Адреналин на пике, меня колбасит, сейчас я как раз в том состоянии, чтобы допустить ошибку.
— Как успехи у твоего оригинала? — Спрашиваю я у Облачко, Заметив, что демон и моя подопечная замерли.
Вырвав из глазницы глаз, Суккубша что-то пробормотала, подбросила того в воздухе и тот преобразился в шар. Повиснув пред мной сферой, мне предстал вид врага Облачко от первого лица. Капюшон его уже отсутствовал, потому я мог видеть его осунувшееся лицо, череп, обтянутый бледной кожей, красные угли черных провалов глаз, желтые зубы.
— Я есть Смерть! — Произнес хриплым голосом демон. — Я вездесущ, рождён в этом мире, не призванный, не воскрешенный, дарами богов не одаренный. Я был, есть и буду. Везде, где хоть раз зарождалась жизнь, будет смерть, буду — я. И ты, мелкая, ничтожная, избалованная своими богами гнида не сможешь встать на моём пути. Я Смерть, именно я будущее этого мира; мира, что должен быть разрушен. Всё подчинится мне: и время, и материя — ибо исполняю я помыслы Его, Творца, лучшего из богов, верховного владыки Кровавого Кузнеца. Я есть Его воля, а значит, я не могу проиграть, прочь с моего пути!
Ой бля, так это и есть Смерть? Мы имеем дело с очередным психом-фанатиком? Заебали эти старые шизофреники, совсем помешались, всё я да я. И о какой такой обделенности он тут задвигает, у самого в руках артефакт невъебенный…
«Облачко, передай деду, что он пиздабол, а не бог. И дрянь в его руках тому лучшее доказательство». — Стоило мне только подумать, как верная приспешница тот час исполнила приказ. Как и Зуриэль, Суккубша постоянно следила за ходом моих мыслей, только в отличии от ангела, всячески старалась этого не показывать. Хорошо зная, как я это не люблю.
— Говоришь об обделенности, а сам размахиваешь божественным оружием? Твои слова, как и твоя преданность — фарс. — Дразня саму Смерть, говорит Суккубша.
— Грязная сука, ты, порождение тьмы, предавшее сам смысл нашего существования, не имеешь права говорить о моей преданности господину! Я вырву твой поганый язык!
Вновь Смерть кидается на Облачко, и той становится не до разговоров. Старикан выглядел серьезно побитым, по Облачко, контролирующей форму своего тела, такого не скажешь, но по одной лишь копии, находящейся со мной, я понимал. Ей сейчас очень и очень тяжело. Коснувшись руки копии, произношу:
— Используй мою силу.
Тут же оплётшись руками вокруг моей шеи, копия Суккуба губами своими впивается в мои. Укол, болезненный, прямо в мозг, рассудок на мгновение помутнел, но уже в следующую секунду, взяв под контроль количество исходящей от меня магии, удаётся стабилизироваться. Мне мана ещё тоже нужна, бой только начался…
Поцелуй длинной в десять секунд заканчивается.
— Было вкусно и полезно, сейчас я вам это покажу. — Говорит Суккубша, и я, по взрывающемуся полю, по тому, как битва стала передвигаться вглубь центральных шеренг демонов, понимаю, моя малышка перехватила инициативу!
Фокусировать внимание долго на одной Облачко не позволяет следующий вражеский ход. Поздно спохватившаяся, осознавшая, что «ПВО» не работает, в небо, роем из крылатых созданий и чудовищ поднялась вражеская эскадрилья. Во главе которой, нарушая все законы физики и природы, летела огромная костяная крепость, именуемая Драконом. Не было в нём плоти, не было на крыльях его перьев или перепонок. Одни лишь кости, да странный свет вокруг гигантского летучего силуэта.
— Зуриэль… — Произношу в слух я.
«Не сейчас, господин», — отзывается в моей голове Ангел. Эскадрильи разделяются. Одна устремляется навстречу заполонившим всё небо насекомым, вторая, сделав крюк, перемещается на левый фланг. Тот, на котором Заря концентрированно, своими силами и силой магов пыталась проредить вражеские ряды.
Король скорпионов, величественный гигант уже давно покрылся жаренной корочкой, располовиненым разлегся прямо на стене. Гигантские, воскрешенные огры, оркоподобные гориллы и просто существа, что некогда были людьми со слоновьей очеловеченной тушой, ничего не смогли противопоставить ебучей трёхметровой стенке, вязкой почве, стоявшим на стене стрельцам, а так же элите, воскрешенным Существам. Лучшие воины, ангелы воплоти, мобильным отрядом переместились туда, где враг так же, как и мы, решил нанести главный удар. Нечисть так же хотела прорвать нас через левый флан, выйдя в ослабленный из-за битвы двух магических чудовищ центр. Попытка, конечно, хорошая, но уже после первого захода моих бомбардировщиков, неуместная. Будь Смерть, как и я, на стене, следи он за битвой с позиции командира, а не сражающегося генерала, увидел бы это, оттянул войска, пред которыми даже после прорыва стеной возникнет ещё двести тысяч моих резервов. Бой на земле, в нейтральной полосе остаётся за мной. Ещё раз взглянув в небо, как стаи крылатых тварей заставляют отвернуть от атаки Бомбардировщиков, командой велю вывести в небо последний воздушный резерв. Эскадрилья во всём своём составе сейчас начнёт битву за небо, от результата которой нам возможно придётся пересмотреть свои планы.
— Облачко, передай Ветерку о проблемах в небе, пусть отступит с передовой и с магами ветра подготовится к защите аэродромов. Арбалеты, двустволки и самопалы, пусть тыловые отряды задействуют всё, что только стреляет. Зуриэль заманит дракона, опустит его на землю, там уже пусть Четырёхрукий покажет себя.
— Думаете, враг спешится? — Интересуется Облачко.
— Конечно. После того, что мы сделали с его тылами, он просто обязан попытаться уничтожить наши запасы взрывчатки. Лично я бы точно попытался.
Эскадрильи в небе принимаются планомерно отступать. Кажется, всё идёт как и задумано, рой следует за ангелами, но, внезапно, костяной дракон сворачивает в сторону. Падающей горой, что размерами не меньше пятидесяти метров, летит прямо на мои оборонительные линии, на пехоту!
Блять…
Глухой удар об землю поднимает облако песка. Рухнув на стену правого фланга, тварь, полностью игнорирующая пули, стрелы, болты и огонь, одним своим приземлением хоронит под собой добрую сотню плотно стоящих бойцов.
— Четырёхрукий, Легион, сделайте хоть что-нибудь! — С башни, видя как тварь безнаказанно, когтями и зубами рвёт и убивает моих воинов, кричу я. Брешь в обороне то, чего мне не удалось добиться при помощи бомбардировок, один злоебучий дракон сделал всего лишь приземлением. Каждый взмах шипастого хвоста — это семь-десять убитых или раненых, каждый удар лапой ещё двое или трое. Злоебучая машина для убийств просто разъебала линию авангарда!
— Зуриэль, Ветерок, быстро, правый фланг! — Кричу я, видя, как сквозь ровные ряды моих воинов, пустоту между первыми двумя сотнями тысяч и стоящими в резерве, начинают заполнять орды мертвецов. Дракон,
