После произошедшего я сменил почти весь штат охраны, оставил лишь нескольких человек, всегда точно и добросовестно выполнявших мои распоряжения. Дениса же посоветовал начальник службы безопасности Вандора, и я очень надеялся, что на этот раз с выбором я не промахнулся. По крайней мере, Вандор доверял Артуру, как самому себе, так что сомневаться у меня причин не было.
— Нет, — твёрдо и спокойно ответил я, сквозь окно наблюдая за тем, как Стэлла, прильнув к байку, несётся к едва приоткрывшимся перед ней воротам.
Облачённая в чёрный свитер и джинсы, она практически сливалась с огромным мотоциклом. Я надеялся, что она хорошо понимает, что делает. И ещё… Ещё, что она сможет удержать тяжёлый мотоцикл, ибо воспоминания о её падении были всё ещё слишком живы.
Несколькими минутами ранее Денис зашёл ко мне в кабинет и, до предела сосредоточенный, сообщил, что Стэлла свистнула пульт дистанционного управления воротами. Сперва я даже не понял, о чём он. Пульт дистанционного управления… от главных ворот.
Отбросив бумаги, выскочил в холл и проверил ключи. От внедорожника, от кабриолета… Всё было на месте. Всё, кроме ключа от Харлея. Вот тут-то мне всё стало ясно. Внутри поднялась гремучая смесь из злости, досады, непонимания и желания свернуть девчонке шею. Схватить её и трясти до той поры, пока из неё не выйдет вся спесь. Но я ничего не сделал. Денис ждал распоряжений, я же, направившись к лестнице, махнул ему рукой, приказывая идти следом.
И вот теперь я смотрел, как байк, вынырнув за пределы территории, с рыком уносится в летние сумерки. Проклятая девчонка, занозой засевшая у меня в мыслях…
Первый раз — страх, второй… Второй — порыв. Третий — закономерность. Хочет свободы? Хорошо. Как бы я ни хотел её, удерживать не собирался. Желание вернуть её, с силой стиснуть подбородок и заставить посмотреть мне в глаза никуда не делось, но я знал — этого не будет. К чему мне женщина, мечтающая о грязи улиц и темноте подворотен? Свобода? Чёрт подери, пусть валит хоть на все четыре стороны. Только что эта самая свобода даст ей? Волю выбирать? Как бы не так. Выбирать может лишь тот, у кого есть имя, деньги, связи… А она…
— Зайди ко мне попозже, — попросил я Дениса, когда звук ревущего мотора растворился, и в воздухе вновь повисла тишина. — Завтра нужно будет отвести моей знакомой коллекцию украшений для предстоящего показа. Выбери пару человек из своих людей, чтобы они сопровождали груз. С ними поедет одна из моих сотрудниц.
— Хорошо, — Александр Викторович, — кивнул он. — Что-то ещё?
— Да… — отвернувшись от окна, я задёрнул занавеску. — Позаботься о том, чтобы не случилось никаких заминок. В прошлый раз показ оказался под угрозой, и повторения мне бы не хотелось. Пожалуйста, договорись с Динарой Сергеевной обо всём заранее, чтобы я больше к этому не возвращался. — Денис кивнул, я же продолжил:
— Помимо этого у меня будут к тебе ещё кое-какие поручения, но чуть позже. Пока всё, можешь идти.
Едва за ним закрылась дверь, я стиснул руки в кулаки и с шумом выдохнул. Отпустить. Я должен отпустить её. Правильно говорят — сколько волка ни корми… Поймать и запереть на замок?! Да нахер мне нужна девка, которая меня не хочет! Если на улице ей лучше, что же… В бессильной ярости я пнул по ножке кровати и зарычал. Да чтоб её! Проклятая девчонка…
— Да! — рявкнул я, услышав стук в дверь.
Уставился на появившуюся на пороге с бельём в руках Мирославу. Взгляд из-под ресниц, собранные в пучок длинные волосы…
— Разрешите, я поменяю постельное бельё, — ровно проговорила она, подойдя ближе к кровати. Положила комплект и искоса глянула на меня.
Я горько усмехнулся. Интересно, она уже в курсе? Наверняка слышала рёв байка. Только вот помимо меня прикасаться к моему Харлею никто не смел, а раз я тут… Верхняя пуговица на её форменном платье была расстёгнута, в маленьком вырезе виднелись ключицы. Я внимательно осмотрел её. Задержался на ногах, на высокой груди, заметил, как Мира выдохнула.
— Оставь бельё, — приказал я, глядя на неё тяжёлым взглядом.
— Вы что-то хотели? — распрямившись, спросила она и сделала ко мне крохотный шаг.
— Да, — ответил я, не двигаясь с места. Снова проскользил взглядом по ногам, по коленкам, по бёдрам, скрытым подолом платья, и остановился на лице. Холодная, чопорная, выглаженная, она не вызывала во мне ничего, кроме раздражения. — Иди собирай вещи, Мирослава. У тебя есть десять минут.
— Вещи? — с непониманием переспросила она.
Блядь! Ненавижу тупые вопросы. Ненавижу, мать её, и ей это прекрасно известно!
— Ты уволена, — прочеканил я. — Чтобы через десять минут в этом доме тебя не было.
— Но…
— Время пошло, — я глянул на часы. — Десять минут.
Эпилог
Стэлла
Захлопнув обитую белым бархатом продолговатую коробочку, я отложила её на постель. Дешёвый придорожный отель с продавленным матрасом на кровати и текущим краном… Один из таких, где не нужно показывать документы при регистрации, а персоналу безразлично, что происходит за дверьми убогих номеров. Денег, что я вытащила из ящика тумбочки вместе с ключами, на долго не хватит, и я это понимала очень хорошо. Открыла другой футляр — квадратный, лежащий в руке обжигающей тяжестью. Белое золото, зелёные и чёрные камни… В который раз за эти три дня к глазам подступили слёзы, а в горле встал ком. Сердце сжалось, пальцы стали холодными. Первые часы я тряслась, вздрагивала от каждого шороха, ждала погони. Но погони не было, и я отлично понимала — дело не в том, что Алекс не смог меня догнать. Нет. Он просто не захотел. Если бы ему было нужно, он бы из-под земли меня достал. Нашёл бы хоть на краю света, хоть в преисподней. А эта дешёвая ночлежка… Ни на то, ни на другое она не тянула.
Не сдержавшись, я тихо заскулила. Стянула со среднего пальца кольцо и уставилась на оставшуюся на коже белую полосу. Испания, солнце… В каждом миге было напоминание, в каждой мелочи, и куда деться от этого, я не знала. Прижала ладонь к губам. По лицу покатились крупные горячие слёзы. Не смогу я… Глядя на оправленные изящно выкованным металлом драгоценные камни, я понимала — не смогу. Не смогу отдать их какому-нибудь подпольщику, прекрасно зная, что за этим последует. Вынутые из оправы изумруды и бриллианты, переплавка металла… Я вспоминала, как Алекс касался меня в тот день, как холодило кожу стекло витрины, а из груди невольно рвались рыдания. На кой чёрт, проклятый ты сукин сын?! На кой чёрт ты сделал это со мной! Ведь знал же… Ты же всё знал! Понимал, чувствовал… Я же говорила тебе, что я сломана. Лекарь хренов! Да, Алекс, чинить сломанные игрушки ты действительно мастер. Чинить… Но лишь затем, чтобы после ломать самому. Безжалостно, равнодушно, уверенно.
Одновременно со слетевшим с моих губ стоном, в дверь постучали. Стук этот походил на насмешку, потому что для того, чтобы дверь сорвалась с петель, достаточно было хорошенько пнуть её ногой. Распахнув глаза, я обернулась. Алекс? Сама не зная зачем, сунула украшения в расстёгнутый рюкзак и, едва успела кинуть его на пол у ног, услышала, как проворачивается в замке ключ.
По позвоночнику пробежал холодок. Если это Алекс…
Но в номер вошёл вовсе не Алекс. На меня устремил пристальный взгляд довольно высокий, лет сорока-сорока пяти мужчина в отлично скроенном костюме.
— Кто Вы? — ощетинилась я, вскакивая на ноги. Смахнула слёзы и нащупала в кармане небольшой перочинный нож. — Что Вам нужно?!
— Господи… — Он как будто неверяще качнул головой. — Как же ты похожа на свою мать! Сколько же я искал тебя, Стэлла…
Алекс
Щурясь, я смотрел на стоящего передо мной на коленях мужчину. Жилистые руки, собранные в хвост чёрные волосы, широкие скулы. Трудно было сказать, что я чувствовал, глядя на него. Презрение? Отвращение? Злость?
Переложив пистолет в другую руку, я качнул ногой и погладил по голове сидящего рядом добермана.
— Снимите повязку, — не глядя, приказал я одному из охранников, и он тут же развязал кусок чёрной материи, скрывающей глаза моего, так называемого, гостя.
