– Вот списки. Нам нужно два корабля для усиления «Иглы». Действовать следует без промедления. Нет гарантии, что служба внутренней безопасности «Инфосистемз» не обнаружит утечку информации и не предупредит о ней заинтересованные лица.
Дитрих пробежал взглядом по строкам.
– Ты сошел с ума, Вадим. - Наконец, произнес он. - Поставить капитанами Самата и Сергея?! Дать свободу преступникам, ввести их в состав экипажей?!
– Это их шанс совершить добрый поступок. Самат только что был у меня. Думаю, после того как прослушаешь запись разговора, вопросы по его кандидатуре отпадут. Он сможет поручиться за некоторых из числа освобожденных. Их я отдам под начало Гайтанову. Остальные, менее надежные, останутся под командованием Аль Рамади. В помощь Сергею и Самату придадим мнемоников. Четверо из нас останутся на «Игле», в том числе и ты. Решающий удар будет нанесен фрегатом.
– Я не согласен с кандидатурой Гайтанова. Ты рискуешь Вадим! - Кроу открыто высказал свое мнение.
– Это эмоции. У него разум мнемоника. - Отмел возражение Рощин.
– Ты верно до сих пор ничего не понял. - Дитрих порывисто встал, - Запомни, и не занимайся больше подменой понятий, - у него, равно как у тебя, или у меня способности мнемоника , а разум и эмоции - кибрайкера! Сколько можно втолковывать тебе одно и то же?! Или ты забыл, что он высказывал тебе при освобождении?
– Извини, Дитрих. Я то же думал над этим вопросом. Мне кажется, ошибаешься ты. Нам уже никогда не стать прежними. Никто не вернет нам детства, не удалит импланты, да и невозможно совершить обратного. Мы люди - но другие. Поэтому я говорил, и буду говорить - разум мнемоника. Он сильнее…
– Вадим ответь честно, что тобой движет? Разве не ненависть?
– Нет.
– Называй вещи своими именами! - Дитрих в последнее время быстро выходил из себя, начиная повышать голос.
– Не ори на меня! - Огрызнулся Вадим, которому приходилось так же несладко. Бремя ответственности за жизни людей оказалось много тяжелее, чем он себе представлял.
– Ладно. - Кроу сел в кресло, хлопнув ладонями по коленям. - Ладно, Вадим. Ты считаешь, что тобой движет чувство справедливости? Но как это возможно когда - оглянись по сторонам - ее попросту нет в нашем мире! Нельзя доверять слепо, даже мнемоникам, чтобы ты не утверждал, я вижу и знаю: нами по-прежнему управляют чувства, такие же разные как мы сами. Иначе не было бы разницы, как тебя зовут - Рощин, Кроу, Гайтанов… Мы все вели бы себя одинаково, как механизмы.
– К чему ты клонишь?
– Нельзя доверять всем без разбора. Факт насильственной имплантации еще не означает, что человек мыслит определенным образом. Тебя элементарно предадут при таком подходе к формированию экипажей.
– Не успеют… Даже если ты прав - НЕ УСПЕЮТ! - Резко ответил Вадим. Он поднял на Кроу покрасневшие глаза и неожиданно добавил, спросив:
– Дитрих, почему так происходит?
– Что именно?
– Почему мы с тобой все время спорим?
– Потому что я постоянно пытаюсь разбить твои иллюзии. Мир жесток, а ты упрям. Ну а мне остаются лишь дурные предчувствия!..
– Скоро все свершиться. - Устало ответил Вадим. - Мы почти год шли к этой цели! И я не остановлюсь, не надейся. Можешь продолжать подозревать всех и вся, - у тебя будет время присмотреться: понадобиться как минимум две-три недели на боевое слаживание группы, после захвата кораблей. А сейчас давай думать конкретно - где мы можем захватить еще два фрегата?
Глава 7
Граница Рукава Пустоты. Три недели спустя…
Три фрегата дрейфовали в пространстве.
Глубокий космос надежно скрывал их от бесноватых поисков объединенного корпоративного флота, после дерзкого налета «Иглы» на доки космической верфи в системе Омнабиуса, откуда были угнаны два только что построенных фрегата, корпоративная Окраина, казалось, сошла с ума, проявляя невиданную сплоченность в попытках найти и уничтожить «Иглу»
Никто не ожидал подобной дерзости от «отщепенцев и пиратов», как презрительно именовали экипаж «Иглы» на каналах новостей.
Вадим сам не понимал, что с ним твориться. Он не потерял головы, но жил как будто в лихорадке.
Впрочем, остальные мнемоники испытывали схожие чувства, даже Дитрих на время перестал доставать Рощина своими «дурными предчувствиями».
Фрегаты «Кейптаун» и «Танаис» решено было не переименовывать. Сейчас оба корабля проходили переоснащение, чтобы ими могли управлять смешанные экипажи из мнемоников и освобожденных узников. Вадим еще раз переговорил с Саматом. Ганианец правильно воспринял логику Рощина, и под начало Гайтанова были отданы трое наиболее надежных людей, имевших к тому же опыт управления гражданскими судами. Учитывая присутствие на борту «Кейптауна» двух мнемоников, Вадим не беспокоился за экипаж фрегата. Они справятся. С Аль Рамади, на борту «Танаиса» осталось шесть человек из числа бывших заключенных. Мнемоническое обеспечение фрегата осуществляла Саша Галчонкина.
Дитрих смирился и уже не ворчал. Согласно разрабатываемому плану операции «Кейптаун» и «Танаис» должны лишь связать боем немногочисленные силы планетарной обороны, базировавшиеся на двух орбитальных станциях, основной удар по планете и расположенному на ней «центру подготовки мнемоников» нанесет «Игла», на борту которой оставались четверо лучших, полностью доверяющих друг другу членов экипажа.
Вадим прямо заявил, что после успешного завершения акции «Кейптаун» и «Танаис» могут взять курс на Ганио. Такой расклад устраивал бывших узников, давая им стимул, для беспрекословного подчинения в ходе грядущей операции.
Казалось все учтено и продумано, оставалось решить лишь несколько технических вопросов.
* * *
Дурные предчувствия Дитриха сбылись в полной мере.
Пришел тот день, когда Вадим проснулся от тревожной трели интеркома. Не открываясь глаз, все еще находясь в состоянии дремы, он мысленно соединился с устройством общей связи и спросил:
– Что там еще?
– "Кейптаун" самовольно покинул построение и ушел в гиперсферный прыжок!
Остатки сна мгновенно улетучились.
– Иду. - Коротко ответил Рощин, поспешно одеваясь.
На мостике «Иглы» его встретил Дитрих. Мельком взглянув на данные обстановки Вадим немного успокоился, система звезды где нашел убежище их флот, по-прежнему оставалась пустынна, но надолго ли?
– Считаешь, Гайтанов нас предал? - Прямо спросил Вадим.
– Не знаю. Идет расчет гиперсферного курса.
– Он не оставил сообщения?
Дитрих мрачно покачал головой.
Вадим, снедаемый нехорошими предчувствиями, прошел к своему креслу.
Если Гайтанов увел фрегат к столичным корпоративным системам, это будет означать одно - предательство.
– Лиза, что у тебя? - Спросил он, когда активировался кибернетический комплекс.
– Заканчиваю. Данные противоречивые.
– Нет четкого курса?
– Напротив. Курс есть. Только не знаю, как его интерпретировать, командир.
– Передай на мой терминал.
Беззвучно заработал стек-голограф. Внутри сферы виртуального монитора обозначились точки близлежащих систем. Ни одна из них не относилась к густонаселенным мирам, но почему Лиза решила, что целью Гайтанова станет одна из них? Он вполне мог увести фрегат дальше, не совершая промежуточного всплытия, для смены ведущей горизонтали гиперсферы.
Курс, проложенный Лизой Браун, исходя из данных возмущения метрики, вел к достаточно старой, освоенной почти пол века назад системе Антигуа-7. Вадим, пытаясь осмыслить полученную информацию, мысленно соединился с базами данных навигационного блока «Иглы».
Антигуа-7 эксплуатировалась корпорацией «Генезис». После случившегося два десятилетия назад разгрома корпоративного флота, некогда могущественная промышленная группа переживала далеко не лучшие времена. Единственный наследник легендарного Роберта Итема пропал без вести во время вооруженного конфликта с Конфедеративным содружеством. «Генезис» так и не смог оправиться от сокрушительного удара, который нанесла Конфедерация, продемонстрировав Корпоративной Окраине, что не потерпит независимости, построенной на преступном бизнесе.
– Лиза, почему ты решила что «Кейптаун» выйдет в системе Антигуа? - Спросил Вадим.
– На фрегате не закончена отладка вспомогательной секции гипердрайва. Они будут вынуждены совершить промежуточное всплытие, даже если намереваются совершить повторный прыжок.
– У нас есть реальный шанс настичь Гайтанова. - Произнес Дитрих, молча стоявший за креслом Рощина.
– Я понимаю.
– Сомнения здесь не уместны. Гайтанов предатель. Он открыто заявлял тебе о собственных понятиях, а теперь решил подкрепить слова делом.
