Спрашивать, что либо не рискнули, маг опять занялся цилиндром. Поэтому мы снова наблюдали. Пока эта была лучшая часть вечера, просто стоять. Никого не ждать, не пугаться призраков. Плохие парни пленены, а маг все же внушал какое-то чувство безопасности, как будто мог всех накрыть одним щитом. Хорошее время, чтобы задать не самые важные, но интересующие вопросы.
— Салгант, — тихо позвала я эльфа. — А как эти парни прошли в ваш Лес? Я думала, к вам невозможно просто так зайти.
— У самой границы можно зайти, но только в начало, пройти глубже нельзя. Тропки опять выведут к границе, — ответил Салгант. — Местные жители, собирают какие-то ягоды, грибы у границы. За это же нельзя наказывать, тем более другого леса здесь нет. В любом случае для тех, кто не приглашен, есть только приграничный Лес, вглубь они не попадут.
Я кивнула и еще раз с удовольствием вздохнула. Определенно, воздух стал чище. Некоторое время мы еще стояли полной компанией, а затем маг позвал Дана. Теперь они пытались вместе выдернуть из земли тот самый цилиндр.
Другие оставались без дела, но Эзра и Салгант хотя бы изредка перебрасывались фразами. А вот граф по-прежнему молчал. Он, вообще, казался бледным подобием себя. Даже спина как будто перестала быть чересчур ровной. Я покачала головой и осторожно взяла его за руку, не глядя в глаза. Начала читать заговор, и всё. Он потерял много сил и ему, вероятно, даже стоять было не просто, но Фицуильям, как обычно, делал вид, что всё в порядке. Я тяжело вздохнула и после заговора зашептала добрые слова, не выпуская его руки. Пальцы графа напряглись, цепляясь за мои, а я закрыла глаза, чтобы сосредоточиться. Но тут же опять распахнула, потому что со стороны деревеньки послышался бодрый цокот копыт.
В темноте, конечно, было не угадать, кто едет, но долго в неведении мы не оставались. Расстояние всадники преодолели невероятно быстро и вот перед нами уже четверо эльфов во главе с убийственно серьёзным Галатэлем.
Первым слетел с лошади Тиэл. Отец Салганта оказался рядом в мгновение ока.
— Опять, — тихо проговорил он, ощупывая сына. — И портал к тебе не открыть, и отсюда быстро не убраться. Держись.
— Сможешь открыть портал, как только отъедете. Все будет хорошо, — сказал Галатэль, становясь рядом с братом. — Только и остальных адептов забери с собой.
— Минуту, — окликнул его Джеймс, подтягивающий приличного размера цилиндр ближе к нам. — Я вынул штуку, которая травила Лес и блокировала вашу магию. Уже сейчас должно стать легче, потом подчистите магический фон, и всё станет замечательно. Ну может быть, призраки изредка будут наведываться. Но сначала, нужно чтобы и ты, и Тиэл это увидели и оценили. Даю слово, что Салганту не станет хуже.
Все посмотрели на нашего друга, и он просто пожал плечами. Стоял он на своих ногах и умирающим не выглядел. Решить по существу никто ничего не успел. Джеймс без раздумий перешёл к главному, вероятно, он очень торопился на ужин:
— Хитро всё сделали, — объяснял тем временем маг. — Был некий человек, который нанял этих двух парней, чтобы они бросали амулеты, заряженные магией смерти, вот сюда.
Он поставил металлический цилиндр, который доходил ему до пояса и облокотился на него.
— Эта штука выступала в роли стабилизатора и некого распределителя. Туда бросали амулеты и они не выплескивали магию сразу, а отдавали ее по капле и не воде, как мы думали, а земле. Видимо, магия так просачивалась через грунтовые воду, а оттуда в реку. Течет она по границе, как ты помнишь, точно по этой границе активизировались болота. И происходит это уже давно. В последний год особенно активно. Ну и земля в месте, где был вкопан этот агрегат, конечно, отравлена. Но что интересно она отравлена по особому. Магия не задевает в целом Лес, не действует на людей, но блокирует эльфийскую связь с природой. Это чистой воды предположение, но думаю Тиэл его подтвердит, если посмотрит на землю, где стоял цилиндр, — и на всякий случай пояснил Галатэлю и его спутникам. — Слабому магу даже соваться не стоит, нужен тот, кого сложнее всего заблокировать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сжатый рассказ Джеймса заинтересовал и нас, поэтому все с любопытством проследили за Тиэлом, который неохотно оставил сына, но всё же прошел к тому месту, где стоял цилиндр. Он довольно долго сидел на корточках, а потом вернулся с еще более мрачным выражением лица.
— Всё так. Эта магия блокирует только нас, — он сжал губы и посмотрел на Галатэля. — Ты же понимаешь, что это значит? Здесь помогал кто-то из нашего Леса.
Странно, несмотря на то что перед нами стояли братья, их вполне можно было принять за чужих друг другу эльфов. На родство намекали лишь серебристо-снежные волосы. Даже фигурой они отличались. Тиэл был выше и тоньше Галатэля. К тому же, у отца Салганта были правильные черты лица, в то время как острые скулы Правителя делали его черты резкими. Но при всех различиях хмурились они совершенно одинаково. И взгляды готовых сию минуту кого-нибудь убить существ, у них получились идентичными.
— Да, произошел странный случай, — опять заговорил Джеймс. — Соль Дин уводил меня в сторону от Салганта и даже пытался оглушить. Я подумал, вы захотите с ним поговорить, так что он спит за контуром.
Лицо Галатэля стало почти хищным, а скулы, как будто сильнее заострились, но голос, вопреки этому, оставался ровным:
— Прямо сейчас и поговорим, — он кивнул Джеймсу. — Буди его и веди сюда. Вот к этой самой мёртвой земле.
Один из прибывших эльфов помог Джеймсу притащить к нашему неровному кругу Соль Дина. Его бросили под ноги Галатэля без церемоний, как мешок. Правитель, а сейчас воспринимать его обычным эльфом было просто невозможно, сложил руки на груди и кивнул Джеймсу.
С запястий пленного эльфа маг медленно снял кожаный шнурок с камнем и прошептал заклинание. Соль Дин приходил в себя долго. Минут десять он не мог открыть глаза, а когда у него это всё же вышло, он долго моргал, всматриваясь в зверские лица эльфов. В воздухе прозвучало страшное и поддающееся только очень сильным магам заклинание «правды». Теперь любая ложь грозила говорившему болью и выкручиванием суставов. Мы замерли, чувствуя напряжение каждой частичкой тела.
Когда начал говорить Галатэль воздух будто вспороли клинком. Говорил резко, без напевности. Да еще на своём языке, что лишь добавило тревожности. Правда, Соль Дин отвечал на общем, но сначала все равно было непонятно что к чему. Они выясняли какие-то свои вопросы, говоря о древних родах.
— Посмотри, что стало с землёй здесь и подумай, как ты травил собственный Лес и пытался загубить свой же народ, — в какой-то момент Галатэль перешёл тоже на общий, долго эльфы на своём все же никогда не говорили.
— Это не затронуло бы Лес, — отчеканил Соль Дин, даже не пытаясь отрицать свою вину. — И коснулось бы только тех из нас, кто отправился бы к болотам.
— И к чему были эти сложности? Призраки, всплески мёртвой магии? — холодно уточнил Тиэл.
Как только Соль Дин пришел в себя, его поставили на колени. Но от этого эльф все равно не смотрелся как пленник. Он гордо держал голову, а на Галатэля даже снизу вверх смотрел с превосходством.
— Все должны были понять, что только магия рода может по-настоящему защитить эльфов. Они бы вспомнили о силе, которую предоставляет род своим детям,
— ответил эльф немного фанатично, а потом его лицо перекосилось, и он добавил. — Но ты отправил на болота людей.
Соль Дин сплюну в сторону Правителя, который даже не шелохнулся и просто смотрел на своего подданного без каких-либо эмоций.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Надо было тебя убить, как только ты разрешил человечке взять в сестры Эль Тин, — еще резче произнес пленный.
— Кто еще из эльфов в этом замешан? — никак не реагируя на это заявление, ровно спросил Галатэль и даже не моргнув, пронаблюдал за тем, как магия выкручивает сопротивляющегося Соль Дина.
— Больше никого, — прохрипел эльф, который перестал выглядеть слишком гордым.
— Кто наполнял амулеты силой смерти? — последовал новый вопрос от Правителя. И Соль Дин вдруг нехорошо ухмыльнулся, его выворачивала магия, но он не
