не добивался. Я дал ей выбор. И она его сделала.
Девушка резко отстранилась, гневно уставившись на него.
— А ты уверен, что у неё был этот выбор, Лари? Ты же ничего не знаешь о ней!
— Ты права. Ничего, — глухо отозвался он. — Ю, можешь считать меня кем угодно: мерзавцем, злодеем…
— Лари! В том-то и дело, что ты не мерзавец и не злодей. Хватит! Пожалуйста, не со мной. Перестань играть словами. Мне хватило твоих игр! Пожалуйста, будь самим собой!
Ларан отступил на шаг назад и с болью посмотрел на неё.
— Ювина, я никогда не был настолько добр, чтобы прощать предательство. И я мог бы её простить, если бы она предала лично меня. Я прощу Берси, потому что это Берси, он такой, какой он есть. Я не злюсь на Рандвальда, он слишком забавен. Но Джия предала всех моих людей, весь щит. Если у неё не было выхода, она могла прийти ко мне. Я много раз её просил об этом. Я обещал, что помогу. Но нет, Ю, нет! Она сама сделала свой выбор. Я больше не хочу о ней слышать. Мне всё равно, что с ней будет…
— Ларан… — девушка медленно выдохнула. Губы её дрожали. — Много лет назад, когда тебе было десять…
— Не начинай, — поморщился он, отворачиваясь, но Ювина крепко ухватила за серый рукав.
— Тебе было десять лет, Лари. Ты был ребёнком, но десять не пять, не так ли? Тем более, ты с четырёх выходил в море, а с пяти принимал участие в Солёном совете. Ты не был бессмысленным пухляшом, Лари. И ты бежал, бросив свой щит. Ты их всех предал и бросил…
Ларан стиснул зубы, и девушка увидела, как на его щеках ходят желваки, но отважно продолжала.
— Ты знал, что ты — их хранитель. Знал, что кроме тебя, у них ни на кого нет надежды. И всё же бежал, испугавшись ответственности. И с этими мыслями, с этими знаниями, ты шатался три года. Три года, Лари! Ты был трусом и предателем три года. Пока встреча с Эйдом не вправила тебе мозги. Только Медведь смог помочь тебе преодолеть страх, не так ли? Только тогда ты смог вернуться и подобрать свой щит. И даже разрешил себя короновать по древнему чину. Да, я знаю об этом тайном ритуале Морских щитов.
Герцог отвернулся и шагнул прочь.
— Мы продолжим этот разговор потом…
Ювина дёрнула его на себя, разворачивая, и он поддался.
— Нет, сейчас! — резко выкрикнула она. — Тебе был дан второй шанс. Тебе простили твоё предательство. Почему же ты не прощаешь её? Почему не дашь ей второй шанс?
— А почему я должен ей давать шанс? — прошептал он.
Ларан был очень бледен, на лбу его блестела испарина, и в другое время Ювина пожалела бы его. Но не сейчас.
— Потому что она тебя любит, — решительно и жёстко ударила девушка. — И потому что ты любишь её. И я перестану тебя уважать, если ты не отыграешь у Гедды твою женщину. Накажи её сам, герцог и хранитель Морского щита. Если она преступница против твоего королевства — покарай её сам. Но не отдавай никому.
— Ты понимаешь, чего ты от меня хочешь? — глухо спросил он.
Но Ювина уже отстранилась от него и склонилась в реверансе. Понадобилось не меньше минуты, чтобы Ларан смог обернуться. Но и тогда на лице его было слишком много искренних эмоций.
Королева Леолия в сопровождении Нэйоса и Рандвальда подходила к ним, улыбаясь.
— Приветствую тебя, Ювина, сестра герцога и невеста герцога, — кивнула она всё ещё красной от волнения девушке. — Уверена, Ларан уже сообщил тебе приятную новость, но мы хотели убедиться сами в том, что ты действительно сошла с ума и добровольно решила выйти замуж за самого ветреного из наших хранителей.
Рандвальд, бледный и несчастный, угрюмо посмотрел на сестру глазами побитой собаки. Шёлковый герцог благодушно улыбался в рыжеватые усы.
— Благодарю вас, ваше величество, — Ювина прямо взглянула в улыбающиеся медовые глаза королевы. — И вы правы, я не настолько сошла с ума, чтобы выйти за столь переменчивого герцога. Я прошу вашей милости отменить эту свадьбу и позволить мне вернуться к брату, в Южный щит.
Королева опешила, растеряно взглянула на покрасневшего Ларана.
— А как же свершившая ранее венчания консумация брака? — поинтересовался Шёлковый кот.
— Ничего не было, — ровным голосом ответила Ювина, и лишь кончики её ушей чуть зарозовели. — Я осталась девой, и королевский лекарь может это подтвердить. Прошу прощения у её величества за неудачную шутку. Это был только розыгрыш.
Трое подошедших в оцепенении уставились на Ларана, и тот, наконец овладев собой, ухмыльнулся и пожал плечами.
— Все так долго приписывали нам порочную связь, — протянул он. — Трудно было не поддаться искушению и не пойти на поводу у общественного мнения.
— Интересные у вас шутки, герцог, — процедила Леолия.
А Рандвальд откровенно обрадовался. Шагнул к сестре и взял её за руки.
— Ювина, — прошептал срывающимся голосом, — я никогда… я… Я не стану отсылать тебя в обитель милосердных дев, несмотря на твой преклонный возраст.
— Миленько, — хмыкнул Нэйос.
— Герцог Ларан, — холодно вмешалась королева, — поясните, зачем вы просили руки её светлости? Или это тоже была… шутка?
Лёд превратился в железо. Ларан улыбнулся, пожав плечами:
— Детские клятвы, ваше величество. Когда мы с её светлостью были маленькими и глупыми, то пообещали друг другу помочь: если не женимся и не выйдем замуж до двадцати пяти, то женимся друг на друге. Мне никогда особо не хотелось терять свободу, а Ю страшно было отправиться в обитель милосердных дев, или быть выданной замуж по политическим мотивам за нелюбимого человека. Впрочем, кто ж из мужчин не простит прелестной женщине нарушение клятвы? Точно не я.
Ювина многозначительно глянула на него. А потом вдруг ахнула:
— Клятва!
Все с недоумением оглянулись на девушку.
— Ваше величество, а правда ли говорят, что вы взяли кровавую клятву с принца Калфуса, которую даже он не мог нарушить? — прошептала та, бледнея.
— Да, это так.
Леолия растерялась и вопросительно глянула на Ларана. «Что происходит с вашей невестой?» — спрашивал её взгляд.
— А что случится с тем, кто нарушит такую клятву? — вся дрожа, продолжала нарушать этикет Ювина.
— Не знаю. У меня было мало времени разобраться. Об этом стоит спросить герцога Юдарда, ведь именно он тогда дал мне совет взять такую клятву и научил как сделать это правильно. Юд, конечно, был слишком молод, когда попал в плен к Эйду, но кое-что помнит из времён детства. А почему вы…
Но Ювина уже не слушала её. Она обернулась к Ларану и схватила его за руку.
— Клятва! Это была
