Как это бывает от госпитальной скуки, он начал вспоминать свою жизнь, год за годом, - и хотя его память во истину была уникальной, но все же иногда требовалось время чтобы вспомнить досконально тот или иной эпизод. Как ни как он приблизился к тому рубежу, который у простых людей считается пожилым возрастом.
«Ну и ну, через полгода юбилей будет. Интересно, я не старею, или же старею, но очень медленно? И с толком ли я расходую данную мне сверх возможность? Которая сама по себе в сотни раз возвышает меня над этими жалкими созданиями? А как, как спрашивается я должен расходовать эту возможность?! Если я даже не могу нормально, без скандала и нервов купить пачку сигарет?! Конечно, не всегда так было, - в былые времена я довольно спокойно с ними общался, и даже имел друзей. Но время шло, и уже лет в десять я понимал, что сильно отличаюсь от сверстников. Отличался по всем параметрам, и в юности вовсе отрекся от людей. Мог по несколько дней ни скем не говорить, и обложившись книгами авторов которых превратили в изгоев из-за того что они писали о тех вещах которые будили разные, странные мысли в зажравшихся, однобоких и тупых сознаниях людей. Любил много думать, и поскольку этот процесс проходит в моей голове не так как у всех, я ставил перед собой просто невыполнимы задачи, и решал их как мог. Но результатами, ни с кем не делился, - и рад был бы, но никто, даже самые лучшие умы не воспринимали меня, - просто не понимали или, же я не мог выразить все те чувства словами.
Нигде, ни в каком коллективе меня не принимали, потому что я этого не хотел, я отвергал все посылы людей на сближение и дружбу, я смеялся им в лицо на их откровения, и все ради одного, - чтобы меня оставили в покое и даже не пытались общаться. Ведь в ином случае итог был предсказуем, рано или поздно я все равно бы выкристаллизовался из этого самого общества, потому, что я не являюсь человеком. Я человек будущего, в прямом смысле слова. И дело не в Зоне, не она меня породила, просто мое рождение и образование Зоны, очень удачно совпали…
Для меня даже самые образованные люди являются обычными ограниченными обывателями, мещанами. Они как компьютеры, - их разум забит математическими формулы которые они в тайне ненавидят, но все равно для меня они сродни пустышкам.
И лишь в Зоне я нашел свое место, в ней меня считают не странным отшельником ненавидящим людей и будившим в их головах странные мысли от которых они открещиваются, а духом во плоти, почти что живой легендой, - здесь все мои странности и мысли воспринимаются как должное, ведь это Зона, - новый мир, который поглотит все планету, а когда, - это вопрос времени. Зона растет медленно но не уклонно…» Курт встал с койки и подошел к окну. Вечерело и на Киев опускались сумерки, в некоторых квартирах зажигался свет. Курт смотрел на этот вполне обычный городской пейзаж и ничего кроме отвращения и раздражения не испытывал. Резкие звуки автомобильных сигналов, вой сигнализации, постоянный и монотонный гул двигателей постепенно взводил нервы до предела. Все эти звуки большего города раздражали его до зубовного скрежета, а люди, - слепо идущие домой после работы казались заведенными болванчиками которыми всю их жизнь управляли глупые, выдуманные правила и понятия о жизни. Куда милее ему был привычный пейзаж Зоны, - мертвый, застывший на века, без лишних звуков, без суеты…
Курт вспомнил свой последний выход из Зоны за периметр. Он уже тогда в глубине сознания понимал, что это его последний визит на большую землю… И до этого тяжело было решиться выйти на улицу, - толпа раздражала, пугала, постоянное и беспричинное чувство опасности угнетало и хотелось достав оба браунинга стрелять лишь бы только не подпускать к себе людей… Для всех первые шаги по Зоне это большое испытание, и особенно после длительного пребывания за периметром, но для Курта все было на оборот. Трудно было первое время перестроится, перестроится психически, поверить что не нужно стрелять «голубых касок» или НАТОвцев и что можно не боятся ни аномалий и тем более мутантов. По этому все происходящее казалось не реальным, будто дурной сон. Слишком сильно внешний мир контрастировал с Зоной.
Такое поведение не сомненно вызывало повышенное внимание у сотрудников правоохранения, но на пистолеты у него всегда с собой было настоящее разрешение, а без прямых улик доказать сталкерство почти не реально…
В коридоре на конец раздались шаги, дверь открылась и на пороге появился человек в украинской, военной полевой форме. На плечах у него были погоны полковника, а на вид ему было не больше тридцати пяти, но седой ежик волос и сеть мелких морщин говорили об обратном. Он остановился на пороге и закрыл дверь.
– Вы, я вижу, оценили наше нововведение? - Спросил он, имея в виду окно бронированного стекла.
– Весьма и весьма. Значит, украинцы могут заимствовать у западного мира и полезные вещи.- В тон ему ответил Курт. Он не спешил расспрашивать, где он и что происходит. Раз собеседник сам начал беседу отдаленной темой, значит нужно поддержать ее.
– Ну да, психологи считают, что окна без решеток куда более лучше действуют на подсудимых и пациентов психиатрических лечебниц.
– А в каком из вышеперечисленных заведений нахожусь я?
– Ни в каком. Вы находитесь на лечении в закрытом военном госпитале для военных сталкеров, выживших бойцов кордона после особо сильных выбросов, спецназа и исследовательских групп. Я начну прямо и без намеков, - либо вы нам помогаете, либо идете под суд за сталкерство. И так, ваш выбор? - Вопросительно посмотрел военный. Все же что то подобное Курт и ожидал услышать, и по этому был морально готов к таким событиям.
– Сперва объясните в чем заключается эта помощь, - оказание содействия военным весьма растяжимое понятие… - Курт сел на подоконник, а полковник, поразмыслив некоторое время, посмотрел на часы и пригасил идти сталкера за ним. Он открыл дверь и Курт увидел сидящих на против нее двух солдат с автоматами. При виде Полковника они встали по стойке «смирно» но он от них лишь отмахнулся. Курт на них не произвел особого впечатления а тот в свою очередь удостоил обоих презрительным взглядом. Госпитальный коридор был совсем не похож на привычную больницу, - не обшарпанные стены и стертый линолеум на полу, а красивый паркет и самые настоящие обои. Двери тоже были больше похожи на офисные и если бы не больничный запах, то Курт никогда бы не подумал что находится в госпитале.
– Почему здесь так тихо? Никого кроме меня нет?
– Звукоизоляция. - Коротко ответил полковник. - Они зашли в просторный кабинет в самом конце коридора у металлической двери с кодовым замком. Не смотря на то что офицер свободно в кресло за столом, закурил, предложил сигарету Курту и вел себя очень уверенно, сталкер сразу понял что кабинет не его, и его истинного владельца попросту на время выселили. Значит, этот полковник обладал широкими полномочиями и уважением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
