Эйлис не было. Марк поглядел на часы. Куда она, черт возьми, запропастилась?
— Дорогой, познакомься, пожалуйста, с Верноном Харрингтоном, — сказала Шармейн, подводя к нему высокого худощавого мужчину.
Потягивая из стакана свой коньяк, Марк слушал поверхностные суждения Харрингтона о британских профсоюзах. Он вежливо кивал, особо не вникая и зорко следя за входившими в вестибюль. Вот и Чонси Беддингтон, возле него светлая золотистая головка. У Марка заколотилось сердце и горло сжало волнение.
— И Чонси здесь, — проворковала Шармейн, увлекая за собой Марка.
Но, подойдя поближе и разглядев блондинку, Марк разочарованно вздохнул: это была вовсе не Эйлис. Оставалось только половчее ускользнуть, чтобы поискать Линду. Она, наверное, знает, что задержало Эйлис. Не прошло и несколько минут, как Марк обнаружил Уоррена и Линду в библиотеке. Они сидели на диване, склонив друг к другу головы с видом влюбленной парочки.
— Простите меня, ради бога, — прервал их идиллическое общение Марк, — но я не могу понять, где Эйлис.
Линда рассеянно взглянула на него, после чего синие глаза ее округлились:
— Но ее не пригласили...
Глава 22
— Он, кажется, серьезно увлечен Эйлис, да? — спросила Уоррена Линда, когда Марк отошел.
— Надеюсь, что это не так. Я знаю, она твоя подруга, но согласись, что относится она к нему весьма странно и мучает его предостаточно. — Уоррен не сказал, что, по его мнению, у Марка и так по горло неприятностей, чтобы позволить Эйлис добавлять к ним новые.
Линда на секунду запнулась, не зная, как ответить. Сегодняшний вечер был первым, когда Уоррен сам подошел к ней, и спорить с ним она вовсе не хотела, но, с другой стороны, ее долг — сказать правду.
— О такой подруге, как Эйлис, можно только мечтать, — сказала Линда, вспомнив, сколько та сделала для Ренаты. — А это все из-за развода. Муж заставил ее глубоко страдать, и теперь она не доверяет мужчинам, даже таким, как Марк Кимброу. Я все время пытаюсь втолковать ей, что он не похож на других, но она колеблется. Со временем это пройдет.
Уоррен помолчал, в сотый раз думая о том, как опрометчиво было бы опять сходиться с Линдой. Это может принести только новые страдания, ничего больше. Но внутренний голос настойчиво твердил ему: «Нет-нет! Вспомни, как счастлив ты был с ней когда-то!» Сколько можно заставлять ее чувствовать себя виноватой и вымаливать прощение! Надо либо простить ее, либо разорвать все раз и навсегда. Воспоминание об одиночестве, его настойчивые, но безрезультатные поиски замены всплыли в памяти. Время, проведенное с Линдой, теперь, спустя годы, представлялось ему счастливейшим временем его жизни — поистине золотые годы! Да, Линда совершила ошибку, но неужели она, а также и он должны вечно расплачиваться за это?
— Давай обсудим это у меня дома! — предложил Уоррен.
Пока они прощались с Кроунами и, ссылаясь на какие-то причины, извинялись за свой ранний уход, сердце Линды сжимало волнение и радостное предчувствие.
Войдя в дом Уоррена на Адамс-роу, Линда почувствовала, как на глаза ее наворачиваются слезы. Как и все английские родовые гнезда, дом Уоррена с начала века мало изменился. Как часто мечтала она вновь переступить этот порог! Все прежнее, и все по-другому...
— Ой, Уоррен... — И, повернувшись к нему, она очутилась в его объятиях. «Только не реветь. А то все испортишь», — подумала она.
Уоррен крепко обнимал ее, вдыхая цветочный аромат ее духов и свежий запах только что вымытых волос. Он покашливал в замешательстве, не зная, что сказать и как себя вести. Держать ее в объятиях казалось вещью совершенно естественной, единственно естественной. В ту секунду, как она вошла в его дом, время словно обратилось вспять. Вот она, прежняя Линда, свежая и нежная, как английская роза, и такая же чистая, невинная... Да, невинная!
— Милый, — прошептала она, в ее голосе звучала слезная мольба, — пойдем наверх. Я хочу тебя!
Уоррен улыбнулся в темноте: это была новая Линда, проявляющая инициативу.
Наверху Линда целовала его, осыпала ласками и в конце концов привела в состояние, которого он не испытывал с той поры, как она оставила его. В ласках ее тоже все было знакомо и в то же время ново для него.
— Люблю тебя! — шепнула она, когда они были уже в постели.
Уоррен заглянул в ее фиалковые глаза, глаза, устремленные на него из дали времен, и вновь ощутил жизнь такой, какой она была раньше, — полной радости и надежды.
Он пил ее дыхание, чувствуя, как в считанные секунды в теле его пробуждается неодолимая страсть. Линда тихонько застонала и, невнятно прошептав что-то в его полураскрытые губы, потянулась рукой вниз, к его бедрам, и ощутила в своей ладони его горячее, пульсирующее желание. Все его существо жаждало ее с такой силой, что он даже смутился. Другие женщины приходили и уходили, но в целом мире существовала только одна, которая вызывала у него подобные чувства.
Она рукой направила его в свою горячую, влажную и шелковистую глубину.
— Милая... милая... — простонал он.
— Надеюсь, что предварительная продажа билетов и запись диска оправдают себя, — сказала Рената, сидя вместе с Джайлсом и Эйлис в ливерпульской студии звукозаписи. — Теперь можно и Марка порадовать.
— Марка? — Эйлис была в таком возбуждении от прослушивания, что и думать забыла о Марке. Впервые за последние недели. Получив аванс от издателя ее нового романа, она вложила его в запись диска. Половину ее доли от выручки она положит теперь на имя Марка.
— Вы в курсе неприятностей с «Виндзор эр»? Об этом пишут все газеты.
Эйлис покачала головой. Все это время она была так занята, что и не помнила, когда брала в руки газету.
— «Таймс» пишет, что «Виндзор эр» не в силах пресечь махинации с билетами, — сказал
Джайлс. — Положение, похоже, даже ухудшилось. На самые популярные рейсы билеты продаются дважды или даже трижды. Возмущенные пассажиры не хотят больше пользоваться услугами компании и обращаются в другие, в то время как «Виндзор эр» остается только платить им неустойку.
Эйлис внимательно слушала. Неудивительно, что в последнее время у Марка такой усталый вид. В ней заговорила совесть. Впрочем, деньги скоро будут, и она сможет с лихвой возместить сумму, которую потратила втайне от него. Все эти хитрости — чистое ребячество, да и деньги по сравнению с убытками, которые терпит компания, совсем незначительные, но психологически это его поддержит.
На следующий день они осмотрели ливерпульский театр Брэктон. Хотя размерами он и уступал Ридженси, все согласились, что прогнать там несколько спектаклей будет можно.
— Рената так потрясающе репетирует, что, по-моему, тратить время и деньги, играя в январе в провинции, просто глупо, — сказала Эйлис. — Тем более что деньги немалые.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
