– Что, детка?
– Она кое-что еще говорит. В соседней долине есть деревня у озера, и людей там донимает призрак.
Джон Фаа нетерпеливо мотнул головой и сказал:
– Сейчас это неважно. В здешних лесах, должно быть, полно всяких духов. Скажи-ка еще про тартар. Сколько их, например? Как вооружены?
Лира послушно спросила алетиометр и передала ответ:
– Там шестьдесят человек с винтовками, и у них два орудия побольше, вроде пушек. И еще огнеметы. А… деймоны у них – все волки, так он говорит.
Среди цыган постарше, тех, кто побывал в боях, прошел шумок.
– Деймоны-волки у сибирских полков, – сказал один.
– Самые свирепые, – подтвердил Джон Фаа. – Мы должны будем драться, как тигры. И посоветуемся с медведем, этот – опытный воин.
Но Лира не успокоилась:
– Лорд Фаа, подождите, этот призрак… по-моему, это призрак одного из детей!
– Даже если это так, Лира, не знаю, что тут можно поделать. Шестьдесят сибирских стрелков и огнеметы… Мистер Скорсби, будьте добры, подойдите сюда на минутку.
Пока аэронавт приближался к саням, Лира отбежала, чтобы поговорить с медведем.
– Йорек, ты в этих краях бывал?
– Раз, – сказал он низким голосом без всякого выражения.
– Там есть поблизости деревня?
– За грядой, – сказал он, глядя вдаль сквозь редкие деревья.
– Далеко?
– Для тебя или для меня?
– Для меня, – сказала она.
– Далеко. Для меня совсем недалеко.
– За сколько ты туда доберешься?
– Я мог бы три раза сходить туда и обратно до восхода луны.
– Тогда слушай, Йорек: у меня прибор с символами, он мне подсказывает, понимаешь? И он говорит, что я должна сделать какое-то важное дело в этой деревне, а лорд Фаа не хочет меня пускать. Он хочет побыстрее доехать, и я понимаю, что это важно. Но если я не пойду туда и не выясню, мы, может, вообще не узнаем, чем занимаются Жрецы.
Медведь ничего не сказал. Он сидел как человек, положив огромные лапы на колени и уставясь темными глазами в ее глаза. Он понимал: ей что-то нужно.
Заговорил Пантелеймон:
– Ты можешь отвезти нас туда, а потом догнать сани?
– Мог бы. Но я дал слово лорду Фаа, что подчиняюсь только ему и больше никому.
– А если я получу его разрешение? – сказала Лира.
– Тогда да.
Она повернулась и побежала по снегу назад.
– Лорд Фаа! Если Йорек Бирнисон отвезет меня за ту гору в деревню, мы выясним, что там делается, а потом догоним сани. Он знает дорогу, – настаивала она. – Я бы не попросила, только это – как в тот раз, помните, Фардер Корам, с хамелеоном? Тогда я не поняла, но он говорил правду, мы потом выяснили. Сейчас я то же самое чувствую. Я толком не понимаю, что он говорит, но знаю, – что-то важное. А Йорек Бирнисон знает дорогу, он говорит, что может сбегать туда и обратно три раза до восхода луны, и при нем я в полной безопасности, правда? Но он не пойдет, если не позволит лорд Фаа.
Наступило молчание. Фардер Корам вздохнул. Джон Фаа хмурился под капюшоном, рот его был угрюмо сжат.
Пока он раздумывал, вмешался аэронавт:
– Лорд Фаа, если Йорек Бирнисон берет девочку, ей с ним будет так же безопасно, как здесь, с нами. Медведи все надежные, а Йорека я знаю много лет, и ничто на свете не заставит его нарушить слово. Поручите ему девочку, и он все сделает, будьте спокойны. Что до скорости, он может бежать часами без устали.
– Может быть, отправить с ними людей? – сказал Джон Фаа.
– Им придется идти пешком, – возразила Лира, – через эти горы на санях не проедешь. Йорек Бирнисон идет по такой местности быстрей любого человека, а я легкая, я для него не груз. И обещаю, лорд Фаа, обещаю, что не задержусь там ни минуты лишней, и никому ничего не скажу о нас, и рисковать не буду.
– Ты уверена, что это нужно? Что твой прибор не дурит тебя?
– Он никогда не обманывает, лорд Фаа, и, думаю, не умеет.
Джон Фаа потер подбородок.
– Что ж, если все получится, мы будем знать немного больше, чем знаем сейчас. Йорек Бирнисон, – позвал он, – ты хочешь сделать то, что предлагает ребенок?
– Я делаю то, что предлагаешь ты, лорд Фаа. Вели мне отвезти туда ребенка, и я отвезу.
– Хорошо. Отвези ее туда, куда она хочет, и делай, что попросит. Лира, теперь я приказываю тебе, понимаешь?
– Да, лорд Фаа.
– Отправляйся туда, выясни что следует, и, когда выяснишь, сразу возвращайся. Йорек Бирнисон, мы к тому времени будем уже в пути, тебе придется догонять нас.
Медведь кивнул громадной головой.
– Солдаты в деревне есть? – спросил он у Лиры. – Броня мне понадобится? Без нее быстрее.
– Нет, – сказала она, – это точно, Йорек. Спасибо, лорд Фаа, обещаю все сделать так, как вы сказали.
Тони Коста дал ей полоску вяленого тюленьего мяса, и с Пантелеймоном-мышью в капюшоне Лира вскарабкалась на медведя, схватилась варежками за его мех и сжала коленями мускулистую спину. Мех у него был замечательно густой, и ее наполнило ощущение колоссальной силы. Он повернулся и, словно она ничего не весила, размашистым шагом побежал к низкорослым деревьям, в сторону гребня.
Она не сразу привыкла к движению, зато когда привыкла, ее охватил восторг. Она едет верхом на медведе! Над головой золотыми арками и петлями колыхалась Аврора, а вокруг – исполинское безмолвие и бескрайний жгучий холод Севера.
Лапы Йорека Бирнисона ступали по снегу почти беззвучно. Деревья здесь были худосочные, карликовые, потому что дальше начиналась тундра, но на пути попадалась морошка и какие-то цепкие кустики. Медведь проходил сквозь них, как сквозь паутину.
Они взобрались на невысокий гребень с голыми черными камнями, и вскоре их отряд скрылся из виду. Лире хотелось поговорить с медведем, и, будь он человеком, она давно болтала бы с ним по-свойски; но он был такой странный, дикий и неприступный, что она стеснялась – чуть ли не впервые в жизни. Он бежал, свободно выбрасывая огромные лапы, и она просто отдалась движению, не произнося ни слова. Наверное, так ему удобнее, думала она; наверное, в глазах бронированного медведя она – болтливая мелюзга, только что не сосунок.
До сих пор она редко задумывалась о себе и находила это занятие интересным, но не совсем приятным, вроде езды на медведе. Йорек Бирнисон двигался быстрой иноходью, попеременно вынося вперед то левые, то правые лапы, с плавной и мощной раскачкой. Лира обнаружила, что нельзя просто сидеть: езда верхом требует работы.
Они шли уже час или больше, у Лиры уже болели и немели ноги, но она была очень счастлива. Йорек Бирнисон замедлил шаг и остановился.
– Посмотри наверх, – сказал он.
