class="p1">— Тогда давай выпьем за твоих дочерей.
— Обязательно, компаньон.
Атмосфера в кабинете становилась все более теплой.
— Пфеффель, скажи честно, ты видишь реальную коммерческую перспективу этого проекта?
— Если не веришь мне, сейчас ты увидишь оценку из уст эксперта. Фрау Хельга, один из наших старейших и опытнейших продавцов. С ее мнением считается даже мой папа.
Людвиг накинул на комплекты салфетки и пригласил в кабинет из торгового зала женщину зрелого возраста. Осанкой и чопорным видом она напоминала статс-даму двора Его Величества. Женщина с осуждением посмотрела на друзей, заметив початую бутылку шнапса.
— Фрау Хельга, наша семья всегда ценила ваше мнение при выборе продукции от наших поставщиков. У вас безупречный вкус, вы хорошо знаете контингент наших покупателей, — витиевато начал хозяин магазина. — Хочу от вас услышать, будет ли пользоваться спросом такой товар.
Людвиг, как фокусник на представлении в цирке, одну за другой сдергивал салфетки с комплектов столового серебра. Реакция на лице женщины говорила сама за себя. Конечно, она не была столь эмоциональна, как хозяин магазина.
— Вы разрешите, господин директор? — она с почтением взяла вилку с красной салфетки. — Я даже не спрашиваю у вас, сколько это стоит, я уже знаю, кто это безоговорочно возьмет. Время идет, люди уже думают не только о хлебе насущном, но и хотят, чтобы их окружали прекрасные вещи. У меня от мамы осталась после войны только чайная серебряная ложечка. Я хочу, чтобы у моей внучки в память обо мне остался полный набор. Его-то я, наверное, смогу осилить приобрести.
— Благодарю вас, фрау Хельга. Помните, что от нас вы всегда можете рассчитывать и на кредит, и на рассрочку.
Скоро они прикончили всю бутылку. Директор магазина еле стоял на ногах. Он очень опасался, как встретит его жена, и просил друга проводить его до дома. На звонок дверь открыла Марта, жена Людвига.
— Вилли, мерзавец, ты зачем напоил моего мужа, у него же холицестит, — начала с порога женщина. — Пока не было тебя и Ганса, все было тихо и спокойно.
— Марта, я тоже рад тебя видеть. Не поверишь, как среди пальм и обезьянок в Аргентине я скучал по твоему ворчанию.
— Обезьянок ты себе и в Германии можешь найти в нужном количестве. Ты что, действительно был в Аргентине?
— Дорогая, он привез замечательное коммерческое предложение для нас, — также стал смягчать гнев жены Людвиг.
— Пфеффель, твои друзья драчуны и пьяницы, что хорошего можно от них ждать?
— Марта, ты недооцениваешь своего мужа и нас, его друзей. Даже в далеком Буэнос-Айресе я помнил о нашей крепкой дружбе и привез ему подарок.
Матвей достал элегантную цепочку с серебряной брошкой, усыпанной разными самоцветами и протянул Людвигу.
— Почему это ему, а не мне? — женщина не сводила желанного взгляда с украшения.
— Это ему решать, кому подарить. Может, жене, может, еще кому. Но только той женщине, которая не будет его попусту пилить, а будет любить и холить. Так, Людвиг?
— Так, — кивнул, улыбаясь, приятель.
Тут в коридор высунулась любопытная мордашка старшей дочери. Увидев украшение, она тут же заверещала:
— Какая классная штучка! Это кому? Папа подари мне, пожалуйста, у нас скоро классная вечеринка, все девчонки просто умрут от зависти.
— Марш отсюда, — скомандовала мать малолетней конкурентке.
— Людвиг, милый, ты же знаешь, что ни одна женщина не будет любить тебя так, как я, — елейным голосом заявила супруга, забирая украшение из рук мужа. — Надо примерить, как оно будет смотреться с моим вечерним платьем.
— Я принес мир и спокойствие в ваш дом, — пафосно заявил Матвей ей вдогонку.
— Принес, спасибо. Теперь можешь уматывать, — заявила Марта и удалилась в квартиру. — И дверь закрой поплотнее.
— Ты не немец, — вдруг заявил Людвиг.
Матвея прошиб холодный пот. Хмель сразу улетучился.
— Почему ты так решил?
— Немец никогда не будет делать таких дорогих подарков просто так.
«Черт возьми. Ведь он прав. Ну надо же так пролететь», — обожгла мысль. Надо было выходить из положения.
— С чего ты взял, что это подарок?
— А что же это?
— Это взятка. Ты же сам сказал, как на наше партнерство посмотрит твоя жена. Вот для нее я и сделал эту взятку, чтобы решить вопрос в свою пользу. Немцы дают взятки?
— Дают. Еще как дают, — успокоился нетрезвый приятель. — Ладно, пойду прилягу. Пока, Вилли.
Хозяином конспиративной квартиры в Мюнхене был Карл Родак. Его сразу после войны забрал под свое крыло тогда еще полковник Великанов. Родак, так же как его жена, был ярым антифашистом. Но Карлу повезло больше, так как его успели предупредить об аресте, и он ушел в подполье, а его жену арестовали и заключили в один из первых концлагерей рейха. Через три года женщину выпустили по состоянию здоровья, и вскоре она скончалась от туберкулеза, подхваченного в местах заключения. Их сын Дитер воспитывался у дальних родственников. Они уделяли ребенку мало внимания, и воспитанием юноши, по сути, занялся гитлерюгенд. Поэтому патриотично настроенный Дитер уже в 18 лет оказался в вермахте. Погиб он в 1942 году под Вязьмой. В 1945-м Великанов активно работал с немецкими товарищами по созданию в молодом социалистическом государстве органов разведки и контрразведки. Себя он тоже не забывал. Имея доступ практически ко всем персональным делам кандидатов в местное ЧК, он отбирал перспективные кадры и для советской разведки. Он постарался убрать из архивов упоминание об участии Карла в подпольной работе. Родак отправился в СССР в разведшколу. Александр Михайлович по своим каналам помог выяснить место захоронения Дитера и поспособствовал поездке отца на могилу сына. Родак всю жизнь был признателен советскому полковнику за внимание к нему. После учебы его отправили по своим документам в Мюнхен на длительное оседание. Он прошел обучение и получил лицензию маклера, то есть агента по сделкам с недвижимостью. У него был свой офис, в который совершенно мотивированно приходили разные люди. В дальней комнате с хорошей изоляцией и вторым выходом на параллельную улицу проходили не только переговоры с важными клиентами, но и конспиративные встречи сотрудников советской разведки. По роду своей деятельности Карл Родак имел доступ к многочисленному жилому фонду. Не раз агентам, оказавшимся под угрозой ареста, удавалась «залечь на дно» в местах, предоставленных Карлом Родаком. Они дожидались, пока связник из Центра привезет им новые документы, инструкции, подготовит каналы эксфильтрации, и так же незаметно исчезали. Время от времени его просили выполнить какие-то несложные задания, но главная его функция состояла как раз в том, чтобы у немецкой контрразведки не было даже тени сомнений в его благонадежности.
Первый раз Север собрал свою группу
