?
— Умею, — ответил индеец с гордой улыбкой.
— Если я дам тебе пирогу, как ты думаешь, доберешься ты до Гаити?
— Большая земля очень далеко, — проговорил кариб печальным голосом, — путь очень далек для одного человека, как он ни храбр!
— Согласен, но если я положу в пирогу не только провизию, но и сабли, топоры, кинжалы и четыре ружья с порохом и пулями?
— Бледнолицый вождь сделает это?! — недоверчиво вскричал кариб. — Когда Прыгун будет так вооружен, кто посмеет ему сопротивляться?
— А если я сделаю еще больше? — продолжал флибустьер с улыбкой.
— Вождь шутит, он очень весел. Он говорит себе: индейцы легковерны, я посмеюсь над Прыгуном!
— Я не шучу; напротив, я говорю очень серьезно. Я дам тебе все, о чем упомянул, а для того, чтобы ты спокойно добрался к своим, я дам тебе товарища, человека храброго, который будет твоим братом и защитит тебя в случае надобности.
— Кто этот товарищ?
— Вот он, — сказал Монбар, указывая на своего работника, который неподвижно стоял перед ним.
— Стало быть, я не пойду с тобой в экспедицию, Монбар? — спросил работник с тоном упрека.
— Успокойся, — сказал Монбар, слегка ударив его по плечу. — Я даю тебе поручение гораздо опаснее предпринимаемой мною экспедиции. Мне был нужен преданный человек, второй я, и я выбрал тебя.
— В таком случае ты поступил правильно! Я докажу тебе, что ты не ошибся во мне.
— Я убежден в этом. Согласен ты взять с собой этого товарища, Прыгун? Он поможет тебе миновать флибустьеров, которых ты встретишь по дороге, не подвергаясь их оскорблениям и насмешкам.
— Хорошо, бледнолицый вождь действительно любит Прыгуна. Что будет делать индеец, когда он доберется до своих?
— Братья Прыгуна, кажется, приютились в окрестностях Артибонита?
— Да, на больших равнинах, которые французы называют Мирбале.
— Хорошо. Прыгун отправится к своим, расскажет им, как флибустьеры обращаются с карибами; он представит им своего товарища и будет ждать.
— Я буду ждать! Бледнолицый вождь приедет на Гаити?
— Вероятно, — сказал Монбар с неопределенной улыбкой. — И доказательством служит то, что мой работник останется среди твоего племени до моего прибытия.
— Хорошо. Я буду ждать прибытия белого вождя. Когда мне отправляться?
— Нынешней ночью. Ступай на берег, сходи от моего имени к хозяину пироги, в которой мы приплыли. Вот тебе деньги, — он дал ему несколько пиастров, — скажи ему, что я покупаю эту лодку, достань также провизии, и жди твоего спутника, которому я должен сказать еще несколько слов. Он скоро присоединится к тебе.
— Иду… Благодарность в моем сердце, а не на губах! В тот день, когда ты потребуешь моей жизни, я отдам ее тебе, — она принадлежит тебе и всем, кто меня любит. Прощай!
Он сделал движение, чтобы уйти.
— Куда ты идешь? — спросил Монбар.
— Ведь ты позволил мне уйти?
— Да, но ты забыл взять…
— Что?
— Обещанное тебе оружие. Возьми ружье для себя и еще четыре ружья, которыми распорядись как тебе угодно, а также шесть сабель, шесть кинжалов, шесть топоров. Когда ты выйдешь из гавани, проплывая мимо люгера, ты спросишь от моего имени два бочонка пороху и два бочонка пуль у Мигеля Баска; он даст тебе их. Теперь ступай, и счастливого пути!
Кариб, сраженный этой простой и исполненной величия щедростью, стал на колени перед авантюристом и, схватив его ногу, поставил ее себе на голову, воскликнув глубоко взволнованным голосом:
— Провозглашаю тебя лучшим из людей! Я и мой народ будем отныне преданными тебе невольниками.
Он поднялся, вскинул на плечо ружье, которое подал ему работник, и вышел. Несколько минут были слышны его шаги на тропинке, но скоро все смолкло.
— Теперь мы остались вдвоем, Олоне! — обратился Монбар к своему работнику.
Тот подошел.
— Я слушаю, — сказал он.
— Я впервые увидел тебя сегодня, но ты мне понравился с первого взгляда, — продолжал авантюрист. — Я хороший физиономист; твое чистосердечное и открытое лицо, глаза, смотрящие прямо в лицо, выражение смелости и ума, разлитое в твоих чертах, расположили меня в твою пользу, вот почему я купил тебя. Надеюсь, я не ошибся, но все же хочу испытать тебя. Ты знаешь, что я имею право уменьшить срок твоей службы и дать тебе, если захочу, свободу даже завтра; подумай об этом и действуй в соответствии с этим.
— Невольник или свободный, я буду предан тебе, Монбар, — ответил Олоне. — Не говори же мне о наградах, мне этого не надо. Испытай меня! Надеюсь, что я с честью выйду из этого испытания.
— Вот слова настоящего человека и авантюриста! Выслушай же меня, и чтобы ни одно слово из того, что ты услышишь, не сорвалось с твоих губ.
— Я буду нем…
— Через десять дней я брошу якорь у гавани Марго на Санто-Доминго. Экспедиция, которой я командую, должна внезапно напасть на Черепаший остров и захватить его. Но пока мы будем атаковать испанцев, они не должны суметь напасть на нас с тыла и уничтожить наши поселения на Большой Земле.
— Я понимаю, карибы занимают испанскую границу, мы должны сделать их помощниками экспедиции.
— Именно! Ты меня прекрасно понял, в этом и состоит данное тебе поручение. Только надо действовать чрезвычайно хитро и очень осторожно, чтобы не возбудить тревоги в испанцах с одной стороны и подозрений у карибов — с другой. Индейцы обидчивы и недоверчивы, особенно к белым, на которых у них есть причины жаловаться. Роль, которую тебе предстоит сыграть, довольно трудна, но я думаю, что благодаря влиянию Прыгуна ты будешь иметь успех; кроме того, через два дня после моего прибытия в гавань Марго я отправлюсь на равнины близ Артибонита, чтобы договориться с тобой и отдать необходимые распоряжения… Ты видишь, что я действую с тобой откровенно и скорее как с братом, чем с работником.
