на новом месте.
— Ну что, друзья, как устроились в Мюнхене?
— Нормально, шеф. Ты хоть в двух словах расскажи, как там в Южной Америке? В океане купался, мулаток вербовал? — у Петера было приподнятое настроение. Он был рад возвращению товарища.
— Там ничего, вот покупаться в океане не удалось, но чисто символически ножки помочил и в Тихом, и в Атлантическом.
— Значит, пришлось не только в Аргентине побывать, скорее всего, еще и в Чили, — догадалась Гном.
— Было дело, — не стал вдаваться в подробности Матвей. — По нашей операции могу сказать, что контакт с неофашистской партией, она там зарегистрирована как «Возрождение порядка», установлен прочный. «Возрождение» — структура мощная, щупальца раскинула на нескольких континентах. Наш фигурант легко может навести справки о ней в своей конторе. Она наверняка есть в базе БНД. Вальтер стал ее представителем в Восточной Европе. Так что «легенда» есть, позиции крепкие. Остается дело за малым — обеспечить выход для проведения вербовочного предложения на Птицу.
Коллеги потупили глаза.
— Вот с этим, шеф, заминка, — взял на себя смелость начать разговор Петер. — Пока у нас зацепок нет.
— Давайте сначала и по порядку. Как говорят немцы, Um den heißen Brei herumreden.
— Ходить вокруг да около, — тут же отреагировала девушка.
— Именно. Фигурант в Пуллахе?
— Так точно, — Петер интуитивно избрал роль «солдата». Если не знаешь, что делать, проще всего показать готовность выполнять приказы других и тем самым переложить ответственность за результат на них. — Докладываю. Мы установили машину Птицы. У него четкий распорядок. В семь пятнадцать он выходит из своей квартиры в Мюнхене и через полчаса уже в Пуллахе, штаб-квартире БНД. Там всего-то двенадцать километров. Очевидно, рабочий день у них начинается с восьми. Дорога там широкая. Мы сопровождаем его на дистанции. Потом стоим, ждем, когда он поедет обратно. Надеялись, вдруг он среди дня поедет с кем-нибудь контактировать. Но пока безрезультатно.
— Стоите в разных местах?
— Конечно. И на трассе, и у кафе, и на заправке. Обратно возвращается в разное время. Может полседьмого, может в семь или восемь. Но всегда одним маршрутом и сразу домой, никуда не заезжая. Только иногда на заправку.
— Даже в магазин за продуктами не заходит?
— Этим у него занимается жена, — подала голос Гном.
— О жене потом. Дальше.
— А все, командир. Ни общественных, ни злачных мест не посещает. Хобби, увлечений не выявили.
— Футбол, театры?
— Ничего.
— Может, вы что-то упустили?
— Был один раз, неделю назад, — признался Петер. — Представляешь, вдруг неожиданно, часа в два, на трассе появился его автомобиль, я успел сесть на хвост. Он запарковался у университета. Пока я искал место, он зашел в центральный вход. В общем, я его потерял. Там столько народа, какой-то муравейник.
— Для таких случаев вас должно было быть двое. Где была Гном?
— Я дежурила у его дома, ходила за женой Птицы, — подала голос Грета.
— Через полчаса, минут сорок он вернулся и поехал опять на службу. Далее все по схеме.
— Значит, на оперативной работе не задействован, с агентами не встречается, — констатировал Север.
— Нет.
— Что с семьей? Жена, дети, родители.
Тут слово взяла Грета:
— Жена, двое детей дошкольного возраста. Она сидит с ними дома. Услугами домработницы, нянечки они не пользуются. Сама ходит за покупками, занимается хозяйством. Приход гостей к ним ни разу не зафиксировали. Типичная немецкая фрау три «К».
— Это мой идеал женщины — Kinder, Küche, Kirche. Дети, кухня, церковь, — подал голос Петер и тут же поправился: — Церковь, как вера. Вернее, любовь. Любовь к мужу и вера в него.
— По выходным Птица иногда вывозит их в город, — продолжила девушка, игнорируя высказывание коллеги. — Чаще всего в торговый центр. Там большая игровая зона для детей. Два раза в месяц ходят в бассейн. Туда их водит Петер.
— Специально приобрел абонемент, — сказал Петер. — Бассейн хороший, на три зала. В большом дорожки на двадцать пять метров, детский «лягушатник» и новомодный. Называется почему-то по-японски «джакузи».
— Неуч, это не по-японски, — усмехнулась Гном, — это по фамилии итальянских эмигрантов Jacuzzi, изобретателей гидромассажа.
— Да мне без разницы. Зато там парилки нет. Кстати, командир, рекомендую. Бассейн работает допоздна. Перед закрытием приходят ребята со специальным снаряжением, ластами, масками для плавания и устраивают соревнования на скорость. Победителю пиво.
— Ну и ты?
— Я, — вздохнул оперативник, — на берегу. Завидую по-черному.
— Будет снаряжение, сделаешь их, — подначил Матвей.
— Да не вопрос, Вилли! Я же вырос на реке, — воодушевился Петер.
— Ладно, дам тебе свои ласты с маской напрокат.
Компания оживилась, но Север продолжил анализ ситуации:
— Получается, что пока реальных возможностей вывести его на контакт нет. Что с родителями?
— Отец и мать живут в Нюрнберге, в своем доме.
— Птица их навещает?
— Пару раз в месяц приезжает, привозит внуков. От Мюнхена до Нюрнберга километров двести. Машина у него хорошая, автобаны шикарные. Кати не хочу.
— Итак, коллеги, что можете предложить по организации выхода на фигуранта?
Подчиненные сидели, потупив головы.
— Можно устроить ДТП, — неуверенно предложил Петер. — Там познакомиться, может, помочь с ремонтом.
— Он даже разговаривать с тобой не будет. Вызовет страховщиков и обязательно, как положено для сотрудника спецслужбы, сообщит в отдел внутренней безопасности о несанкционированном контакте. Так ты только попадешь под проверку, и все, — возразил Север.
— Тогда, может быть, прихватить его в темном переулке? — не унимался нелегал. — Там ты его спасешь от грабителей. Я постараюсь ему хорошенько насовать по ребрам, чтобы ты помог ему дойти до дома.
— Он, конечно, поблагодарит, но не думаю, что захочет продолжить контакт. — Матвей повернулся к девушке: — Твои предложения, Грета.
— Если напрямую подходящих вариантов нет, то остается только заход через жену или через родителей. Могу попробовать подружиться с женой.
— Думаю, он проинструктировал супругу по поводу неожиданных знакомств. Но за неимением других вариантов, подумай, что можно сделать. Что по родителям известно?
Тут слово взял Петер:
— Две недели назад Птица возил на выходные семью к родителям в Нюрнберг. В воскресенье он отвез папашу в ресторан. Отец был такой праздничный, в костюме, белой рубашке, при галстуке. Старший Хафнер прошел в заведение, а младший остался дожидаться.
— Так две недели назад был самый важный нацистский праздник «Пивной путч», — пояснил Север.
— Это я потом вспомнил. Вход туда был только по приглашениям, на входе — охранники. Я к ним подошел, под видом того, что тоже хочу устроиться охранником, какие условия, что платят и так далее. Так вот. Там был большой ежегодный слет всех этих недобитков.
— А что Птица?
— Как только мероприятие закончилось и немцы стали выходить, папаша вышел с несколькими такими же ветеранами,
