«Они серьезно настроены, – подумал Ник, дожидаясь, когда сработает его уловка. – Черт возьми, а дело принимает интересный оборот! Пожалуй, сегодня работы будет побольше, чем я предполагал. Ха! Мерзавцы уже выползают из своего укрытия!»
Настороженно прислушиваясь, Ник уловил шорох, донесшийся со стороны конюшни. Он бесшумно вытащил револьвер и прижал его к боку.
Через какое-то время дверь конюшни медленно приоткрылась, потом луч света, явно от фонаря, прорезал темноту над мощеным двором и на секунду задержался на лежащем неподвижно, как труп, Нике.
Из конюшни быстро вышли двое рослых, сильных мужчин, оба с густыми бородами, и поспешили к нему.
– Уложил с первого выстрела, – заметил один.
– Похоже на то, Дейв, – отозвался другой. – Я, как только увидел его голову в проеме окна, понял, что не промахнусь.
– Хороший выстрел. Ну-ка приложи руку к его груди, послушай, бьется ли сердце. Надо понять, готов или нет. Если нет, нужно будет…
– Лучше поднимите руки. Оба! – грозно прервал его Ник, направляя на них оружие. – Если кто-нибудь дернется, буду стрелять на поражение!
Ник предвидел, что его очень быстро раскусят, и потому решил брать быка за рога, надеясь задержать своих трусливых противников. Однако то, что незнакомцы, с которыми он столкнулся, были людьми удивительной выдержки и безрассудной отваги, стало понятно буквально в следующую секунду.
Едва Ник успел договорить фразу, человек по имени Дейв молниеносным движением ударил ногой по руке сыщика. Удар был настолько быстрым, точным и сильным, что пальцы, сжимавшие оружие, тут же онемели.
– Бери его! – прорычал бандит. – Бери его, говорю! Быстро… грушу!
Не приходилось сомневаться, что эти люди занимались таким делом не впервой. Оба накинулись на Ника, как волки на раненого лося, но сыщик уже ждал их. Не имея возможности воспользоваться револьвером, Ник отбросил одного из них в сторону, вцепился во второго и повалил его на каменную кладку. Потом номер один снова кинулся на него и схватил за горло. Трижды Ник выворачивался из его рук, одновременно яростно ударяя второго негодяя головой о камни. Из горла последнего вырвалось страшное проклятие, а потом он закричал:
– Грушу! Черт, быстрей! Грушу! Грушу!
И как будто в ответ на этот призыв, Ник, задыхавшийся от попыток побороть двоих сильных мужчин, вдруг почувствовал, что ему что-то впихнули в рот.
Продолжая сражаться с противниками, Ник попытался вытолкнуть предмет изо рта, для чего шире раскрыл челюсти, но предмет, имевший форму груши, тут же увеличился в объеме, отчего сомкнуть челюсти Ник уже не смог. Он попытался открыть рот еще шире, но предмет только увеличивался в размерах. Наконец Ник понял: борясь с двумя преступниками, он стал жертвой дьявольского приспособления, которое в наши дни используется крайне редко, одного из самых болезненных и хитрых орудий, когда-либо созданных извращенным человеческим умом.
В рот Нику затолкали «душительную грушу».
Это страшное орудие пытки было изобретено еще во времена Гошеру, знаменитого французского разбойника и вероотступника, и тогда его заслуженно называли «груша мучений».
Этот, так сказать, твердый кляп состоит из нескольких лепестков с внутренними пружинами, устроенными так, что во рту жертвы они распрямляются по мере раскрытия челюстей, но в исходное положение уже не возвращаются. Чем шире жертва открывает рот, чтобы вытолкнуть «душительную грушу» или закричать, тем большими становятся размеры кляпа, в результате чего наступает удушье, а затем быстрая смерть. Если бы это адское приспособление находилось в арсенале современных преступников, Ник по крикам понял бы, что ему угрожает, и сумел бы защититься. Но для него это стало неожиданностью. Большинство людей не смогли бы противиться «душительной груше», но у Ника мышцы челюстей были подобны стальным волокнам, и, едва осознав, в какое положение попал, он перестал открывать рот шире. Вместо этого, в то время как его руки все еще были задействованы в неистовой схватке, он нечеловеческим усилием сжал челюсти и раздавил грушу, как яичную скорлупу.
Один из нападающих, услышав хруст, удивленно вскрикнул.
Тут же в доме послышались торопливые шаги, в следующую секунду дверь распахнул Руфус Веннер, и поток света упал на продолжающих бороться мужчин. Ник к этому времени уже подмял обоих противников под себя и через минуту наверняка скрутил бы их. Веннер понял это сразу. Он прыгнул к ним, взял револьвер, размахнулся и ударил сыщика рукоятью по голове.
Ник упал, как бык на скотобойне. Глаза его застлала темнота чернее ночи.
Глава VII
Стратегическое решение
Череп Ника Картера был привычен к сильным ударам, и, чтобы вывести его из игры надолго, одного удара было мало. Великий сыщик пришел в сознание через полчаса после вмешательства в драку Руфуса Веннера, и, как только туман в его голове рассеялся, тут же начал оценивать свое положение.
Оказалось, что он со связанными руками и ногами лежал на полу в темной комнате. В том, что он находился в доме испанской танцовщицы, Ник не сомневался.
Когда мысли прояснились, а глаза привыкли к темноте, Ник заметил узкую полоску света у самого пола в нескольких ярдах от него, и через какое-то время его слух уловил едва слышные голоса.
«Свет в соседней комнате, – сказал он сам себе. – Наверное, там собралась вся банда, решают, как со мной поступить. Если они там, нужно получше рассмотреть двух мерзавцев, которые на меня напали. После этой ночи я у них в долгу, а такие долги я всегда плачу. Одного из них звали Дейв, и это мог быть сам Дейв Килгор. А если это так, то, ей-богу, я был прав, когда думал, что похищение бриллиантов – на самом деле лишь прикрытие для более серьезной игры. Интересно, они догадываются, кто я? Если нет, что они затевают?»
Ник очень быстро оценил различные варианты развития событий. Если человек, чье имя он слышал, и вправду Девид Килгор, получается, что Руфус Веннер, а также Сервера могут быть в сговоре с бандитами, и на самом деле похищение было организовано ими же для каких-то тайных целей. С другой стороны, Веннер может не знать, кто такой Девид Килгор, и не подозревать Серверу, если сам стал жертвой этих знаменитых преступников.
«Если это так, – рассудил Ник, – то бандиты, похоже, опасаются, что я могу помешать их планам. И это означает, что сегодня они собирались просто выяснить, что известно мне. В таком случае мне нужно быть похитрее. Попробую подслушать, о чем они говорят».
Решив приблизиться к закрытой двери, из-под которой пробивался свет, Ник осторожно перевернулся на бок и пополз по ковру. Но не успел он преодолеть и ярда, как услышал голос Серверы, в котором ясно прозвучали металлические нотки.
– Кто-нибудь, сходите еще раз проверьте, не очнулся ли этот проходимец, – приказала она.
«Проходимец – это, конечно же, я», – догадался Ник.
Он быстро откатился на прежнее место и приготовился притворяться бесчувственным.
Через мгновение дверь распахнулась и свет рассеял темноту. В комнату широким шагом вошел мужчина и присел рядом с неподвижно лежащим сыщиком.
– Эй ты! – рыкнул он и потряс Ника за плечо. – Очнись, собака! Очнись, слышишь?
Ник застонал и медленно приоткрыл глаза.
– Голова… бедная моя голова, – пробормотал он слабым голосом, как человек, снедаемый болью.
– Бедная голова, говоришь? – Мужчина осклабился. – Тебе повезло, что она у тебя целая осталась. Ну-ка соберись! Слышишь? Соберись!
– Оставь меня. Где я?
– Скоро узнаешь. Ну-ка сядь.
– Что там происходит? – донесся из соседней комнаты крик Веннера. – Он очнулся?
Мужчина, присевший рядом с Ником, повернул голову, чтобы ответить, и Ник получил возможность рассмотреть его профиль.
«Гм! Мэтью Столл в гриме! – мысленно произнес он. – Один из членов бриллиантовой банды. Теперь понятно, что я на верном пути».
– Да, он приходит в себя, – крикнул в ответ Столл. – Еще пару минут, и очухается.
– Веди его сюда! – громко приказала Сервера. – Подними его и веди сюда.
Именно это Нику и было нужно.
Столл освободил лодыжки сыщика от веревок.
– Поднимайся! – прорычал он. – Поднимайся, я говорю!
Продолжая стонать и невнятно бормотать, Ник позволил поднять себя на ноги, после чего Столл, поддерживая, повел его в соседнюю комнату.
В рыжем парике, с окладистой бородой, да еще в простецкой одежде, Ник производил жалкое впечатление. Растерянно мигая, он опустил голову и уставился на свои связанные руки, однако же успел внимательно осмотреть ярко освещенную комнату.
Это явно была библиотека. Руфус и Сервера сидели за красивым столом, на котором лежали бриллианты и другие украшения испанки. В свете люстры они искрились так заманчиво, что человек, которого изображал Ник, не мог не соблазниться таким зрелищем.
В кресле у стены сидел человек, которого, когда Ник притворялся мертвым, назвали Дейвом. Теперь, увидев его при ярком свете, Ник мгновенно узнал в нем Девида Килгора, несмотря на толстый слой грима, который преступник, по-видимому, считал непроницаемым.
