Их ждали Ням, Голубой и Мягкогладкая, и смутно мелькнувшее мерцание, которое могло быть Можетитаком, или могло быть иллюзией, вызванной фокусом слабого верхнего света.
Вместо остановки перед твердым железобетонным барьером они обнаружили три огромных туннеля, ведущих в полную темноту. Свет из помещения только чуть-чуть проникал в эти наклоненные вниз штреки, но Флинкс подумал, что заметил дополнительные боковые туннели, ответвлявшиеся дальше от главных.
– Удивлен, да? – выжидающе спросил Пушок.
– Да, – только и смог ответить ошарашенный Флинкс.
– Каждый туннель, – продолжал урсиноид, – выходит под одной частью нескольких металлических пещер внизу, в спокойном месте, где нет холодных умов.
– Вы можете определить, где этажи не охраняются? – в изумлении прошептала Силзензюзекс.
– Можем почувствовать, – объяснила Ням. – Это легко.
– Это хорошая мысль, друг-Флинкс? – поинтересовался обеспокоенный Пушок. – Это одобряемая часть игры, или попробовать что-нибудь другое?
– Нет, это одобряемая часть игры, Пушок, – признал, наконец, Флинкс. Он повернулся лицом к бесконечному морю большеглазых животных. – А теперь обратите внимание, – по массе тел пробежала дрожь массивного шевеления. – Те, кто ворвутся на электростанцию, должны все выключить. Нажмите каждую кнопку и рубильник в…
– Знаем, что значит выключить, – уверенно сказал ему Голубой.
– Мне, вероятно, следовало бы оставить вас в покое, вы прекрасно справились без моей помощи, – проворчал Флинкс. – И все же это важно. Это вызовет затемнение везде, кроме башни, где находятся две большие пушки. У них автономное питание, также как и у челночного ангара под взлетной полосой. Те из вас, кто попадет в башню с пушками, должны…
– Сожалею, друг-Флинкс, – перебил скорбный Пушок. – Нельзя сделать.
– Почему?
– Полы не такие, как этот, – объяснил урсиноид, пылая глазами в косвенном освещении. Он показал на лежащий кругом разломанный железобетон. – Там толстый металл, нельзя подкопаться.
Флинкс упал духом.
– Тогда всю эту атаку придется отложить, пока мы не сумеем придумать что-нибудь такое, что ликвидирует эту башню. Они могут всех нас уничтожить, даже если им придется для этого расплавить все оставшееся поселение. Если Руденуаман ускользнет и доберется до башни, я думаю, она не поколеблется отдать такой приказ. На данном этапе ей будет больше нечего терять.
– Не хотели заставлять тебя беспокоиться, друг-Флинкс, – утешил его Голубой.
– Не о чем беспокоиться, – добавила Ням.
– Есть еще кое-что, чтобы позаботиться о башне, – объяснил Пушок.
– Но вы же… – Флинкс остановился, и спокойно продолжал. – Нет, если ты говоришь, что вы сможете, значит, у вас должны быть средства.
– Что насчет тех троих, которые дали себя убить? – прошептала Силзензюзекс. – Они тоже думали, что у них что-то есть. На этот раз на кон поставлено намного больше жизней.
Флинкс медленно покачал головой:
– А, Бэ и Вэ играли по другим правилам, Сил. Для нас самое время доверить им свою жизнь. Они достаточно часто рисковали своими, полагаясь на наше слово. Но просто на всякий случай… – Он повернулся к Пушку: – Я должен сделать одно дело, даже если эта операция провалится и мы все окажемся покойниками. Я хочу выйти наверх через пол большого жилого дома, Пушок. Там есть кое-что, чем мне нужно будет воспользоваться.
– В этот туннель, – сказал ему Пушок, показывая на штрек слева. – Значит, готов?
Флинкс кивнул. Огромный уйюрриец обернулся и мысленно крикнул инструкции. Они сопровождались несусветной эмоциональной командой.
Ответил тихий угрожающий гром, звук, от которого волосы вставали дыбом, когда десятки, сотни массивных силуэтов зашевелились в длинных рядах, тянущихся в разные концы рудника.
Затем они двигались вниз по туннелям. Флинкс и Силзензюзекс тесно прижимались к Пушку, крепко вцепившись рукой в его мех. Ночное зрение у Силзензюзекс было намного лучше, чем у Флинкса, но туннель был слишком темен даже для ее острых глаз.
Если деятельность уйюррийцев заметили, размышлял Флинкс, они никогда уже не выйдут на свет. Их могли поймать здесь в западню и перебить с минимальными усилиями.
– Один вопрос, – спросила Силзензюзекс.
Ум Флинкса был занят чем-то другим, когда он ответил: – Какой?
– Как они прорыли эти туннели? Порода здесь скальная, а туннели кажутся довольно протяженными.
– Они четырнадцать тысяч лет копали туннели, Сил, – Флинкс обнаружил, что шагает все с большей и большей уверенностью, когда ничто, похоже, не собиралось обрушивать на них сверху смерть. – Как мне представляется, они стали весьма опытны в этом…
Телин ауз Руденуаман отчаянно и тяжело дышала, почти задыхалась, когда, хромая, продвигалась по этажу. Снаружи и снизу доносились звуки тяжелого боя.
Наверху только что покинутой ею лестницы появилась массивная коричневая фигура. Обернувшись, Телин выстрелила в ее направлении из лучемета. Та исчезла, хотя она не могла сказать, попала в нее или нет.
Телин отдыхала в своих жилых покоях, когда произошло нападение, не из отдаленного рудника, а у нее из-под ног. Одновременно сотни огромных разгневанных чудовищ вырвались из субуровней всех зданий. Всех зданий, то есть, кроме башни с пушками. Она едва успела отдать приказ обслуге этого мощного оружия пройтись лучом по всем строениям, кроме того, в котором находилась она, как их уничтожили.
Странный фиолетовый луч не толще ее большого пальца перескочил пропасть между верхним этажом далекого рудника и подножием башни. Там, где он коснулся, теперь остался только глубокий горизонтальный шрам в земле. Все произошло так быстро, что она не увидела, не услышала никакого взрыва.
В один миг башня была тут – три этажа бронеколпака больших пушек, – а в следующий она услышала громкий шипящий звук, словно уронили в воду раскаленный уголек, и когда она обернулась взглянуть, башня исчезла.
Теперь некуда было бежать, не осталось ничего, что дало бы возможность поторговаться. Ее сильно превосходящий в численности корпус сотрудников – люди, транксы, ААнны – был погребен под коричневым обвалом.
Она попыталась пробраться в подземный челночный ангар, в надежде спрятаться там до возвращения барона, но нижние этажи этого здания тоже были забиты стаями лемуроглазых бегемотов. Территория же снаружи, казалось, кишела ими.
Это не имело никакого смысла. Существовало, наверное, с полсотни тупоумных туземцев, живших в непосредственной близости от рудника. Наблюдения открыли еще несколько сот, обитающих в пещерах подальше.
Теперь же их были тысячи, всех размеров, заполонивших все поселения – заполонивших все ее мысли. Внизу раздавался треск переворачиваемой мебели и разбитого стеклосплава. Выхода не было. Она могла отступать только наверх.
Прохромав до другой лестницы, она начала подниматься в свои апартаменты, кабинет на верхнем этаже. Бой был разве что не окончен, когда ликвидировали башню с пушками. Меево подтвердил это, когда доложил, что электростанция взята. Это были последние слова, услышанные ею от рептильного инженера.
Вместе со станцией пропала энергия для средств связи и лифтов. Ей было трудно взбираться по лестнице с ее травмированной ногой. Ее комбинезон был порван, заботливо наложенный грим, прикрывавший шрамы у нее на лице, сильно размылся. Она встретит смерть в своих собственных покоях, без паники, до конца показав присущую Руденуаман истинную уверенность в себе.
На верху лестницы она замедлила шаги. Ее покои находились в противоположном конце коридора, но из ближайшего к лестнице помещения лился свет. Осторожно двигаясь, она отодвинула взломанную дверь немного дальше в стену, заглянула вовнутрь.
Свет был того типа, который мог исходить от небольшого электроприбора. На базе было много таких приборов с собственными источниками питания – но кто бы, кто бы то ни был, что он мог делать с ним здесь и сейчас, когда ему полагалось держать в руке лучемет?
Крепко сжимая свой собственный, она осторожно вошла в помещение.
В этих покоях не жили со времени смерти их бывшего обитателя. Свет исходил из противоположного угла. Его производил портативный считыватель. Маленькая худощавая фигура сгорбилась перед ним, забыв про все остальное.
Она подождала, и в скором времени фигура со вздохом выпрямилась, протянув руку отключить машину. Ярость и отчаяние попеременно сменяли в ее мыслях друг друга, уступив, наконец, место холодному, спокойному чувству покорности судьбе.
– Мне следовало бы догадаться, – пробормотала она себе под нос.
Фигура удивленно дернулась и стремительно обернулась.
– Почему ты не умер достойно, как тебе и полагалось?
Флинкс поколебался и ответил без намека на улыбку:
– Этому не суждено было стать частью игры.
– Ты шутишь со мной… даже сейчас. Мне следовало убить тебя в то же время, когда я прикончила Чаллиса. Но так нет же, – зло бросила она. – Мне потребовалось сохранить тебя для развлечения.
