Когда Лота опустилась на крышу, на улице окончательно рассвело. Встречавшая хозяев златокожая Мира принялась распрягать ящера, чтобы отпустить в загон для крылатых духов, а мы с Варгом пошли в наши супружеские покои, намереваясь принять с дороги бодрящую ванну, приготовлением которой муж и занялся, в то время как я отправилась переодеваться. Минут через пятнадцать он вернулся позвать меня купаться, а сам спустился вниз отдать кое-какие распоряжения бодрствующим служанкам и заказать нам в спальню завтрак. Клотильда, вероятно, еще спала, и это меня полностью устраивало, так как хотелось еще немного побыть наедине с мужем, а не в обществе компаньонки, озабоченной охотой за женихами.
Скинув с плеч атласный халат, я забралась в небольшой каменный бассейн и, откинувшись на бортик, принялась ждать, когда Варг ко мне присоединиться. Однако, разомлев в горячей воде, покрытой ароматной пеной, сама не заметила, как задремала. И проспала бы, наверное, так, пока вода не остыла, если б не громкий женский крик, от которого я не только очнулась, но и едва не упала, поскользнувшись, когда вскочила на ноги в купальне, полной мыльной воды. Выбравшись из нее, кинулась к выходу, но возле самой двери остановилась, тряхнула волосами, с которых стекала вода, и растерянно взглянула на свое отражение в настенном зеркале.
Вокруг было тихо, и мысль, что мне все это просто приснилось, показалась весьма разумной. Поэтому нестись сломя голову и пугать всех своим голым видом с ошметками пены на теле и мокрых наполовину волосах я не стала. Продолжая прислушиваться к каждому шороху, быстро вытерлась полотенцем и натянула нижнее белье, выбранное эррисаром. Мельком отметила, что оно из красного шелка, но отогнала тревожные ассоциации, не желая накручивать себя раньше времени. Когда же потянулась к халату, оставленному на бортике, леденящий душу вопль снова повторился. И на этот раз я точно не спала!
Пальцы дрогнули, и атласная ткань соскользнула в воду, но мне было не до того. Схватив из стопки лежащих на скамье вещей первое, что попалось под руку, я выскочила из ванной в темный коридор и, на ходу заматываясь в похожее на простыню полотно, бросилась к лестнице, ведущей на второй этаж. А все потому, что узнала голос. Так кричать могла только Тиль. И вряд ли из‑за сломанного ногтя.
Там же…
Он обнаружил клочок изрядно помятой ткани случайно, когда сунул руку в задний карман штанов. Будь это послание в боковом, нашел бы его, еще когда сушил одежду после купания с женой, но Регине, обнимавшей его на прощание, видимо, было не до выбора места, куда сунуть обрывок платка с нарисованной помадой руной, означавшей просьбу о помощи. В том, что эта записка от бывшей возлюбленной, Варг не сомневался. Ее цвет, ее стиль, да и возможность добраться до кармана тоже была лишь у нее. А он, наивный, в тот момент решил, что блондинке просто захотелось к нему прижаться, вспомнив прошлое.
На деле же все оказалось куда проще и неприятней. Леди Грэй, приехав в дом покойного брата, наверняка, угодила в неприятности, которые он, эррисар света, был обязан просчитать и предотвратить! О чем Варг думал, позволяя гостье оставаться рядом с телом Гильяра, пробывшего столько времени на изнанке? О том, что дом проверен магами, а значит, безопасен… или о том, что ему плевать, где и как разместится женщина, когда‑то предавшая его любовь? Он не злился на нее, не страдал от боли, терзавшей душу несколько лет, ему действительно было все равно, и сейчас, найдя эту полуразмытую руну, он испытывал стыд и злость. Не на Регину-на себя! Потому что глава одного из крыльев Триалина не имел право подвергать ее жизнь опасности, даже гипотетической. Мысль о том, что призыв о помощи-всего лишь уловка, призванная заманить бывшего жениха в любовные сети молодой вдовы, мужчина отринул, как идиотскую.
С кухни он вышел, так и не сказав Мире, что приготовить на завтрак. Попавшейся на пути Яре велел активировать защитный купол и охранять Снежану до своего возвращения. Однако, дойдя до ворот, передумал и, резко развернувшись, направился обратно, чтобы лично предупредить жену об изменении планов. Если Регина действительно угодила в беду, это было еще вчера днем, и оказать ей своевременную помощь эррисар все равно уже опоздал. Так что пара минут погоды не сделают, а маленькая ревнивица может и не простить потом, что он, не сказав ни слова, помчался к своей бывшей пассии выяснять, насколько реальны ее проблемы. Ведь леди Грэй ни намека не дала в разговоре, который мог бы навести Лиама на правильную мысль еще вчера. Впрочем, мужчина не очень‑то вслушивался в ее речи, наслаждаясь тем, что видит эту красавицу перед собой и ничего, кроме слабого раздражения, к ней не чувствует.
На втором этаже кто‑то вскрикнул. Достаточно громко, чтобы это было слышно на улице. И моментально забыв о Регине, Варг бросился в дом. Очередной крик раздался, когда он подбегал к крыльцу, и этот второй вопль напугал мужчину до дрожи мгновенно вспотевших ладоней. Не Снежкин голос, это он понял. Как осознал и то, что его неравнодушная девочка, наверняка, уже кинулась спасать подругу, с которой явно что‑то стряслось. Пока эррисар взбегал по лестнице на второй этаж, он молил Сияющего о том, чтобы гомункулы успели раньше. Чутье подсказывало: с Клотильдой случилось что‑то ужасное, но Варг безумно боялся не за нее, а за свою черноглазую непоседу.
Интуиция не подвела: закутанная в алую простыню Белоснежка действительно оказалась там, где ей быть не следовало. По краям незнакомого покрывала, расстеленного на кровати, ярко горели четыре вшитых в орнамент камня, от которых тянулись световые нити к двум порталам. Кроваво-красным, светящимся воротам в другой мир, открытым прямо в доме эррисара! Суровая, решительная, с мокрыми волосами и ледяными змеями хищно сверкающих плетей, зажатых в маленьких кулачках, Снежана напоминала богиню возмездия, готовую разнести в щепки все вокруг. По коже ее расползался морозный узор, глаза гневно сверкали, а у босых ног неподвижными куклами лежали пустые оболочки развоплощенных духов, чьи призрачные сущности бились, точно бабочки в банке, за толстыми стенками желтых кристаллов, зажатых в когтистой лапе черного «оборотня».
Еще один монстр валялся в компании гомункулов, и по его светлой шерсти расползалось темное пятно крови. Третий отползал, прижимая к груди рассеченную лапу от разъяренной снежной леди. Огромный каштановый демон зажимал рот перепуганной блондинке, удерживая ее второй пятерней за талию, чтобы не дергалась. А еще трое зажигали на ладонях пламя, явно намереваясь спалить к Аштарэту весь дом. Но с появлением эррисара возникла заминка, и все участники разгрома уставились на него, включая слегка растерявшуюся Снежану.
