Пятьдесят вдохов и я полон. Даже с верхом. Голубая пыль срывается с кожи, осыпаясь к ногам.
Ещё раз скользнув взглядом по склону, я вытащил из кисета белоснежное древко Флага. Его полотнище тоже было ослепительно белым. Вбил древко в камень горы.
Мгновение и весь наш отряд накрыт формацией, которая словно вросла в склон и стену города Тысячи Этажей.
Кто бы ни таился рядом, ему понадобится очень много сил, чтобы суметь пробить одно из лучших творений Ордена Небесного Меча. Ксилим обещал, что эта формация ничуть не хуже той, что защищала тело Файвары.
В последний раз скользнул взглядом по лицам тех, кто смотрел на меня. Ирая, Кария, Риола, Ория, Виомат, Затий.
Как так вышло, что едва ли не большая часть тех, кто идёт со мной и сражается бок о бок со мной, девушки?
Забавно вышло. Гилай не позвал с собой никого из девушек.
На мгновение я задержал взгляд на Виликор и отвернулся, шагнул ко входу в город Тысячи Этажей.
И остановился в шаге от границы формации Древних. Ощущая неправильность. Что-то было не так.
То, что я прикрыл Флагом оставшихся позади? Вряд ли. Да и Шандри уверял, что это не повлияет ни на что.
Моё Возвышение? Немногим выше пятой звезды. Ровно то, что нужно. Ну, чуть меньше, чем нужно, но в своих силах я был уверен. Справился в Миражном Воином, справлюсь и здесь Мастером. Пусть мой противник и будет сильнее, чем в обычном случае.
Что же не так?
Иду я один. Всё, как и положено.
Возраст? За эти дни в лесу мой запас для умывания показал дно. А взять ещё одно зелье для Омоложения я позабыл. Вернее, не стал этого делать. Может, зря?
Невольно глянул на пальцы. Да, не тонкие юношеские. Но у того же Мира, давно оставшегося для моей жизни позади, в Первом поясе, лапищи были ещё грубей, а ведь ему было всего тринадцать, когда мы познакомились. Седая прядь? Ну и что такого?
Сцепив зубы, я мотнул головой. Нет. Древние глядят глубже, чем возраст тела и костей, глубже, чем черты лица и седина в волосах.
Тогда что?
Позади раздался шёпот Ираи:
— Римило?
Я отмахнулся. Но всё равно остался на месте и не подумав двинуться вперёд.
Ведь я уже входил в город Древних, в чём причина моей неуверенности?
Неужели я и впрямь допускаю, что не справлюсь? Со своей силой, со своими техниками, со своим оружием, со своим запасом духа?
Да быть такого не может! К дарсу сомнения!
Я шагнул вперёд.
И замер, не успев заступить за пелену.
Острожное опустил ногу на землю, сделав шаг назад, наконец-то поняв, что меня беспокоило.
— Римило?
Я вновь отмахнулся.
Печати.
В Миражный я вступил без единого Указа над головой. Сейчас же надо мной ярко горело десять печатей. Больше я просто не успевал пополнять духом за время отдыха.
А ведь ни на одном из старших стражей, которых я видел в своей жизни, не было печатей Указов. Можно оправдываться тем, что я и видел их всего двоих, можно считать, что моих сил оказалось недостаточно, чтобы хоть что-то над ними видеть.
Но если уж я однажды вошёл в город Древних и сделал в нём даже больше, чем хотел, то глупо не попробовать повторить всё точь-в-точь.
Вдох и все Указы надо мной рассечены. Развеяны. Истаяли.
Да, я лишился части своего таланта, запаса духа, который позволил бы мне справиться со множеством врагов. Если уж быть откровенным, то слабых врагов. Но то, что было хорошо в лесу, на пути Хребта Чудовищ, мало поможет мне в городе Древних. Тем более против замка, который не может быть слабым.
И... Только ли мне одному нужно сделать в городе Древних только то, что от нас хотели Ксилим, Шандри, да и я сам, если уж быть честным?
Я обернулся к остальным, скользя взглядом поверх их голов.
Глупо сомневаться, что среди них есть хоть кто-то, способный предать Орден. Даже Гилай, ударивший Академию едва ли не в спину, увёдший за собой людей, отлично справился с этим и нося печать Верности над головой.
Как и я, когда на уроке кричал о том, что Верность жжёт мне сердце, а затем отправился зарабатывать прозвище Мясника.
Двухцветные Указы над всеми учениками истаяли, рассечённые мной надвое.
Ещё вдох я глядел на трёхцветные Указы Виликор и Эраста, а затем скривил губы в усмешке.
Какая разница, за сколько нарушений отвечать?
На этот раз меня окликнули сразу несколько голосов:
— Римило?!
И снова я не ответил. Даже Виликор.
Пошатнулся, отворачиваясь от истлевающих трёхцветных печатей, сделал последние два шага, проходя через пелену города Древних.
Наконец-то.
Сапоги опустились на полированный камень, оставляя на нём пыльные следы, ломая красоту этого места.
Замер на несколько десятков вдохов, приходя в себя после борьбы с Указами. Медленно двинулся вперёд, сжимая в руке Крушитель, оглядываясь по
