– Говорил же тебе, – вмешался другой мужчина, – Евфанию звать надо! Люди зря болтать не станут. Про неё чудеса рассказывают. Сколько она народу здесь спасла, не сосчитать.
Евфания вдруг зарделась.
– Главное парнишку убереги, и чтобы спину его никто не видел.
Эши всё порывалась спросить у лекарки про мазь, но не успели они вернуться в швейную, как снова явился стражник. Несколько ткачих слегли от брюшной болезни. Если старуха знает средство, пусть займётся ими немедленно, пока не начался мор.
Только поздней ночью Евфания и Эши наконец остались одни.
От усталости они едва могли двигаться и говорить, поэтому остались ночевать в огромной опустевшей ткацкой. Однако старая лекарка не легла спать, а устроилась возле узкого окна с мешком в руках.
Вытянувшись на спине и смежив налитые свинцовой тяжестью веки, Эши медленно проваливалась в сон. Перед глазами поплыли картины прошедшего дня. Она снова почувствовала горький запах отвара, которым они поили заболевших женщин, увидела угрюмые лица промывщиков и искалеченную спину раненого…
Эши резко открыла глаза.
– Евфания, – тихо позвала она.
Лекарка обернулась. Полоса лунного света падала на её руки, оставляя лицо в тени.
– Ты не спишь, детка?
– Я хотела спросить, что ты добавила в ту мазь.
– Я ничего не добавляла, – ровно ответила Евфания. – Она пошевелилась и отложила мешок. – Значит, ты ничего не поняла… Это не мазь, это ты вылечила его.
– Я? Я не могла.
Лекарка медленно покачала головой.
Всё остальное произошло так внезапно и стремительно, что Эши не успела даже вскрикнуть.
В руках у старухи блеснул нож. Сильным и точным движением Евфания полоснула себя по запястью. Ахнув, Эши подскочила к ней и зажала рану, чувствуя, как между пальцев течёт кровь лекарки. Боль снова толкнулась в её ладонь, но от страха Эши даже не заметила её.
«Евфания сошла с ума, она сейчас истечёт кровью, прямо у меня на глазах! Только бы успеть перетянуть руку».
Губы Эши сами собой зашептали заговор от кровотечений.
– Посмотри-ка сюда, детка, – вдруг раздался спокойный голос лекарки, – и разожми пальцы, не бойся. Ну, что зажмурилась?
– Но как же…
Старая лекарка неторопливо стирала с кожи кровь. От страшного пореза осталось лишь тонкая светлая полоса.
– Ты и теперь не веришь, детка?
Эши с ужасом взглянула на свои испачканные руки.
– Как ты могла? Зачем…
Тихий смешок не дал ей договорить.
– Ты должна была поверить, Эши. У тебя Дар.
– Дар?!
– Я ничего не подмешивала к той мази.
Евфания слабо улыбнулась, аккуратно вытерла и убрала нож.
– Не понимаю! – отчаянно прошептала Эши. Липкая кровь не желала оттираться.
Лекарка словно маленькую погладила её по голове и протянула кувшин с водой. Эши молча вымыла руки. Убедившись, что огромный тёмный зал по-прежнему пуст, Евфания тихо заговорила:
– Никто не ведает, что такое Дар. Знания о нём передаются от лекарки к лекарке. Мне рассказала о нём моя тётка, ей – мать. Каждая лекарка знает о Даре, и каждая из нас мечтает встретиться с ним, но большинство умирает, так и не увидев его ни разу в жизни. В своде тайных наук упоминание о Даре стоит рядом с магическими заклятиями. Нельзя открыто говорить о нём. Запомни, Эши: никогда никому не говори о своём Даре.
– Почему?!
– Я хочу предостеречь тебя. Порой люди бывают глупы, порой жестоки… Они жаждут чуда, а когда наконец видят его, то решают, что оно послано тёмными силами. Тогда они обвиняют лекарку в ведьмовстве и тащат её на костёр. Вдруг, вместо того чтобы лечить, ведьма будет насылать порчу? Так погибла не одна лекарка…
– Что ты говоришь?
– Я знаю, о чём говорю, – горько сказала старуха. – Я видела, как жгли лекарку. У неё не было Дара. Её вина была лишь в том, что она умела больше, чем остальные. Но ты должна твёрдо знать, Эши: твой Дар не проклятье, а благословение Небес. – Евфания помолчала, словно собираясь с силами. – Дар жесток и капризен. Он не передается от матери к дочери. Он выбирает того, кому будет служить сам. Он испытывает избранницу и может сломать её. И тогда несчастная всю оставшуюся жизнь будет чувствовать чужую боль, но уже никогда не сможет никому помочь…
Раз появившись, Дар будет расти и крепнуть. У кого-то он проявляется сразу, многие ждут его всю жизнь…
Кажется вот-вот, ещё немного – и ты что-то почувствуешь, ещё чуть-чуть – и оно придёт к тебе. Я тоже ждала. Мне не довелось, хотя мои руки и чувствовали то, что не чувствовали руки других. Я была хорошей лекаркой, но у меня не было Дара. И когда я поняла, что мне не на что надеяться, я вздохнула с облегчением. Люди боятся неизвестного, поэтому ты обречена всю свою жизнь скрывать свой Дар. Повторяю, детка, никому не открывай его. Даже другим лекаркам… – Евфания глубоко вздохнула. – Вот почему я велела не снимать повязку со спины раненого. Человеческой коже нужно время, чтобы зажить, и мы должны выждать… Да, надо быть очень осторожными.
Эши колотила дрожь.
– Тебе страшно, я знаю, – ласково продолжала лекарка. – Сейчас твой Дар управляет тобой, но очень скоро ты сама начнёшь управлять им. Это великая сила. Считают, что она той же природы, что и магия. Я многого не знаю, многое забыла, но главное помню. Я научу тебя. Раньше не знала, можно ли. Теперь вижу – можно. Это у тебя в крови… – Евфания тихонько засмеялась. – Мне бы, старой, догадаться сразу… Вот почему выздоровела ткачиха, умиравшая от грудной болезни… Она была обречена, Эши, но ты хотела, чтобы она выжила.
– Всем сердцем!
– Вот-вот, – кивнула старуха. – И она послушалась тебя… Было ещё много мелочей… Великие Небеса, где были мои глаза? Впрочем, – побормотала она, – даже если бы я поняла раньше, всё равно ничего не изменилось бы… Всему своё время, и оно пришло. Мне нужно многое успеть рассказать тебе.
Рано утром в ткацкую пробралась Кассия. В подол её фартука был завёрнут огромный кусок свежевыпеченного хлеба.
Ноздри Эши затрепетали, и в ту же минуту желудок ответил голодными спазмами.
– Откуда? – только и смогла вымолвить она. Кассия хихикнула:
– Господин надзиратель очень боится брюшной болезни. Хлеб прислал он. Велел Евфании сегодня весь день готовить отвары и поить женщин. Даже нужной травы прислал. Она в келье, целая охапка… Велел ещё кому-нибудь вам на помощь идти. Вот я и вызвалась. Да вы ешьте, ешьте, ведь без ужина вчера легли, я и воды принесла.
Евфания широко улыбнулась и, ловко разломив хлеб на три части, подмигнула Кассии.
Глава 4
Фиджин
Предсказания Евфании сбылись: не сразу, постепенно, но Эши научилась управлять своим Даром. Боль, которую она ненавидела и боялась раньше, неожиданно превратилась из врага в союзника, помогавшего определить, где в человеке затаилась болезнь. Тайные знания, в которые посвящала её лекарка, преподавая науку о смерти и ядах, научили Эши мысленно обращаться к сознанию умирающих, приказывая им вернуться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
