А вот Приграничный остался прежним.
Первое, что замечаешь, попадая в этот городок — вкус воздуха. Он совершенно особенный — свежий, чуть влажный и с острыми нотками магии. Наверное, сказывается близость к аллийским Пределам. А быть может, дело в том, что это место целиком расположено на другом плане, и людей здесь нет. Зато другие расы чувствуют себя превосходно. Аллийцы, шакаи-ар, ведарси-оборотни, маги всех мастей и, конечно, равейны. Не видать было только смотрителей, но не думаю, что Орден оставил бы без внимания столь явный «рассадник скверны», просто надзор велся негласный.
Я любила этот город. Суматошный — но уютный. Маленький — но очень разный. В нем всегда полно чужаков и просто странных типов — но все они кажутся почти родными… Где-то здесь жила невезучая, славящаяся неудачными шутками, но добрая и приветливая мечтательница Айч. Потомственная равейна из славного рода, она одно время даже помогала маме в ее проектах, а еще сдавала нам домик на лето, когда мы еще не были знакомы с Дэриэллом.
Дэриэлл…
Пожалуй, мне все-таки столо признаться хотя бы себе, что я боялась встречи с ним. И чем ближе к Кентал Савал — тем страшнее становилось. Вот и приходилось отвлекать себя разными мыслями о браслетах, некромантах и маленьких городках.
Мы не виделись лишь два года — пустяк и ерунда для бессмертного, но в мои семнадцать лет такой срок значил очень и очень много. Столько всего случилось — в голове не укладывается. Путь королев, Максимилиан, инициация, сражения с демонами и проклятиями, жизнь в Академии… А Дэриэлл помнил меня угрюмой, растрепанной, застенчивой девчонкой. Сможем ли мы подружиться… вновь?
Я боялась. Возможно, именно поэтому оттягивала поездку в Дальние пределы, как могла. Вот и сегодня я остановилась на ночь в одной из гостиниц Приграничного, хотя вполне могла успеть до закрытия стационарного портала. Поводом было желание разобрать материалы по противоядию, но причиной… Возможно, не так уж недалеко я ушла от той застенчивой, нерешительной девочки. Вдруг Дэйр и не заметит разницы?..
* * *
Говорят, время не властно над аллийскими лесами. И десять, и двадцать тысяч лет назад они были такими же, как сейчас. Темная зелень листьев, белизна камня и теплый, коричневый цвет коры. Свежий воздух с привкусом травяной горечи; рассеянный, будто в аквариуме, солнечный свет; присыпанные галькой дорожки и прохлада деревянных ступеней…
Вот уже час я не решалась постучаться в знакомую до последней царапинки, до мельчайшей потертости дверь. Миновал полдень, Дэриэлл наверняка уже закрыл лабораторию и теперь возился в маленькой, уютной кухне с кастрюлями и сковородками. Самое время ввалиться в дом с воплем «А вот и я, доставай мою кружку, заваривай свои знаменитые травки!». Дэйр улыбнется из-под длинной челки и отправит меня в погреб — за вареньем к чаю. Целитель долго ждал меня и наверняка был бы только рад. Я знала это, но все равно сидела на ступеньках, скинув рюкзак, и уныло разглядывала яблоневый сад.
Тихо скрипнула входная дверь. Поясницу обдало сквозняком, но поежилась я не поэтому.
За спиной вздохнули, а потом знакомый голос мягко произнес:
— Знаешь, недавно я наткнулся на одну сказку… Тебе понравится, — я улыбнулась. За десять лет слушать эту фразу и то, что обычно за ней следовало, стало почти необходимостью. — Жил-был аллиец. Каждое лето к нему приезжала в гости маленькая принцесса. Аллиец очень любил принцессу и старался сделать все, чтобы она была счастлива. А потом случилось ужасное… — голос упал до трагического шепота. Я хихикнула, предвкушая кульминацию. — Отвратительный сын ночи похитил сердце маленькой принцессы, и в ее глазах навеки поселилась печаль. Мысли ее обратились к зловещим тайнам и жутким ядам… — я уже не хихикала, я тихо хрюкала от смеха, уткнувшись лицом в колени. Нет, в словах не было ничего особенного, но как он их произносил! — Преданного аллийца охватила тревога за жизнь и рассудок принцессы, и он самоотверженно бросился ей на помощь, но, увы, опоздал… Исцелить печаль красавицы могло только одно средство… Кстати, оно по-прежнему стоит в погребе, справа от входа, на третьей полке сверху. Яблочное, твое любимое, если я не ошибаюсь.
— Дэйр, ты чудо! — я не выдержала, вскочила и повисла у аллийца на шее.
— С этого и надо было начинать, Нэй, — мудро заметил целитель и уткнулся носом в мою макушку. Длиннющая золотистая коса тут же перевесилась и огрела меня по спине. — А то сидишь здесь, страдаешь, а я уже чайник по третьему разу на огонь ставлю.
— Так ты знал, что я здесь? — восторженно выдохнула я в довольное лицо Дэриэлла.
— Конечно, знал, shai[1]. Я тебя уже второй год в гости жду, странно, если бы пропустил твой приезд.
Дэйр развернул меня, легонько подталкивая к двери.
— Иди, вымой руки и садись за стол. Вещи я отнесу в твою старую комнату, ладно? Там чисто, я убирался вчера.
— Давай. Я мигом, туда и обратно!
Спускаясь по темным ступенькам в купальню, я улыбалась. Счастье? Пожалуй.
Мы с Дэйром были безумно похожи. Нет, не в плане внешности, до Дэриэлла мне, при всей его неряшливости, как до звезды, сияющей и несравненной. А вот сотни мелких привычек… Манера одеваться, заплетать косу и говорить, не глядя собеседнику в глаза. Пренебрежение общепринятыми правилами и уважение к чужим тайнам. Любовь к старым сказкам, черному цвету и травяному чаю… Список можно было продолжать и продолжать. Наверное, это естественно — подражать своему кумиру, наставнику и «почти-старшему-брату» в одном лице. Единственное, пожалуй, что я не копировала сознательно, просто так вкусы совпали — пристрастие к яблокам и корице в любом виде. Его маленькая кухня насквозь пропахла сладковатой пряностью, и мне это всегда безумно нравилось.
Дэйр заварил чай, и мы сели за стол. Вопреки обыкновению, целитель был очень разговорчив и с дотошным, почти болезненным интересом выспрашивал у меня подробности жизни за последние два года. Было заметно, что он старался всеми силами избежать упоминания о Максимилиане и моей к нему «болезненной» привязанности. Но я прекрасно понимала целителя. Мы слишком долго не виделись, чтобы сейчас поднимать конфликтные вопросы.
И все же, открытое игнорирование таких важных событий меня задевало. Бездна, я слишком любила Дэйра, чтобы просто забыть о его мнении, пусть даже и нелестном!
— А как у тебя дела? — я аккуратно подцепила ложкой прозрачно-золотистый яблочный ломтик с темными крапинками корицы. Алхимик — он и в кулинарии алхимиком остается. Такое внимание к деталям…
— Как обычно, — пожал он плечами, наматывая на палец косую челку. Пряди были разной длины, некоторые спускались ниже подбородка, и во время работы Дэйр всегда закалывал их наверх, чтобы не мешались. Подравнивал он ее раз в месяц, несмотря на то что после этого каждый раз два-три дня мучился головной болью. У него как у целителя волосы были особенно чувствительные, и если Лиссэ отделывалась слабым ощущением жжения, то Дэриэлл вкушал все прелести стрижки по-аллийски. — Лаборатория, пациенты, книги. Недавно у меня была размолвка с Лиссэ.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
